— Интересно, — задумчиво протянул Хинари, — даже странно, что ведьмы, зная столько нюансов, не пишут учебники.

— А большая часть наших принципов кажутся безумными всем остальным, — я улыбнулась, — сейчас доем, и начнем призыв. Не знаю, правда, какой хозяин может быть здесь, но будем надеяться, нормальный, ведь тут не так давно начался этот кошмар.

Лари только пожала плечами, вновь старательно не смотря на меня. Вообще это странно, я всегда считала, что так поступают только те, кому стыдно, только вот что такого могла сделать эта девочка, чтобы ей было страшно смотреть мне в глаза?

Отложив в сторону деревянную тарелку, я подсела ближе к костру и посмотрела через него на лес.

— Хозяин лесов, хозяин земли, хозяин полей и рек, явись на мой зов, раздели еду, кров, дочери света и тьмы.

Я шептала, повторяя одни и те же слова, вкладывая все больше сил, концентрируясь на чувстве почтения.

— А чего ж не разделить, — скрипучий мужской голос заставил вздрогнуть всех, кроме меня.

Напротив, у самого края защитной черты стоял невысокий старичок, заросший волосами так, что со стороны он выглядел одной маленькой кучкой. В широких грубых ладонях была зажата изогнутая трость.

— Убери, дитя, свою защиту — ни одна тварь не тронет вас, пока я тут.

Лари напряженно посмотрела на меня, ей явно не хотелось так рисковать, но получив кивок, молча сняла защиту. Твари вокруг и правда исчезли, словно бы их и не было, однако я хорошо знала, что это явление временное и стоит нам не договориться, как еще больше представителей мира мертвых явится по наши души.

Старичок неспешно подошел к огню и сел напротив меня. Мои соратники замерли за спиной, словно боясь совершить неверный шаг и даже дышать стали через раз.

— Ну что же, кормите меня, поите, — дедок хитро прищурил маленькие черные глаза без белков.

То, что он согласился разделить с нами еду, было определенно хорошим признаком. Никогда те, кто ведает первые законы мира, не навредят существам, с которым сидели за одним столом.

Я неспешно положила в тарелку похлебку, налила отвар и поставила перед гостем, низко склонившись.

— Давно в наших краях ведьм не было, — хозяин леса взял подношение и с довольным видом начал есть, — а жаль. Там, где живет кто-то из твоего рода — тишина и покой. Лес процветает, животные не болеют, нежить не плодится.

— Выгоняют нас часто, — я пожала плечами, — люди не любят тех, кто живет по настоящим законам, боятся того, что умеем общаться с древними, что травку слушаем, с животными дружим.

— Это да, — хозяин леса послушно закивал, — была бы их воля они бы и нечисть всю прогнали, а ведь без мавок вода в озерах цвести начинает, без кикимор болота в разы больше жертв собирают, а без моего брата в лесу гибнет все и чахнет. Я вот с нежитью справиться один не могу, но ведь и стороной не пройду, если о помощи просят те, кто просить умеют, — старичок быстро допил отвар и протянул мне чашку за новой порцией.

— Ничего не сделаешь с этим, — я грустно улыбнулась, — люди есть люди.

— Ну, — хозяин леса отодвинул в сторону тарелку, — проси чего хотела. Порадовала ты меня.

— Нам бы дойти прямой дорожкой и без нежити, — я улыбнулась, — и без этого тяжело у тебя сейчас. Что не деревня, то горе, что не человек, то убийца.

— Помогу, — кивнул хозяин, — почему бы не помочь. Однако есть у меня ответное предложение. Ты ведьма хорошая, не злая, вон цветочки, что тебя поймали, не убила, а сохранить попросила. Судьба твоя ветвистая, темная, но если год этот переживешь и ни ведьмам, ни кому другому не попадешься, вернешься и дом поставишь. Один месяц в течение десяти лет будешь здесь проводить, лес лечить, нежить и людей выгонишь. Я тебя от лишних глаз скрою, помогу, чем смогу, да и сама поняла — тут такое место, что оно само жизнью и силой питает.

— Луана, — тихо прошептал ирбис.

— А ты клыкастый не рычи на девушку, — грозно нахмурился Хозяин Леса, — тебе еще доказать надо, что достаточно силен. Сейчас она — вольная птичка, где захочет, там и совьет гнездышко.

— А согласна, — я улыбнулась, — хороший лес, земля добрая. За такое многие ведьмы бы что угодно сделали.

— Ну, вот и славно, — старичок поднялся на ноги, — от нежити я дорожку вашу избавлю, побратимов предупрежу, а с остальными сами справитесь. Или нет, — мужичек подмигнул мне и, отряхнув для наглядности бороду, неспешно двинулся обратно в лес.

И снова все стихло.

Лари подняла щиты, но сейчас они были скорее символичными, так как ни одной твари вокруг не было ни видно, ни слышно.

И все дружно выдохнули.

— Вот это да, — протянул Барас, — не думал я, что ведьм так ценят в лесу.

— Нас только в деревнях и городах не ценят, — я потерла затекшую шею и вздохнула, — он ведь правду сказал, мы, когда в лесу жить остаемся, заботимся о том, чтобы ни одной твари не появилось, чтобы все оставалось гармонично и светло. Ладно, ребята, выдвигаемся утром, так что бегите спать. Я посторожу пока.

— Только смотри, не как в последний раз, — Хинари шуточно погрозил пальцем, однако я чувствовала, что за этим скрыто настоящее беспокойство. Эх, а приятно это.

— Я с тобой немного посижу, — внезапно сказала Лари, — после такого во мне сердце бьется так, что глушит.

— Давай я мяту заварю, — я отсела чуть в сторону, освобождая для девушки кусок теплой шкуры.

— Нет, я посижу и сама успокоюсь, — малышка покачала головой.

Некоторое время мы сидели молча. Однако внезапно это чудо выдало то, что заставило меня удивленно поднять брови:

— Хинари говорил, что ты, чтобы пойти с ним, оставила гевейца какого-то… мол даже почти равного.

— Ну, было такое, — я чуть нахмурилась, — а к чему ты это?

— Скажи… получается ты уходила от того, кто был тебе дорог. Больно было?

О, кажется, Лари влюбилась в кого-то, но пытается понять, любит его или нет, на самом-то деле.

— Если уходить больно, нужно купить нормальную обувь или лучше смотреть под ноги, — я рассмеялась.

— Я серьезно,

— А если серьезно, то я уверена, что если судьба написана, от нее не убежать, можно только отсрочку взять и только. Мир, он маленький, рано или поздно мы все встретим тех, к кому у нас остались вопросы.

Взгляд невольно скользнул по темному силуэту оборотня. Вот мучаем друг друга — и я не понимаю, что происходит и он, наверное.

Еще некоторое время мы продолжали сидеть молча. У каждой в голове крутилась свои, никому неведомые мысли и делиться ими мы не собирались, а затем магичка ушла спать.

Утро мы встретили в спешных сборах. Время и так было потеряно больше, чем хотелось, а погода портилась с каждым днем. Как и обещал Хозяин Леса, нежити и след простыл, мы шли по абсолютно пустому месту, с редкими следами животных на твердой земле.

Однако что-то все же не давало мне покоя во всем, что происходило вокруг. Было такое чувство, словно воздух звенел от напряжения, и сердце невольно ускорило свой ритм. Связаться с остальными и предупредить, я не могла — амулет, даже после очередной зарядки от Лари, съедался мной очень и очень быстро. Вообще это было даже странно, но обвинять магичку в том, что она где-то схалтурила, я не стала — все-таки у меня нет магических знаний, нужных для такого.

В принципе я не переживала — мы должны были скоро остановиться на обед, тогда и поговорить получится.

Однако, когда мы обустроили временный лагерь, мысль о разговоре вылетела у меня под грузом бытовых хлопот.

Мы остановились рядом со скалой, там, где она чуть нависала над узкой и свободной от жителей расщелиной. Выбрать такое место пришлось из-за непогоды: небо внезапно затянули тучи, и пошел холодный мерзкий дождь. Лари, конечно, предложила использовать магию, однако по ее же совам, такое могло закончится тем, что через часа четыре хлынет настоящий ливень.

Вообще я была вынуждена признать, что местный климат осенью крайне мерзок. Ледяной северный ветер при ярком солнце, дожди, смешанные со снегом — разбойникам явно не долго осталось сидеть в своих убежищах, в таких условиях даже я бы не рискнула остаться просто в лесу.