Он среагировал сразу:

— Увы, помочь не могу.

— Я не прошу украсть «Джоконду». Я прошу найти людей, которых вы знаете.

— Украсть «Джоконду» было бы проще. И безопаснее.

— Как раньше вы с ними связывались?

— Я никогда с ними не имел дела.

— Но вы знаете об их существовании?

— Я о них слышал.

— О ком конкретно?

— Только о Вальтере.

— Он такой умный?

— Он бандит.

— У вас хорошая компания. О ком еще?

— Он не входит в мою компанию.

— О ком еще?

— Всё. Больше никого не знаю.

— А если я вам не поверил?

— Вы как-то мне сказали, что, если я попытаюсь вас обмануть, мне не будет смысла ходить к гадалке по поводу даты моей смерти.

«А он еще комедию ломает!» — разозлился я.

— Послушайте. Вы знаете Вальтера, а я нет. Но хочу узнать. И хочу не по собственной воле. Я догадываюсь, что это не тот человек, с которым приятно проводить время. Но у меня задание. Которое мы с вами… мы с вами должны выполнить.

— Да уж, проводить с ним время… Это мало приятно, — Топалов вертел в руках чашку, потом принялся расставлять чашки на подносе.

«Ну ладно, — решил я. — Посмотрим, как ты держишь удары ниже пояса».

— Хорошо. Вернемся к вашей просьбе. Вам придется перед поездкой «куда-нибудь подальше» заглянуть в Москву.

Удар пришелся в самую цель: меньше всего на свете агенты любят поездки в Москву.

Испугался он не на шутку:

— Но я…

— Погода в Москве сейчас отличная. Отдохнете. — Я постарался, чтобы это «отдохнете» выглядело как можно более зловещим.

— Я привык выполнять задания, но это…

— Это вы объясните в Москве.

— Но с точки зрения безопасности…

— Ничего страшного. Это раньше не любили приглашать, боялись засветить. А теперь нас так все любят, что, если ни разу у нас не был, уже подозрительно, не шпион ли. Значит, в Южную Африку собираетесь?

— Нет. Туда с южноафриканским паспортом не сунешься. Куда-нибудь в Латинскую Америку.

— Южная Америка — это хорошо! — я мечтательно вздохнул. — На всякий случай лет десять в Европу не стоит показываться.

— Что я здесь потерял!

— Соскучитесь. Ностальгия.

— Ностальгия — болезнь людей, у которых много свободного времени.

Он разлил в узкие прозрачные чашки крепкий на вид кофе, положил на край стола салфетки, поставил чашки на стол.

— Так когда я встречусь с Вальтером?

— Я не могу вам помочь.

— Хорошо, если не Вальтером, то с Лидой.

— Я такую не знаю.

Знает. И Вальтера знает, и Лиду. Если наши послали к нему, значит, он имеет к ним ходы. Или имел.

— Ну если вы не знаете Вальтера, то вам придется узнать. Иначе вам придется задержаться в Онфлере. Надеюсь, вы это понимаете.

— Понимаю. Но действительно нет возможностей… Хотя… Может быть, есть один путь… Маленький такой, просто тропочка.

— И что это за тропочка?

— В Довиле есть ливанский ресторан. Он так и называется «Ливан». Хозяин этого ресторана некто Рикошет. Он сможет вывести вас на людей, связанных с Вальтером.

— Понял. Я к нему завтра приду и скажу: «Рикошет, Рикошет, познакомь меня с Вальтером». Он обрадуется и кинется искать Вальтера.

— Нет, нет, — Типограф замахал руками. — Я постараюсь все устроить. Конечно, не гарантирую, но…

Я не очень верил, что этот Рикошет выведет меня на Вальтера, но предложение Типографа меня устраивало: я доложу начальству, что Типограф взялся за поиски Вальтера, а получится — не получится, это уже другая история.

— Думаю, план подходящий. Приступайте. Только не вздумайте смыться до разрешения центра.

— Нет, нет. Типографию надо продать. Предположим, покупатель у меня есть. Но нужно время на оформление. Можно доверить процесс адвокатам. Но это будет связано с потерями.

— Вы профессионал. Вы должны уметь быстро уезжать.

— Семейными фотографиями я не обзавелся.

— Берегитесь совершать необдуманные поступки. Иначе ваша фотография останется только у нас в вашем личном деле.

Пугливых людей надо пугать. Иначе они осмелеют. А у меня было такое чувство, что этот Базиль слиняет и без нашего разрешения. И ничего мы тут не поделаем. Время сейчас такое. Только вот откуда у него деньги… Сколько стоит типография, я знаю. Знаю, что прожить без нас он не сможет.

— Я свяжусь кое с кем. Потом вам позвоню. По какому номеру?

— Все будет наоборот. Вы мне напишете номер, по которому я вас найду.

Он снова засуетился:

— Хорошо, хорошо.

Написал цифры на листке, протянул мне:

— Когда вы позвоните?

— Когда сочту нужным. Но поторапливайтесь.

В машине я спросил Кики:

— Ты часто здесь бывала?

— Нет. Второй раз. На той неделе возила сюда Вальтера.

— Вальтера? — я обалдел. Вот тебе и поворот! — Ты знаешь Вальтера?

— А кто его не знает!

— Я, например.

— Ну, тогда вам спокойнее.

— А кто он?

— Вы травкой интересуетесь?

— Нет.

— Ни для себя, ни для продажи? — в голосе Кики явственно прозвучали нотки недоверия.

— Ни для себя, ни для продажи.

— А зачем тогда вы к этой Екатерине ездили?

— К какой Екатерине? — удивился я.

— А к этому Базилю. Мы его Екатериной зовем. — И, не ожидая вопроса, начала рассказывать. — Он всем уши прожужжал, что он каких-то знатных кровей. Царских. Как-то сказал, что в родстве с Екатериной, русской царицей. Ну, мы его после этого и стали звать Екатериной. Вы ведь тоже русский? Да? — И снова не дождалась ответа. — Скажите, для вас важно, каких он кровей?

— Нет.

— И для меня тоже. — Она захохотала. — А вот моя тетя его почему-то называет гордым козликом.

— По-моему, он осел. Упрямый и напыщенный.

— Мне тоже так кажется, — согласилась Кики.

— А что, он тоже по травке? — заинтересовался я.

— Вы правда не знали?

— Ну да. Он обещал пристроить несколько картин.

— Это он может, — согласилась Кики. — Здесь на него стоит положиться.

— А если я захочу найти Вальтера, ты мне поможешь?

— И не дав ей времени спросить, зачем мне нужен Вальтер, стал объяснять: — Он недавно был в Африке и привез оттуда статуэтку из очень ценного дерева. Она представляет художественный интерес. Словом, мне нужна эта статуэтка.

Кики недоверчиво покачала головой:

— Вот уж не думала, что Вальтер интересуется статуэтками. Не похоже на него.

— Тем не менее это так. Он приехал из Африки несколько дней назад и…

— А вот и не так, — оборвала Кики. — Несколько дней назад в Африке он не был. Я его видела три дня назад.

— Ну, значит не он, но статуэтка у него. Ты поможешь с ним встретиться?

— Нет. Он появляется и исчезает. А если узнает, что я им интересуюсь, мне нужно запастись местом на кладбище.

— Ладно, убедила. Тогда другой вопрос. Ты знаешь Лиду?

— А кто ее не знает! Эй-эй! Вот она действительно куда-то уезжала на пару недель. И говорили, что в Африку.

Я обрадовался:

— Значит, мне нужна именно она.

— Нужна?! — удивилась Кики. — Интересно, для чего она вам нужна?! Хотя…

— Как ее найти?

— Очень просто. Она с утра вертелась около нашего салона и спрашивала Амалию. Значит, в три часа будет у нее.

— Кто такая Амалия?

— Фармацевт. Работает в госпитале.

— И зачем она Лиде?

— Догадайтесь.

— А ты подскажи.

— Амалия любит девочек.

— Понял: и Лида любит девочек.

— Какой вы недогадливый! Лида не любит девочек. Лида любит мальчиков, и часто любит. А еще она любит травку.

— И за травку не отказывает Амалии в любви неземной, — предположил я.

— А вот и нет! У них коммерческие отношения. А теперь попробуйте догадаться, где найти Лиду, если я вам подскажу, что Амалия начинает работать с трех часов, а Лида ее ищет с утра.

— В госпитале в три часа.

— Догадались.

— Едем?

— Едем. Только я вас довезу до госпиталя — и все. Дальше сами. Мадам Высокая табуретка будет недовольна, если меня не будет во время беседы с толстым покупателем. Я помогаю продавать картины. Особенно, когда у меня случайно поднимается юбка.