Язык священный родины моей,

язык печалей, стонов, испытаний.

Речь матери, что родила детей

не для счастливой жизни — для страданий.

Кто не хулил тебя, родной язык,

кто пощадил от порицаний гадких?

А ведь никто доселе не проник

в мелодию твоих звучаний сладких!

Постиг ли кто, какой большой размах,

какая сила, красота какая,

какая мощь в твоих родных словах,

какая выразительность живая?

Нет, ты упал под гнетом грязных слов,

подавлен общим тягостным позором,

и тьма своих и чуждых голосов

тебе хулу плела единым хором.

Старательно твердили все они,

что не для мысли творческой, чудесной

пригоден ты, — а лишь для болтовни,

что ты не прозвенишь высокой песней.

С тех пор как появился я на свет,

с тех пор как я живу, мне сердце ранит

вот этот клеветнический навет,

лукавый отзвук этой модной брани.

Я на плечи приму твой черный срам:

он для меня источник вдохновенья,

тебя я в светлых звуках передам

героям будущего поколенья.

Я воскрешу тебя, родной язык,

великолепный, звучный и красивый, —

ты поразишь хулителей твоих

своей бессмертной, возрожденной силой.