— Какие уж там успехи. Похоже, все эти дни мне придется проторчать на кухне. Магазины сделали много заказов на рождественскую выпечку. Вот только с постояльцами не везет. Не могу найти жильцов. В данный момент вообще никого нет. И если к этому добавить… — Она замялась. — Только между нами — не хочу, чтобы об этом раззвонили до того, как я решусь выложить печальную новость матери. Дело в том, что состоялся ужасный разговор с управляющим банком. Теперь абсолютно ясно, что мне придется, наконец, во всеуслышание заявить о плачевном состоянии моих дел и выставить дом на продажу.

— Ты хочешь сказать…

— Да, да, страшно, но это так. Я встречалась с господином Рейсом, агентом по недвижимости. Объявление о продаже появится в начале следующей недели.

— Не может быть! Как это грустно! — воскликнула Джун, озабоченно взглянув на собеседницу. Она знала Айрис с детства, так как девушки родились и выросли в небольшом торговом городке — Шилдтоне. И уж Джун ли не помнить все те несчастья, которые свалились на семью подруги, — публичный скандал и позор, сопровождавшие крах мощной корпорации отца Айрис. Вскоре после этого он умер. Мать в результате обрушившегося на семью горя почти потеряла рассудок. Как несправедливо, подумала Джун, сколько же испытаний выпало на долю одного человека, и вот снова немилосердная судьба посылает ей тяжелейшие проблемы.

— Конечно, это еще не конец света. В любом случае Олдфилд Холл слишком велик для нас, одни счета за отопление чего стоят, — проговорила Айрис, пытаясь смягчить ситуацию, которая — что уж притворяться? — и впрямь была безвыходной.

— Что же ты собираешься делать? — взволнованно спросила Джун. — Куда денетесь все вы после продажи дома?

— Пока не знаю. — Айрис тяжело вздохнула. — Надеюсь, мне удастся купить небольшой домик недалеко от Шилдтона. Не хочу отрывать Эшлинг от школы и друзей.

— Ну что ж, обещаю держать глаза и уши открытыми. Если прослышу о подходящем варианте, дам знать, — заверила ее Джун. Разливая по чашкам кофе, она не могла не думать о том, как же Айрис, привыкшая к огромному дому, сможет жить в дешевом коттедже.

Джун училась в колледже, когда восемнадцатилетняя Айрис вышла замуж за Чарлза Олдфилда, богатого молодого повесу. Он был владельцем Олдфилд Холла, старинного особняка в стиле Тюдоров, самого богатого дома в округе. Через шесть месяцев после того, как Чарлз женился на некогда богатой наследнице, ставшей затем фактически нищей, у них родилась девочка. Появление на свет ребенка на три месяца раньше положенного срока дало жителям провинциального городка обильную пищу для пересудов. Спустя год после женитьбы Чарлз погиб в автокатастрофе. Оказалось, что он был заядлым игроком, заложившим все свои земли. Соседей поразило, как Айрис, совсем молодая, неопытная женщина, справлялась с навалившимися на нее бедами. Чтобы расплатиться с долгами мужа, она продала все, кроме фамильного особняка. Вот тут-то юная хозяйка Холла заставила позабыть все недобрые о ней разговоры, вызвав всеобщее восхищение стойкостью характера и умением противостоять ударам судьбы.

Шли годы. Джун напрасно ждала, когда, наконец, ее невезучая подруга встретит хорошего человека и вновь обретет покой и счастье. Казалось, кому и быть счастливой, как не ей. Хороша собой. Великолепные густые рыжевато-коричневые волосы до плеч и большие зеленые глаза. Чего там говорить, просто красавица! Это мнение явно разделял и Джек Хоггин, молодой, но уже неплохо себя зарекомендовавший доктор. Ну, чем они не пара? — рассуждала Джун, делая отчаянные попытки устроить личную жизнь привлекательной вдовы. Однако все ее усилия оказывались тщетными. Она не понимала, почему Айрис, любящая мать и прекрасная хозяйка, так противится браку. Чем же так уж плох для нее доктор? В наше время такими мужчинами не разбрасываются.

— На днях встретила Джека Хоггина. Он едет на Рождество к своим родителям в Портсон.

— Правда? — тихо проговорила Айрис, украдкой поглядывая на подругу.

— Я только хотела спросить: он не предлагал тебе с Эш поехать к ним?

— Джун! Ты когда-нибудь прекратишь заниматься устройством моей личной жизни? — притворно простонала Айрис. — Ведь обещала же больше не предлагать мою кандидатуру каждому холостяку в городе!

Лицо «свахи» слегка покраснело.

— Поверь, я не хочу вмешиваться в твою жизнь. Но ведь прошло больше семи лет со дня гибели Чарлза. В твоем нынешнем положении единственное, что тебя выручит, — муж.

— Надеюсь, ты не считаешь, что я должна выйти замуж за Джека или кого-то другого исключительно ради спасения Холла? — прямо спросила Айрис.

— Конечно, нет, — запротестовала та. — Но, согласись, сейчас самое подходящее время подумать о будущем.

— Речь идет не только обо мне. Не забывай, что есть еще Эшлинг. Не каждому захочется взять на себя такую обузу — чужого ребенка. Я уж не говорю о полусумасшедшей матери.

С матушкой действительно временами было трудновато, мысленно согласилась с подругой Джун.

Люцилла Динмор, которая так и не оправилась после внезапной кончины мужа, была дополнительной и нелегкой обузой для своей дочери.

— Неужели ты не видишь, что Джек сходит по тебе с ума? Кстати, для Эшлинг он-то был бы прекрасным отчимом. Это как дважды два. Да и ты, прямо скажем, недурно смотрелась бы в качестве жены преуспевающего врача.

Айрис улыбнулась и покачала головой.

— Спасибо за доверие! Я понимаю, что ты желаешь мне добра, но… Хорошо, хорошо! Обещаю подумать об этом, — поспешно добавила она, заметив, что Джун собирается продолжить обсуждение темы. — Скажи лучше, свекровь действительно хочет приехать к вам на все рождественские дни? — спросила она, решительно меняя тему разговора.

Если бы Айрис могла объяснить подруге истинную причину своего поведения… Но ей было стыдно признаться, что и первое-то замужество было браком по расчету.

Чарлз Олдфилд оказался очень добрым, щедрым человеком, и все же Айрис отчаянно противилась повторению подобного союза — союза умов, но не сердец.

Когда Чарлз умер, Эш не было и года. С тех пор Айрис делала все возможное и невозможное, чтобы стать для ребенка одновременно матерью и отцом. Но ей не всегда удавалось успешно играть сразу две роли. С каждым днем это становилось все более очевидным. Может, Джун права и следует быть смелее — взять да и заставить себя принять практичное, здравое решение. Выйти замуж за Джека Хоггина? А почему бы и нет?

Джек — уважаемый практикующий врач. А если добавить сюда отменные манеры и деликатность, отдать должное его прекрасным карим глазам, не забыв отметить их контраст со светлой шевелюрой, то, спрашивается, чем не жених? А он еще и владелец большого дома… Так что нет смысла удивляться, если все друзья в один голос уверяют: этот привлекательный молодой человек самой судьбой предназначен Айрис в мужья. Да и ей он нравится. Но одно дело «нравиться», другое — «любить». Однажды она уже понадеялась мощным эмоциональным взрывом преодолеть ту грань, что разделяет просто симпатию и настоящую любовь. Опять обманывать саму себя?

— …Таким образом, старая карга намерена испортить нам праздник и… О господи! Кэтрин! Эта транжирка оставила-таки в магазинах целое состояние!

Айрис поняла, что пропустила мимо ушей почти все из сказанного ей Джун. Она взглянула в зал и заметила Кэтрин, миниатюрную блондинку, направляющуюся к их столику. Судя по бесчисленным коробкам, свертками, пакетам, которые она несла, поход по магазинам был нелегким, но удачным.

— Привет! Извините, что заставила вас долго ждать, — заговорила она, едва успев подойти к столу. — Столько народищу в магазинах я еще не видела. Но вы извините мне мое опоздание, когда услышите, что я вам расскажу. Потрясающая новость!

— Почему бы тебе не завести свою колонку слухов в нашей городской газете? — подтрунивая над опоздавшей, сказала Джун, обменявшись понимающим взглядом с Айрис.

— О, не будьте уж такими сверхщепетильными! — Кэтрин добродушно рассмеялась. Положив покупки на свободный стул, она присоединилась к подругам, наслаждавшимся кофе. — К тому же это не слух, а чистая правда, о которой скоро узнают все. Айрис, ты помнишь леди Хартли? Очень богатая была старуха. Она жила недалеко от тебя. Вспоминаешь? Год назад несчастная погибла в собственном доме. Жуткий был тогда пожар.