— Не возможно, — пробормотала она. — Вы видели его? Видели его лицо?!

— Да-да, видел, — закивал мужчина, да с такой силой, что его седые бакенбарды заплясали не хуже огня в ночнике. — Тот самый бесстрашный головорез, удачливый ублюдок, бессмертное нечто. Да, это всё он!

— Как же вы его поймали?!

— В принципе, мы его и не ловили. Мои люди сказали, что он буйствовал в кабаке. Когда они попытались его утихомирить, он достал саблю и грозился разрубить всех на куски. Но затем, очевидно, пришла последняя стадия опьянения и он упал буквально в руки тюремщиков. Дело оставалось за малым — дотащить его досюда.

— Но откуда вы знаете, что это он и есть?! "Посланник Дьявола"?

Недовольный тем, что ему не верят, мужчина молча ткнул пальцем в свою шею, чуть выше сонной артерии. Френсис не выдержала и от страха прижала ладонь к губам. В её глазах читался ужас.

— Тот самый знак... — прошептала она. — Он у него был, да?

Пьер кивнул.

— На самом деле, это большая удача — поймать неуловимого преступника, — продолжал он прискорбным голосом, как будто они обсуждали потерю. — Ведь за его голову платит сам король. Но есть одно "но"...

— Какое же?

Пьер тихо встал со стула и, подойдя к двери, поманил за собой взволнованную Френсис. Девушке не нужно было объяснять, что делать. Послушно схватившись за подол платья, она встала со своего места и засеменила следом за начальником тюрьмы. Она не стала ничего говорить вслух, она понимала, что сейчас ей покажут "его" — того самого морского негодяя, из-за которого уже какой год не может спокойно уснуть вся Франция. Да, что тут говорить о Франции, вся Европа была на взводе. Этот негодяй, чьи поступки были ужасны, невыносимы, непростительны, терроризировал всех здешних моряков.

Сначала, он представлял собой обыкновенного пирата, коих в океане было неисчисляемое количество, но потом, его проделки начали быстро возрастать. Из уровня нападения на мелкие торговые судна, он перешёл на более высокий — он преступил к конкретному грабежу военных кораблей, что, естественно, не оставалось не замеченным. Причём, не только французских, но ещё и испанских, да и британских порой тоже, хотя многие поговаривали, что Посланник сам является чистокровным англичанином. Многие пытались от него избавиться, но никому не удавалось даже подобраться к его кораблю. Посланник, как раковая опухоль, его отвратительные деяние разрастались по всему Тихому и Атлантическому океану, люди били тревогу, государство не могло спать спокойно, а моряки пускали страшные загадочные легенды об этом преступнике. Френсис сама лично слышала одну такую — случайно, когда вела расследование в одном из французских посёлков. Легенда гласила, что этот Посланник был обыкновенным пиратом, начавшим своё «ремесло», как и многие, с мелких, незначительных грабежей и, как и многие, мечтал о славе; ради неё он готов был грабить и убивать людей, топить корабли, и нести с собой беспредел, и при этом абсолютно не чувствовать угрызения совести. Вдоволь насмотревшись на его злодеяния, сам дьявол решил явиться к нему из самой преисподней и заключить с ним сделку. Посланник получил от дьявола по контракту бессмертие и отметину под ухом в виде звезды*. Но чем именно должен был расплатиться этот пират, не знал никто. Кто-то заверял, что расплатой являлось его душа, а кто-то говорил о том, что Посланник платит дьяволу душами убитых моряков...Так или иначе, он был опасен.

Он был настолько опасен, что многие сомневались — сможет ли казнь освободить их от этого негодяя? А может, он лишь улыбнётся им и снова исчезнет на своём корабле? Как исчезал прежде...

Френсис шла за Пьером по пятам, опасаясь потерять того из виду. Они спускались вниз по винтовой лестнице, туда, где обычно располагались комнаты пыток. О них не знала ни одна живая душа из королевской семьи, но эти хорошо снабжённые всякими пыточными устройствами, комнаты могла рассказать об убийцах всё, что только можно. И порой, это хорошо помогало следствию. Да и для некролога иногда годилось.

Француженка почувствовала, как вспотели её руки — в коридоре, куда они спустились, значительно повысилась температура. Пахло чем-то гнилым, и от этого смрада слезились глаза. С трудом выдерживая вонь, она продолжала идти гордой походкой, следом за начальником тюрьмы.

— Сюда, — сказал он, указывая на одну из деревянных дверей. Прямо на уровне человеческих глаз на ней находилось небольшое, квадратное окошко с толстыми, железными решетками. Через него можно было любоваться жертвой сколько угодно, и что самое забавное, жертве будет всё равно — кто на неё смотрит, ведь в тот момент её будет волновать неистовая боль в конечностях. Смотря, какая ещё попадётся пытка.

Девушка привстала на цыпочки и заглянула в окошко. От волнения её легкие сжались в болезненный ком. Она не рассчитывала на то, что будет так волноваться.

В центре мрачной, грязной комнаты стоял деревянный табурет, на котором, раздвинув деловито ноги, восседал очень худой мужчина. Обнажённый по пояс, он был согнут, голова сильно опущена вниз, мокрые, золотисто цвета волосы свисали и практически добрались до уровня его острых колен. Он был очень худ и похоже болен, но не смотря на это, у него было великолепное телосложение. На худой спине, где сквозь грязную от сажи, кожу проступал рубчатый позвоночник, красовались глубокие, кровавые раны. Стекающая по спине аж до бёдер алая кровь доказывала свежесть их нанесения. И не сразу можно было разглядеть во тьме второго человека, который как раз отмывал окровавленный хлыст водой, чтобы потом продолжить избиение.

— Это...он? — спросила Френсис, морщась от увиденных ран. — Зачем вы его бьёте? Это такой метод усмирения?

— Не совсем, — облизнув губы, ответил Пьер. — Понимаете, дорогая Френсис, вот поэтому я и вызвал вас сюда. Не для того, чтобы вы любовались им. Во время пьянки он упомянул о каком-то предмете, который по его словам, ЯКОБЫ может помочь Британии стать всемогущим государством.

— И что это за предмет?

— Вот этого мы и не можем у него выяснить, — покачал головой начальник стражи. — Вы же знаете, милочка моя, какие у нас сейчас напряжённые отношения с соседями и мы не можем позволить, чтобы кто-то из них стал сильнее нашей армии. Любая информация стоит дороже головы тысячи опасных пиратов.

— То есть, — Френсис с трудом оторвала взгляд от пленника и взглянула на Пьера, — вы думаете, что он знает о существовании оружия, при помощи которого его народ сможет победить Францию? Разве это реально?

— Очень даже может быть. Я рад, что вы быстро улавливаете суть проблемы, Френсис. Также, вы прекрасно понимаете, что англичанин за словом в карман не полезет. И всё же, они тоже люди и алкоголь порой смягчает их мозг. Нам осталось только выяснить, не бредит ли этот тип и есть ли действительно это "что-то". А если и есть, то мы не должны допустить того, чтобы оно оказалось в руках англичан или... испанцев. Что сейчас — одно и то же.

— А если это был обыкновенный пьяный бред?

— Тогда мы отдадим его «людям сверху», — пожал плечами Пьер. – Пусть они с ним и разбираются. Главное, что деньги за него можно получить немалые, что радует в этой ситуации больше всего. Хотя, я сам был бы не прочь лично с ним расправиться. Тут выбор не велик. Главное, вы не отвлекайтесь от темы. Нужно заставить его говорить.

— Он пока не раскололся?

— Ещё держится. Видимо, боль обострила его сознание, алкоголь выветрился, а язык обратно завязался в узел.

— И что же... даже эти силки не могут его разговорить? — Френсис с испугом посмотрела на пленника, в душе поражаясь его железной стойкости. Живодёр, лицо которого было спрятано за плотной, кожаной маской, безжалостно бил хлыстом по измождённой спине пирата; от свиста, с которым хлыст касался бледной кожи пленника, начинали глохнуть уши. Глядя на эту расправу, девушка уже физически ощущала боль в спине, насколько ясно она представила себе эту пытку. И её удивлял тот факт, что при каждом ударе мужчина, сидевший на стуле, так ни разу не вскрикнул или хотя бы напряг свои мышцы. Хоть как-то он должен был реагировать на боль. Его тело казалось абсолютно расслабленным, как будто он уже давно покинул этот мир.