Родился сын, через пару лет второй.

Отношения между молодыми оставались, как в первую встречу. Гера не ошибся и не пожалел, что связал свою судьбу с Верой. «Гера - Вера! Как складно! - смеялись они, а порой так ласково друг друга и называли в одно слово. - Геравера, иди ко мне! Геравера, ты где?». Кроме того, ему очень нравилась жизнерадостность и молодость его Веруньки, что удваивало желание делать для семьи ещё больше.

Дом в мечтах хозяину представлялся из двух комнат с высокими потолками, кухней, большой верандой и балкончиком под крышей. В голове давно вырисовались не только каждая деталь, но и последовательность всего строительства. А потому во дворе предварительно был вырыт котлован, и возвышалась горка песка. Гера с удовольствием представлял, как займётся фундаментом, а там и кладкой стен из кирпича.

Дом-то он построил. А вот его первенец…

…В то утро такое деловое настроение было, так всё складывалось удачно! Ещё бы! Начальник позволил ему взять на пару часов экскаватор, чтобы ещё немного углубить яму под фундамент. Он въехал во двор и решил, не мешкая, приступить к задуманному.

Трёхлетний сын с соседским мальчиком постарше играл со своими деревянными машинками рядом с котлованом, как раз около той кучи песка. Из-за неё–то Гера и не заметил малышей и первым же ковшом, полным рыхлой земли, накрыл своего первенца! Затем вторым и третьим пока не решил, что яма достаточно глубока.

Отогнал экскаватор на улицу и пошёл обедать во времянку. Расцеловал жену и второго малыша, уселся за стол. Вера стала звать старшего, обошла весь двор, но его нигде не было. Вспомнила, что он играл с соседским мальчиком. Побежала за ним! Тот был у себя дома, но ничего толком из-за Вериного крика сказать не мог. И только увидев подошедшего Геру, сказал:

     - Он там, - взял за руку отца своего маленького друга и отвёл к только что насыпанной куче земли.

Тут папка всё и понял! Кучу разрыли, ребёнка достали, но он уже не дышал.

Вера онемела... Собственный отец сгубил своего сынишку! Да ещё смерть–то какая мучительная!

***

…Гера опять потянулся к бутылке, но вышло неловко: она упала, покатилась, а вино бордовой дорожкой разлилось по столу.

       - Ох, сынок, сынок! Прости ты своего папку бестолкового! Чуть в сторону надо было ту землю сыпать, - еле шевелил губами Гера, не впервой оправдываясь перед погибшим ребёнком. А может, ему чудилось, что он что-то говорит, а это просто воспоминания продолжали накатывать волнами и не давали душе отдохнуть.

Тогда, после смерти своего первенца, запил по-чёрному. Если бы не Вера, пропал бы! Только ради неё да сынишки младшенького и жить остался. Да ещё ради дома.

Опомнился, взялся за работу.

Вот он его дом – не хуже, чем у австрияков получился. Большой крепкий!

И сад вокруг дома, яблони вовсю благоухают, а цветов Верунька посадила самых разных!

Всё у неё получается, за что не возьмётся!

Сын с дочкой подрастают!

Только сердце ныть стало всё чаще и чаще.

Вот и теперь ноет так, что руки не поднять. Ноет и скребёт – того и гляди, выскочит…

И дышать ему тяжело.

И холодно.

      - Вееееаааа! Веа! Веунь…

2. ВЕРА

…После похорон мужа Вера долго не заходила в беседку. Боялась, что увидит там своего Геру. Но сегодня зашла и уселась на то самое место.

С утра палило солнце. Деревья давно отцвели и уже усыпаны небольшими яблочками. Их в этом году будет много. Только зачем?! Геры нет, а уж как он яблоки любил!!!

Она положила руки на стол и стала с удивлением их разглядывать. Надо же! Ещё молодая женщина, а руки натруженные, как у старой бабки. Хотя, чего удивляться, работает-то с четырнадцати лет…

***

…Вскоре, как отец ушёл на фронт, её родной Фастов заняли немцы. Новые хозяева жизни гнали скопом всю здоровую молодёжь работать на "Фатерлянд".

Старшего брата Юру и сестру Галю, успевших до войны сдать экзамены за десятый класс, отправили в Польшу на военный завод. А её – семиклассницу отвезли в Германию. Там определили к фермеру, который откармливал свиней и варил тушёнку для фронта, а потому очень нуждался в работницах. Так распорядилась война!

И только через долгие четыре года ребята случайно встретились в пересылочном пункте по дороге на Родину.

Хромой и очень уставший Юра, увидев младшую сестрёнку, от радости даже расплакался:

      - Верунька! Родная! Какая ты стала хорошенькая! Уже и не чаял, что снова увижу тебя.

      - Что у тебя с ногой, Юрочка? – тоже заплакала, глядя на измученного брата, Вера.

      - Распухла и болит, а лечить нечем. Уронил на неё заготовку от снаряда, - кривясь от боли, ответил Юра.

      - Худющий – то какой, братик мой единственный! - продолжала плакать Вера.

      - Были бы кости здоровые, а мясо нарастёт! Кормили нас совсем худо, особенно в последнее время. Эх, Верунька, а уж как хочется в нашу баню: отмыться, попариться!

      - Юрочка, Юрочка! Мы не знаем, что с нашими городами и сёлами, а ты про баню! – Вера гладила старшего брата по голове как маленького мальчика. - Но ничего, если мама жива, то поможет. Отправит к тётке в село, там тебя быстро на ноги поставят, - утешала она брата, понимая, что их Юра - не жилец.

Галя, с тоской наблюдая за этой горестной сценой, старалась перевести разговор на повзрослевшую и похорошевшую, несмотря на невзгоды, младшую сестру:

      - Ты-то, как выдержала неметчину?

      - Я там не одна была. С девчонками, как сама, жили на ферме в старом свинарнике, а в только что построенном жирели свиньи. Набили подушки соломой в старые хозяйские наволочки, своё "жильё" вымыли, выскребли, чтобы не так противно было. С утра варили свинячью еду и полными вёдрами таскали её хрюшкам, потом убирались и опять носили тяжёлые вёдра - теперь уже с водой.