Я съела кусок мяса, а следом отрубилась. Может, это намек на то, что мне надо быть готовой к тому моменту, как подадут горячее? Но что тогда символизируют овощи и вареный картофель? Пробовать желания нет никакого — голова и без того болит нещадно, но… что только не сделаешь ради побега.

Когда ты пребываешь в заключении, время тянется до невозможности долго. Ты успеваешь продумать сотню ничего не значащих мыслей, зацепиться за огромные валуны рассуждений и опомнишься только тогда, когда начнешь размышлять о тараканах. Ведь это, по сути, очень древние существа. Они блуждали по миру, в поисках лучшей жизни, лучшего ареала обитания. Вели за собой потомство, наверняка надеясь, что вот — именно тут их примут такими, какие они есть. Но на них всегда охотилась великая инквизиция «Тряпки и дихлофоса», а особо ретивые борцы с их видом использовали злейшее оружие, от которого пали самые стойкие из представителей Blattodea — священный тапок. Не раз, не два и не три, собратьям приходилось отлеплять от резиновой подошвы очередного павшего, устраивать пышные проводы, слагать легенды о его мужестве и продумывать план по отмщению. Но каждый раз история повторялась вновь и вновь, и снова приходилось собирать кишки собрата с кафеля, искать усики меж ребрышек подошвы, находить лапки под табуреткой…

От размышлений отвлек знакомый стук каблуков об камень. Лерия всегда появлялась эффектно — в этот раз на ней было платье, переливающееся всеми цветами радуги. Камни, прицепленные к нему, производили впечатление породистых оригиналов, но не стекляшек. Волосы девушки, как всегда, были распущены и окутывали фигуру раскинутыми ореолом белоснежных волос. В руках она несла сверток, перетянутый бечевкой.

— Открывайте, — буркнула она, подбородком кивнув в мою сторону. Уже знакомая ищейка махнула крючковатыми пальцами и Лерия уверенно направилась в мою сторону.

— На, переоденься, — тихо произнесла она, протягивая сверток. Прутья расступились, пропуская предмет. — Все же ужин, как-никак.

— И тебе доброго вечера, — криво улыбнулась я. Пожалуй, когда чего-то ждешь — время действительно тянется бесконечно долго, но когда это что-то наступает, то не успеваешь даже взять себя в руки.

Размотав веревку, я раскрыла сверток. У меня в руках оказалось длинное серое платье, с крохотными узкими блестящими полосками. Платье по расцветке чем-то напоминало мрамор. На внутренней стороне подкладки я приметила несколько нарисованный от руки рун. Следовательно, Лерия все же понимает, что сбегать в удобных брюках удобнее, но платье принесла из какого-то расчета. Осталось только выяснить из какого… Да и с ее планом окончательно определиться.

— Спасибо, оно очень красивое, — аккуратно улыбнулась я.

— Да, — протянула нефилимка, задумавшись. — Мне показалось, что сочетание… черного и мраморного отлично подойдет для того, чтобы остаться принятой в замке Мередела.

Я замерла — ведь фраза сама по себе казалась нелогичной, но при этом с каким-то намеком. Мраморного и черного? Черного? Но ведь в этом предмете туалета ровным счетом ничего черного. Но… все окна в замке, как и проход за его пределы из черного стекла, следовательно… Знаки на этом платье помогут мне пройти сквозь. Возможно, Лерии как-то удалось взаимодействовать зелье и руны.

— Оно очень красивое, — повторила я с улыбкой. — Просто замечательное.

Я пока еще смутно понимала план нефилимки, но постепенно призрачная возможность побега приобретала более явные очертания.

— Переодевайся, — скомандовала Лерия.

— Ааа? — я посмотрела в сторону ищеек, замеревших у стен.

— Этим все равно, — уверенно ответила Лерия. — Они абсолютно бесполые существа, размножаются почкованием, а до людей им столько же дела, как северным медведям на птиц колибри.

— А ты неплохо осведомлена о земных животных, — прокряхтела я, стягивая с себя жилет.

— Посидишь в этом замечательном замке столько времени, научишься решать химические уравнения, с первых строчек узнавать поэтов, декламировать Гете в стихах — отец почему-то раньше очень любил монологи Мефистофеля… В общем, о вашем мире я знаю более, чем достаточно.

Платье оказалось длинным, сразу же скрыло мягкую обувь, больше похожую на тапочки. Очень удобно — ноги и в тепле, и в удобстве, но при этом со стороны выглядишь почти как леди. Думать о том, что творилось с моим лицом или на голове — совершенно не хотелось. Подозреваю, что выглядела я как чучелко.

Как только я была готова, прутья разъехались сами собой. Вперед выступила одна из ищеек, сопровождавшая нас прямиком до зала. После она замерла в проходе, исполняя роль статуи. Мы с Лерией вошли в вытянутую комнату с длинным столом, заставленных с одной стороны различными блюдами. Во главе стола уже сидел Хар Дарсан с бокалом в одной руке и с узким кинжалом — в другой.

— Доброго вечера, отец, — поприветствовала его Лерия и уверенно направилась к своему месту — по правую сторону от демона страхов и кошмаров.

— Доброго, — гулко ответил он, не отвлекаясь от разглядывания кинжала. — Тебе, Алина, тоже доброго. Не стесняйся, проходи и присаживайся. Наверняка жесткая лежанка и унылые серые стены тебе порядком опротивели. Но что поделать, вынужденные меры…

— Генрих скрасил мой досуг, — ответила я, стараясь улыбнуться. Пожалуй, юмор единственное, что уберегало меня от страха перед Харом Дарсаном.

— Генрих? — переспросил он, отвлекаясь от кинжала.

— Огромный мохнатый паук, — легко ответила я, присаживаясь на стул подле Лерии.

— Вот как, — одними уголками губ улыбнулся Дарсан. — Но вообще, его зовут Филипп.

— Вот как, — невольно пародируя ответила я, — надеюсь, он не в обиде, что я обращалась к нему иначе. Просто, к моему великому сожалению, на нем не было бейджа с именем.

— Обязательно подпишем каждого паука в замке, — серьезно кивнул Дарсан. — Негоже оскорблять чувства восьминогих…

Лерия тихонько кашлянула в салфетку и толкнула меня ногой под столом. В ее намеках я уже окончательно запуталась и даже не силилась понять, что означает этот.

— Отец, а второй гость к нам не присоединится? — внезапно спросила Лерия.

— Второй гость, — повторил Дарсан. — Думаю, только к десерту. Нам с ним предстоит крайне серьезный разговор и профилактическая беседа по поводу того, чем чреват обман демона высшей иерархии.

— И чем? — не удержалась я. За Дэма стало беспокойно.

— Думаю, что экскурсия в низшие подвалы, где у каждого уважающего себя герцога хранится камера пыток, будет достойной наградой.

Я побелела, руки затряслись. Если раньше я еще могла поверить, что Дэм хоть как-то выберется без моей помощи, то теперь я не могла его оставить ни при каких обстоятельствах.

— Алина, ну что же ты сникла? — участливо поинтересовался Дарсан. — Я же не говорил, что буду его пытать. Обыкновенная экскурсия.

Слова демона не внушали доверия, и я напряглась еще сильнее. Лерия вновь тихонько закашляла в салфетку.

— Ты заболела? — резко обратился демон к нефилимке.

— Похоже на то, — с честным выражением лица ответила Лерия. — Вспомнила просто, как ты в прошлый раз экскурсию устраивал и стало несколько дурно.

В зал вошли тамми с тремя подносами. Под крышкой каждого из них стояла глубокая тарелка, в форме раковины, с супом. Густая голубоватая консистенция аппетитно пахла рыбой, а плавающие сверху корочки с сыром пробуждали аппетит. Но сперва я посмотрела, что Лерия будет делать со своей порцией — нефилимка, как ни в чем не бывало зачерпнула в ложку жидкость и тут же проглотила. Прекрасно, есть можно.

То же самое произошло и с салатом. Первенство разговора Лерия взяла на себя, пихая меня в ногу каждый раз, когда я пыталась раскрыть рот. Заключение в темнице сыграло свою роль, потому изредка фразы я бросала не подумав.

— Знаешь, Алина, — Дарсан перебил монолог Лерии. — На самом деле, демоны питаются чуть иначе…

Вновь вошли тамми с подносами, поставили перед нами и раскрыли крышки. На блестящем серебряном блюде лежала рыба, мясо которой переливалось от нежно-розового до ярко-оранжевого. Лерия икнула и странно дернулась.