Когда я думаю о Джеке, я стараюсь вспоминать, как мы спали вместе. Наши тела складывались, как части живого пазла, настолько идеально соответствуя друг другу, что неровности казались игрой воображения. Я стараюсь не вспоминать о том вечере, когда, ложась с ним в постель, задалась вопросом: не хочется ли ему видеть на моем месте какую-то другую женщину?

Когда я думаю о Джеке…

Июль 2008

— Я думаю, что вас и эту машину ждет очень счастливое будущее, — произнес Гарет.

Гарет — один из тех мужчин, которые являются вашими лучшими друзьями, пока вы сидите напротив, твердо вознамерившись расстаться с крупной денежной суммой. Но случись вам встретить его в пабе или клубе, он вас не просто проигнорирует. И он, и его дружки (все достаточно взрослые люди, чтобы уже не страдать подобной фигней) поднимут вас на смех. Они обсмеют ваш внешний вид, вес и стиль одежды. И только потому, что вы не соответствуете сложившимся у них представлениям об идеале порнозвезды.

Проведя в его компании сорок минут, я могла с уверенностью заявить, что Гарет мне не нравится.

Мне удалось натянуто улыбнуться. Мне хотелось, чтобы все это поскорее закончилось. Я хотела вручить ему задаток, сообщить свой адрес и поскорее уйти с тем, чтобы никогда не возвращаться. Остальной платеж я намеревалась совершить кредиткой по телефону, после чего мне должны были доставить машину.

Мой взгляд устремился к витрине торгового зала, где стоял мой небесно-голубой «Поло». Он как будто сиял, выделяясь на фоне остальных серых, черных и красных монстров. Он был вызывающе прекрасен.

Гарет что-то говорил, поэтому я обернулась к нему и заставила себя прислушаться. После того как я скользнула в мягкий кремовый кожаный салон машины и немного на ней прокатилась, меня уже мало что интересовало. Мой первый автомобиль. Две недели назад я сдала экзамены, и это была первая машина, за рулем которой я могла себя представить и которую могла себе позволить.

Мне пришлось хорошенько поторговаться, потому что у меня не было старого автомобиля в обмен, но «Поло» стоил затраченных усилий.

— Скажите, Либби, быть может, вы хотите, чтобы мы обработали кузов и салон машины для защиты от царапин и повреждений? Это не позволит детишкам испортить эту изумительную кожу всякими напитками и прочей ерундой. А учитывая, что вы живете в Брайтоне, где такой соленый воздух…

— Гат, дружище! — перебил его чей-то голос.

Я подняла глаза. В нескольких дюймах от меня стоял мужчина в огромных очках-авиаторах с черными линзами. Этого было достаточно, чтобы составить о нем исчерпывающее мнение. Все остальное — его рост, светлые вьющиеся волосы, ухоженное лицо, толстое золотое кольцо на среднем пальце правой руки и часы от Тага Хойера, а также его тело, облаченное в рубашку от Ральфа Лорена и джинсы от Кельвина Кляйна, — не имело никакого значения на фоне того, что он входит в помещение, не снимая солнцезащитных очков.

Гарет вскочил на ноги. Его лицо расплылось в улыбке, а глаза засияли.

— Джек! Рад тебя видеть! — Он протянул Джеку руку с таким видом, что было ясно: он взволнован возможностью прикоснуться к этому человеку.

В свое время я насмотрелась на мужские увлечения другими мужчинами, но то, как Гарет относится к Джеку, было столь очевидно, что на это неловко было смотреть. Мне нетрудно было представить себе Гарета сидящим поздним вечером в полном одиночестве на диване в гостиной. Он смотрит на телефон и ждет, ждет его звонка, надеясь, что Джек пригласит его выпить шампанского и позаигрывать с хорошенькими женщинами.

— Слышь, приятель, мне нужна твоя помощь, — с теплотой в голосе произнес Джек.

Можно было подумать, что Джек искренне симпатизирует Гарету, в то время как на самом деле он, скорее всего, почти ко всем людям относился с легким презрением и посматривал на них свысока. Это открытым текстом было написано у него на лбу и явствовало из его манеры держаться.

— Одну минуту, — только и бросил в мою сторону Гарет.

Тем временем Джек уже обхватил его за плечи и повел куда-то от стола.

— Гарет, мне опять помяли машину. Ты не мог бы поручить кому-то из своих ребят отрихтовать мой Z4? Желательно сегодня. В мастерской обещают все сделать на следующей неделе, но я же знаю, к кому надо обратиться, чтобы решить проблему сегодня или завтра.

— Да, конечно, — были последние донесшиеся до меня слова Гарета.

Парочка удалилась в глубь сверкающего хромом автосалона.

Я развернулась в кресле. Они остановились возле большого, изящно изогнутого стола администратора. Джек был на целую голову выше Гарета. Он стоял, широко расставив ноги, делая руками вульгарные жесты, явно изображая женскую грудь. Очки прочно сидели у него на носу. Гарет смотрел на него, слегка выкатив глаза и упиваясь каждым его словом. Ради того, чтобы приехать сюда и купить эту машину, мне пришлось взять на работе отгул. А Джек, который, скорее всего, понятия не имеет, что такое работа, просто зарулил сюда и заставил мир вращаться вокруг своей персоны.

Я перевела взгляд на свою машину. Свою маленькую красавицу. Я ее обожала, но не настолько, чтобы позволить так с собой обращаться. В мире существовало много мест, где я могла сидеть, понимая, что меня попросту игнорируют. Для этого даже необязательно было ехать так далеко. К несчастью для Гарета, хотя я и вытащила из кошелька свою банковскую карточку, он не успел провести ее через свой аппарат. И это означало, что я спокойно могу уйти, не потеряв ничего, не считая времени. Я встала, выудила из кипы документов на столе Гарета свои права и карточку, сунула их в сумку и решительным движением перебросила ее ремень через плечо. Пусть Гарет заставляет ждать каких-нибудь других лохов. Эта конкретная дура уже ждала достаточно долго. Теперь она идет домой.

Окинув их взглядом, исполненным презрения, я пересекла зал и толкнула дверь, ведущую на улицу.

— Либби! — окликнул меня Гарет. — Э-э, подождите! Я сейчас.

Не выпуская дверной ручки, я обернулась к нему, обдала его очередным пренебрежительным взглядом и вышла на улицу.

Снаружи было жарко. Воздух, насыщенный ожиданием дождя, всей тяжестью лег мне на плечи. Я сделала глубокий вдох и, оглянувшись, в последний раз грустно посмотрела на свою машину и начала спускаться по широкой дороге, ведущей от автосалона к оживленной магистрали. Я не знала, возмущаться мне или грустить. Меня возмутило то, как бесцеремонно Джек оборвал мою беседу с Гаретом. И мне было грустно оттого, что моя импульсивность помешала мне приобрести машину, которую я успела полюбить. Черт! Придется все начинать сначала. Но уже после того, как я преодолею испытание автобусом, поездом и снова автобусом и окажусь дома. Вот тебе и отгул.

— Либби, Либби! — раздался позади мужской голос.

Я, даже не оборачиваясь, поняла, кто меня зовет. Несколько секунд спустя он уже преградил мне путь. Очки по-прежнему красовались у него на носу.

— Мне действительно очень жаль, — произнес он. — Я просто…

— Не захотели дожидаться своей очереди, увидев в кресле какую-то никчемную тетку? Вы ведь такая значительная персона, что ваши потребности по определению важнее, — перебила его я.

Он был настолько поражен, что сдернул очки и уставился на меня.

— Если честно, то я не знаю, что на это ответить, — признался он.

— Может, потому, что ответа попросту не существует, Джек? — предположила я.

Он даже в лице переменился. Было ясно, что он не привык, чтобы с ним так разговаривали.

— Может быть, если я попрошу прощения, это станет подходящим ответом? — спросил он.

Я пожала плечами.

— Может быть.

— Простите. Я поступил очень некрасиво. Мне не следовало прерывать ваш разговор. Я прошу меня за это простить.

Все было произнесено вполне корректно. Тем не менее в его словах прозвучала очень неприятная нотка. Несмотря на покаянные интонации, он явно надо мной насмехался. Он, наверное, вообще над всем и всегда насмехался, и это сходило ему с рук, потому что никто не мог понять, он на самом деле неискренен или они излишне чувствительны.