Это очень серьезная проблема, и ответа на нее пока нет. Можно предположить, что психическая болезнь и переутомление, как и некоторые другие специфические условия, способствуют отделению психического «Я» от тела и тем самым, создавая состояние деперсонализации, способствуют возникновению феномена «уже виденного».
Возможно также, что ответ можно получить путем исследования явления множественной личности, о котором я уже говорил. Можно задать себе вопрос: не являются ли эти другие «Я», которые, как полагают, развиваются в психике данного индивида, инкарнациями живших в прошлом людей (или даже людей, которые живут в настоящее время, но иногда воплощаются в других живых людей). Отмечу, что во всех тех случаях множественной личности, которые мне приходилось исследовать лично (а их было не менее восьми, если брать только самые убедительные случаи), основная личность индивида уверена, что в него вселились реальные люди. «Но ведь они существуют!» — воскликнула одна моя больная, когда я высказал сомнение в реальности тех «голосов», которые она слышала.
Стоит сказать, что Н. О’Якобсон считает возможным интерпретировать даже случаи видений в качестве частных случаев феномена «уже виденного», связывая их с душами умерших людей. Видение бывает таким контрастным и живым, что человеку кажется, будто перед ним стоит реальный человек, например, один из скончавшихся родителей. И можно задать себе вопрос: а почему нельзя верить, что действительно покойник, его психическое «Я», стоит перед живым человеком, переживающим это особое состояние. Нельзя не согласиться с Н. О’Якобсоном в том, что исследование парапсихологических явлений позволяет изменить наши представления о том, что считать нормальным или обычным состоянием вещей.
§ 4. Некоторые новые факты о предсмертных состояниях
На предыдущих страницах, рассматривая переживания людей в клинической фазе умирания, я в основном пользовался фактами, собранными другими авторами. Но после моих выступлений, как устно, так и письменно, многие читатели спрашивают меня: есть ли подобные факты, записанные лично мною в Армении, если есть, то отличаются ли они чем-то от тех случаев, которые опубликованы в трудах психологов и врачей других стран?
Да, такие факты есть и их много. Когда я начал заниматься вопросами психологической танатологии и выступать в печати и с лекциями, стал получать такого рода факты. Достаточно сказать, что после каждой лекции, особенно когда аудитории состояли из людей среднего и пожилого возрастов, каждый раз не менее 2–3 человек подходили ко мне и рассказывали или о собственных переживаниях, или же об известных им случаях из жизни других людей. Во всех тех случаях, когда их рассказы представлялись мне значительными, я проводил дополнительные беседы, дополняя описания подробностями. Так стали накапливаться факты. Но я постепенно пришел к выводу, что описания предсмертных состояний повторяются, в них все время встречаются одни и те же элементы (образы, действия, видения и т. п.), совпадающие с теми, которые так подробно описаны в трудах Р. Моуди и других авторов. Отсюда я заключил, что для психолога важнее осмыслить накопленные факты и развивать различные аспекты психологической танатологии, чем заниматься описанием все новых и новых фактов, хотя следует признать, что каждый индивидуальный случай имеет свои нюансы.
Тем не менее, чтобы удовлетворить любопытство читателей и еще раз показать общечеловеческий характер предсмертных переживаний людей, вкратце опишу некоторые из известных мне новых фактов. Я привожу их без систематизации, в случайном порядке.
Интересный для меня случай описал физиолог, доктор М., после моей лекции в институте, где он работает (19 февраля 1986 г.). Он рассказал, что, когда умер его отец (сердце уже остановилось и дыхание прекратилось), он был рядом с ним и выражал свое горе словами и видел, как в глазах отца появились слезы. Доктор М. справедливо считает, что если бы отец был действительно мертв, то не смог бы воспринимать его горестные слова. Ведь слезы просто так не появляются, да еще у мертвого человека! Я с ним полностью согласен: его отец еще был жив и воспринимал его слова, но не мог ничего говорить. Трудно сказать, был ли он в фазе клинической смерти или же в конце фазы агонии. Но он еще не был в состоянии биологической смерти, в этом нет никакого сомнения.
Одна женщина сообщила мне, что ее сын несколько лет назад тяжело заболел, бредил и говорил, что находится в темпом тоннеле. Этот молодой человек выздоровел и сейчас живет. Как мы видим, образ темного тоннеля появляется еще до начала клинической фазы умирания.
Один из моих знакомых, ученый-историк, сообщил мне о следующем случае: умирал сын его брата. Родные не дали ему умереть, и он пережил «возвращение души», как говорится в народе. Молодой человек вернулся в сознательное состояние и сказал им: «Почему пробудили? Я был в какой-то трубе, видел яркий и голубоватый свет. Так было приятно!» Затем он умер.
Из г. Гюмри (Ленинакан) 72-летняя Г. Л. написала мне письмо, в котором рассказала о том, что случилось с ней примерно 40 лет назад. У нее началось кровотечение, и ее перевезли в больницу. Здесь она потеряла сознание и, как потом ей говорили врачи, оказалась в фазе клинической смерти. «В полумертвом состоянии, — пишет она, — я слышала, особенно левым ухом, сильный рокот, звук ударяющихся друг в друга железных предметов. Перед глазами открылся темный, длинный и глубокий тоннель. Только слабый свет мерцал на полу тоннеля, и я поняла, что здесь должна быть моя могила. Я спиной крепко прижалась к земле и не хотела скользнуть и спуститься в могилу, все время повторяла: „Нет, я не должна умереть. Надо жить, чтобы мой ребенок не попал к мачехе!..“» — Она вернулась в сознательное состояние… Затем она в своем письме добавляет, что все эти 40 лет не могла забыть свою «могилу-тоннель» и сообщает еще одну подробность: она страдает диабетом и считает, что эту болезнь приобрела после выхода из описанного устрашающего состояния.
Как мы видим, в предсмертных, а, может быть, частично и в переживаниях клинической фазы Г. А. опять четко появляется образ тоннеля, а в нем — восприятие света. Но своеобразно то, что этот свет в данном случае был тусклым и вызвал у нее страх, поскольку воспринимался как могила. Она, по-видимому, в течение очень короткого времени (несколько секунд) была в фазе клинической смерти. Что касается диабета, то известно, что это заболевание нередко является результатом сильных стрессов.
Из Еревана 22-летний молодой человек пишет, что имел переживание выхода из своего тела, после чего понял, что нуждается в помощи психиатра. Затем он сообщает подробности своей жизни, из которых особенно интересно следующее, кстати, не единичное явление, по-видимому, свидетельствующее о существовании какой-то закономерности: после выхода из расщепленного состояния, т. е. после того как его «Я» вернулось в тело, у пего стал усиливаться интерес к парапсихологичсским явлениям — сообщению мыслей па расстоянии, телекинезу и т. п. Причем у некоторых дело не кончается усилением интереса, они обнаруживают в себе парапсихологические способности. Я уже говорил, что считаю основным механизмом парапсихологических способностей возможность для человека временно освободиться от своего тела и переживать состояние нормальной деперсонализации. Поэтому для меня понятно, что сразу после первого же переживания состояния деперсонализации человек обнаруживает в себе кое-какие парапсихологические способности.
С этим связано другое явление, о котором тоже было упомянуто ранее: умирающие иногда в предсмертных фазах проявляют необычные способности.
Как уже сказано в предыдущих главах, в процессе умирания после терминальной паузы следует фаза агонии, в начале которой все угасающие функции организма временно оживляются и усиливаются. Иногда на короткое время возвращается сознание — феномен, представляющий несомненный интерес и требующий специального изучения. Мышление умирающих на короткий отрезок времени становится очень четким и ясным. Одним из предположений о механизмах этого удивительного явления может быть следующее: умирающий напрягает волю и мобилизует последние свои силы, вследствие чего состояние сознания возвращается, «ярче» обычного становятся намять, мышление и восприятие окружающей обстановки. Это предположение имеет основания, хотя и трудно себе представить, каким образом на подсознательном уровне «Я» умирающего, его ослабленная личность решает такую задачу. Более вероятным поэтому представляется следующее предположение: умирающий, спонтанно возвращаясь в сознательное состояние, как «Я» (вспомним, что «Я-концепция» и ее центр сохраняются и на подсознательном уровне), желает в последний раз сознательно воспринять окружающую обстановку, близких людей — может быть для того, чтобы дать им советы и высказать свои последние пожелания. Дело в том, что умирающий полностью отдает себе отчет в том, что умирает. Люди в этом состоянии очень ясно сообщают об этом окружающим. О неминуемости своей смерти человек знает благодаря тем переживаниям, которые у него уже были перед этим. Как уже отмечалось, есть свидетельства о том, что в фазе агонии у людей появляются исключительные, в том числе парапсихологические способности.