Приглашения на ужин, на которое он так надеялся, не последовало. Клара разговаривала по телефону с одной из этих чертовых организаций, которые пекутся о сексуальных меньшинствах, и велела ему уходить. Она выглядела очень расстроенной, что на нее не похоже. Вообще-то, Клара — женщина что надо, если не считать того, что она, без сомнения, гей. К тому же она еще и толстушка, а Пол никогда не увлекался полными женщинами. Так что, поскольку Кларина сексуальная ориентация его лично никак не задевала, он обычно довольно снисходительно относился к тем лесбиянкам, которые крутились около нее.

Но не сегодня. Сегодня ему нужна была компания и приличная еда. И надо же, что как раз сегодня Клара была склонна проливать слезы по своим подружкам-лесбиянкам, и, значит, он обречен сидеть в этой унылой квартире и смотреть телевизор. Господи, страшно подумать, на какое дно он опустился! Он погладил усы, поражаясь, что такой красивый и интеллигентный мужчина, как он, умудрился довести себя до такого жалкого состояния.

Он почти обрадовался, услышав звонок в дверь. Даже если это группа религиозных фанатиков, желающих обратить его в свою веру, то, по крайней мере, он получит удовольствие, хлопнув дверью им по носу.

Звонок раздался снова.

— Да, да, иду! — закричал он, перешагивая через стопку старых газет на пути к входной двери. Глянув в глазок, он испытал шок; сердце сжалось от недоброго предчувствия. Господи! Неужели они решили сдать его полиции? — Что вы хотите? — спросил он через домофон, не открывая дверь.

Сквозь глазок он видел, что посетитель держит в руках бутылку виски «Гленливет» и улыбается.

— Эй, Пол, давай поговорим!

Пол родился не вчера и не был дураком.

— О чем? — Он не стал открывать дверь и даже не отодвинул задвижку. — Нам не о чем разговаривать.

— Напротив. Я хочу узнать у тебя кое-что об Иде Мэрфи.

— Зачем?

Улыбка не сходила с лица посетителя.

— Не буду же я объяснять это здесь! Почему бы нам не выпить пару стаканчиков виски и не заказать закуску? Я знаю отличное французское бистро, которое обслуживает этот район.

Еда, хорошее виски и избавление от телевизора. Против такого набора устоять было невозможно. Пол отпер дверь и распахнул ее, приглашая посетителя войти.

— Прошу прощения за беспорядок. У меня сегодня не убирали.

— Все нормально. Нет проблем, — опять улыбнулся посетитель.

Какого черта он все время улыбается? — подумал Пол.

Посетитель расчистил место для бутылки на кухонном столе.

— Где у тебя стаканы? — спросил он.

— Вон там. — Пол повернулся в сторону запыленной стойки в углу гостиной.

Пуля ударила его точно в центр спины, разорвав спинной мозг и пробив левый желудочек сердца. Он умер, так и не поняв, что произошло.

Когда ты должен уйти, пуля в спину — не самый плохой вариант, думал убийца Пола, глядя сверху вниз на свою жертву. Никакой суеты, никакой суматохи, никаких волнений. Да, неплохой способ умереть, особенно для парня, который впутался в дела, которые его не касаются.

Волосы Пола разметались по сторонам, обнажив поредевший участок на темени. Губы убийцы скривились. Он испытывал отвращение к физическим несовершенствам, а лысина в его представлении была основным несовершенством для мужчины.

Он обошел квартиру, вытаскивая ящики столов и вываливая их содержимое на пол. Он не мог представить убийство Пола как ограбление, поскольку для этого пришлось бы вынести из квартиры телевизор и еще что-нибудь подобное. Поэтому не оставалось другого выхода, как замаскировать его под инцидент с наркотиками. Он вынул из внутреннего кармана пиджака пластиковый пакетик с героином — всего двести пятьдесят граммов, но этого достаточно, чтобы предположить, что Пол был распространителем, — и опустил его в унитазный бачок в грязной ванной комнате. Если верить всем фильмам, которые он когда-либо смотрел, это первое место, куда заглянет полиция.

Убийца вернулся в гостиную, старясь ни к чему не прикасаться и не задевать одеждой мебель. Не потому, что беспокоился, как бы не оставить отпечатки пальцев или волокна ткани, а потому, что боялся микробов. Боже, какая паршивая квартира и выглядит так, как будто тут несколько месяцев не убирали.

Он бросил последний взгляд на дело своих рук. Все прошло, как было запланировано. На то, чтобы выстрелить и подбросить героин, ему хватило семи минут. Теперь надо быстро смываться отсюда и возвращаться в аэропорт. Сегодня его ждут в Нью-Йорке, там он сегодня и будет. По расписанию.

Ева будет ждать его. Он улыбнулся. Он сейчас в таком состоянии, что Еву ожидает интересная ночь.

Удовольствие выстрелить в спину не идет, к сожалению, ни в какое сравнение с пожаром, думал убийца, покидая квартиру Пола. Впрочем, какой бы способ он ни выбрал, убийство Пола никогда не смогло бы обеспечить ему того волнующего трепета, который ожидает его, когда он в конце концов решит, что пора положить конец жизни Элис Хорн.

Ида Мэрфи. Элис Хорн. Позаботившись о Поле, самое время перейти к более серьезным и более интересным делам.

Он сел в машину и влился в поток автомобилей.

Наслаждайся жизнью, Элис, пока у тебя есть такая возможность! Я приду за тобой. И очень скоро.

Ида была в ярости. Она злилась на Теда и в не меньшей степени — на себя. Было невыносимо думать, что Тед — подонок, что он соблазнил ее только для того, чтобы выведать ее самые глубокие, самые интимные секреты. Это было даже хуже, чем думать, что он считает ее настолько слабой, настолько психически уязвимой, что просто сжалился над ней. После месяцев, проведенных в психиатрической больнице, Ида ненавидела, когда ее жалели.

Дрожа с головы до ног, она спрыгнула с кровати, прихватив простыню и заворачиваясь в нее, как в тогу. С мрачным юмором она отметила про себя, что ей все время приходится спрыгивать голой с кровати, когда рядом с ней Тед Паркер.

Несмотря на ярость, ее тело все еще пылало от наслаждения, подаренного его любовью. Нет, поправила она себя, не любовью, а искусной техникой секса. Она не собиралась заворачивать их опрометчивый кувырок в постель в глянцевую обертку романтической любовной истории!

Выражение лица Теда оставалось раздражающе мягким.

— Иди сюда, — нежно позвал он ее.

— Нет, спасибо. — Она перекинула конец простыни через плечо и направилась к двери в ванную. — Только не пойми меня превратно, Тед, — добавила она. — Секс был отличный. В высшей степени. Если тебе понадобится рекомендательное письмо, дай мне знать.

Он, как молния, выпрыгнул из постели следом за ней. С той только разницей, что не стал беспокоиться о простыне.

— Я не заслуживаю такого, — сказал он, тяжело дыша.

Она предпочла сделать вид, что не поняла его.

— Ты слишком низкого мнения о себе, Тед. Ты устроил замечательное представление.

Он пробормотал сочное ругательство и сделал шаг вперед, помешав ее попытке уйти с гордо поднятой головой. Ее сердце сильно забилось, но не от страха.

— Дай мне пройти. Мне нужно в ванную.

— Подожди минуту. — Он схватил ее за запястье и развернул лицом к себе. Теперь, чтобы не смотреть на него, ей пришлось бы закрыть глаза. Она не собиралась проявлять такую слабость и оставила их широко распахнутыми, уставившись на его подбородок. — Проклятье, — сказал Тед, все еще неровно дыша. — Я думал, то, что произошло между нами, имеет значение для нас обоих: и для тебя, и для меня!

— Ну, для тебя — безусловно! — Она сердито прищурилась. — Ты провел очень важное расследование. Перестань прикидываться, Тед. Я знаю, что ты завлек меня в постель только для того, чтобы назвать меня именем Элис в тот момент, когда я не контролировала себя. Ты хотел увидеть мою реакцию на… на ее имя.

— Ради Бога, подумай, что ты говоришь! — выпалил он. Его губы побелели от злости. — Неужели ты не понимаешь, насколько смешны твои слова? Я не ложусь в постель с женщиной для того, чтобы хитрым способом устраивать выяснение ее личности в середине оргазма!