Нет, как хотите, а я предпочитаю хороший детектив.

Кстати, от молодых людей, так легко отступающихся от своих любимых и с легкостью верящих всяческим наветам, лично я избавлялась бы всеми доступными способами. Вот закончу диссертацию, и кто знает, не засяду ли за написание чего-нибудь подобного. Разумеется, без реалий современной жизни, которыми все уже перекормлены, вроде «братков», «наездов» и расчлененных смердящих трупов, подробно во всех ракурсах описываемых многочисленными авторами «бестселлеров» и прессой. Люди хоть иногда должны отдыхать и переключаться, вы не находите?

Алка так не считала. Или под отдыхом, как и наша родная администрация, подразумевала смену деятельности. Во всяком случае, в течение следующего получаса я слонялась по супермаркету, выискивая ее любимое французское печенье и «Чинзано». Только не подумайте, что я уж такая безответная. Просто перспективе провести ночь, выслушивая Аллочкины стенания, я предпочла удовлетворить ее неуемную тягу к сладкому, а заодно и напоить ее для обеспечения крепкого и здорового сна.

— Ну что, баиньки? — осведомилась порозовевшая от вина подруга.

Мы с ней так трудолюбиво поднимали рюмки за светлое будущее, не отягощенное трупами, кознями руководства и другими превратностями судьбы (ясное дело, я только поднимала, Аллочка же честно свои опорожняла), что никаких сюрпризов, кроме приятных, нас ожидать и не могло.

С чистой совестью, спокойной душой и радужными надеждами мы двинули к кроватям.

Как бы не так! Настойчивый звонок в дверь дал понять, что отходить ко сну мы поторопились.

Видимо, не в добрый час меня угораздило к Аллочкиным тостам присовокупить собственный. Думаю, нет необходимости пояснять, что я ей пожелала скорейшего вступления в брак, которое положит конец нашим с ней мучениям. Но, увы, «наверху» неверно истолковали мои слова, а может, просто решили за что-то наказать. Честное слово, находись за дверью свежий труп, я бы расстроилась куда меньше.

— Это ты?! — Моему тону недоставало сердечности и радушия, которыми в цивилизованных странах принято приветствовать бывших супругов и любовников. Распахивать дверь я тоже не торопилась, а на объятия мой второй по счету бывший муж, Витюша, похоже, и сам не надеялся.

— Тань, можно я войду? — робко осведомился экс-супруг, уже смирившись с тем, что радости на моем лице так и не дождется.

— Я не одна, — на всякий случай сообщила я, прекрасно понимая, что, коли Вите что приспичило, такая мелочь его не остановит. Свое он обязательно получит или, по крайней мере, постарается получить, даже ценой моей разбитой личной жизни.

— Да я не надолго, — заканючил Витюша, тесня меня в сторону и просачиваясь в дверь. — У меня проблемы!

У него проблемы! Удивил! Зато у меня их, можно подумать, нет! Или, по крайней мере, недостаточно! Господи, ну почему за три года парень так и не нашел, на кого бы еще повесить свои беды?! Почему все время я?!

Мысленно я заламывала руки и рвала на себе волосы, а бывшенький уже обменивался приветствиями с оторопевшей Аллочкой и придвигал к себе остатки снеди.

— Хорошо выглядишь! — радостно выпалил он, прочно угнездившись с моей неначатой рюмкой. — Как дела?

От злости у меня даже в ушах зашумело. Да он вообще на меня хоть посмотрел?! Если я сейчас выгляжу хорошо, то как тогда я буду смотреться на смертном одре? Ослепительно?!

И все-таки я нашла в себе силы сдержаться и холодно поинтересовалась:

— Ты пришел узнать, как я живу? Спасибо, хорошо. Если это все, то, может, попрощаемся? Для светского визита ты выбрал не лучшее время и не самую подходящую персону!

— Ну, Тань, зачем ты так. — Витюша несколько сник, но покидать завоеванное место не собирался. — Мама бы никогда…

— Знаю, знаю! Твоя мама никогда бы так не поступила. Ты уверен, что хочешь, чтобы я тебя усыновила?

Бывшенький насупился, и Аллочка совершенно не к месту проявила благородство:

— Пойду прогуляюсь в магазин, тебе купить чего?

— Гранатомет, — буркнула я. — Для дорогих гостей. — Если уж и Алка встала на Витюшину сторону, мне не открутиться. А если на ночь глядя ее потянуло на широкие жесты, значит, ее намерения относительно моего будущего едва ли не более твердые, чем мои по отношению ее. Вот только этого мне и не хватало!

— Ладно, выкладывай, что там у тебя?

Как я и ожидала, Витюшины проблемы не стоили выеденного яйца. Лично я бы с удовольствием поменялась с ним собственными. И послушала, что он тогда запоет. Надо же, его сократили! Можно подумать, его одного!

Сделав максимально озабоченное лицо, я сообщила, что, вероятно, смогу помочь.

— У нас как раз химичка собирается в декрет. Полагаю, с моей рекомендацией тебя примут.

Ха, да и безо всякой рекомендации возьмут кого угодно. Только если Витюша рвется к детям, я готова отложить написание своего научного труда и засесть за сочинение оды, восхваляющей все мыслимые и немыслимые достоинства бывшего супруга.

Как я и ожидала, ода могла и обождать. Заполучить Витюшу живым школьникам не светит ни при каком раскладе. Он лучше кинется под поезд или нахамит крестному отцу отечественной мафии. Надо признать, свои перспективы на ниве воспитания и просвещения молодняка Витюша оценил на редкость объективно.

— Ну хорошо, а чего ты от меня хочешь? — поинтересовалась я после того, как прослушала пламенную речь о несовместимости тонкой и поэтической натуры собеседника с «натаскиванием тупоголовых недорослей». Вообще-то моя не столь тонкая натура уже довольно долго трудится в самом тесном контакте с означенными «недорослями», и положа руку на сердце могу признаться, что мало кто из них уступает Витюше интеллектом. Совсем даже наоборот. Мои симпатии как раз на стороне подростков.

Сформулировать, чего он от меня конкретно добивается, проситель так и не сумел. А может, постеснялся. Промямлил что-то про совет и доброе слово.

— Так это, голубчик, не ко мне. Это в какое-нибудь ток-шоу. Там тебе на всю оставшуюся жизнь насоветуют.

К ток-шоу несостоявшийся спутник жизни отнесся безо всякого интереса, — вероятно, мама их не одобряла, — но уходить не торопился.

Ладно, пришел, пусть сидит. С удовольствием прогуляюсь к Алке в супермаркет. Она наверняка сдуру набила полную тележку провизии и сама все равно не дотащит.

Увидев, что я засобиралась, Витюша всполошился.

— Тань, я ведь зачем пришел… — Он замолчал и смущенно потупился.

Это уже что-то новенькое. Во всяком случае, в нашей совместной жизни колебания супругу свойственны не были. Свои пожелания, далеко не всегда облекаемые в вежливую форму, он обычно выкладывал не задумываясь и не комплексуя.

— Тебе нужны деньги? — сжалилась я. Уж очень непривычно было видеть Виктора таким потерянным.

— Тань, я тебя обманул. Меня не увольняли. И деньги мне не нужны. У меня с работой и с финансами полный порядок.

Мое молчаливое замешательство экс-супруг расценил как благоприятный признак и выпалил:

— Танюш, не могу я без тебя! Давай еще разок попробуем, а?

Недоумение сменилось полным ступором, и, боюсь, минут десять, не меньше, я соляным столбом украшала собственное жилище. А когда наконец ко мне вернулся голос, значительно опередивший отключившийся рассудок, все, что я могла из себя выдавить, было маловразумительное блеяние, перемежающееся испуганным квохтаньем.

Нет, нет! Только не это! Если Витюше втемяшилось, что без меня ему жизнь не в радость, можно смело вешаться. Или топиться. Ни минуты покоя мне теперь не будет. И если порывы Аллочкиной мятущейся души, раскрываемые в самое неподходящее время дня и ночи, меня еще не вогнали в гроб, то уж Витюшиных-то откровений мне не пережить!

Пользуясь моим оцепенением, бывший муж решил, что я ошалела от радости, и заключил меня в объятия.

Обвешанная коробками с печеньем, емкостями с мороженым, пепси-колой и замороженными котлетами по-киевски, Алла с Витюшей немного разминулась и лицезрела набухающую шишку на его редеющей макушке уже около подъезда. Надеюсь, ей понравилось. Мой благоверный в свое время попортил ей много крови.