- Друг, враг… какая разница? Зачем все усложнять?

- Если тебе нечего сказать, возвращщщайся к своему Ашшшесу.

- Ашшшес всего лишь предводитель клана, - улыбаясь, заметил Ришас. – А ты ревнуешшшь.

- Ревновать тебя? Обойдешшшься…

- Неужели?

- Да.

- Ну, раз так, - Ришас замолчал, пряча усмешку. В голове его созрел один хитрый план, и наг не собирался отступать. Он не задумывался о чем-то серьезно, но разозлить или как-то вывести на эмоции парня ему казалось заманчивой идеей. – Если ты меня не ревнуешшшь, - наг склонился к Шаасу, и медово-золотистые волосы легким касанием легли на его грудь. – То я могу тебе кое-что рассказать. Ведь так?

- Говори, - безучастно ответил Шаас, напрягшийся от странного поведения своего гостя.

- Ты же знаешшшь, что у меня скоро ритуал.

О, да. Своим предстоящим ритуалом Ришас уже изрядно вымотал ему нервы. Нет, наг не жаловался ему и не строил планов, но Шаас будто чувствовал его волнение. В груди вновь закипела злость, но наг подавил ее усилием воли.

- И?

- Я видел, как Нарл стал Избранником Ниашшша. Ты знаешшшь, о чем это говорит?

- И знать не хочу.

- Что горгон может быть парой для нага.

- На что ты намекаешшшь? – рассерженный Шаас, наконец, приподнялся на локтях, отчего Ришас был вынужден отпрянуть.

- Я подумал, а вдруг мне выпадет вовсе не наг? Вдруг моим Избранником станет… горгон?

- Это едва ли, - прошипел сквозь зубы Шаас.

- И все же. Скажи, как это – быть с горгоном? Я ведь ничего совсем не знаю…

Глаза Ришаса хитро блеснули, и он понял, что его слова попали в цель. Темно-зеленый наг вдруг резко прижал его к каменной стене, удерживая конечности собственным хвостом, и зашипел прямо в лицо:

- Чего ты ждешшшь? Чтобы я пожалел тебя потом? Так я пожалею, потому что это совсем не хорошшшо… - в иной раз Шаас бы тут же остановился, но сейчас безудержная злость на него и собственное растущее внутри возбуждение не давали прекратить начатое. – Знаешшшь, как это заводит, - он дотронулся рукой до груди Ришаса и медленно провел ею вниз. – Когда эти холодные, скользкие, грубые руки дотрагиваются до тебя… - он опустил руку ниже и провел ей уже по напряженной чешуйчатой поверхности. Ришас вздрогнул, мелко дрожа и пристально глядя в его глаза. – Когда в тебя вторгаются неожиданно, - Шаас кончиком хвоста погладил его сзади, и золотой наг чуть не подскочил, заливаясь краской. – Не щщщадя… - кольца хвоста все больше обвивались вокруг податливого тела. Тогда Шаас поднес к его рту свободную руку и дотронулся пальцами до вздрагивающих губ. – Ты не представлешшшь, как это приятно, - в голосе его прозвучал сарказм, а пальцы настойчиво толкнулись в рот. Он ждал, что тот оттолкнет, ждал этого в оглушительной тишине пещеры. Но Ришас лишь приоткрыл губы, жадно облизывая его пальцы один за другим. Чешуйчатый покров в паху болезненно резанул по плоти. – А теперь продолжай мечтать о том, что тебе достанется горгон…

Слова прозвучало по-прежнему зло, но как-то холодно, а затем Шаас отстранился, уползая в другую сторону пещеры.

Ришас тяжело дышал. Впервые в жизни мысли нага так путались и не давали трезво взглянуть на ситуацию. Он не ожидал, что Шаас может быть такой… или ожидал? Или ожидал и хотел этого?

Зеленый наг словно разбудил его тело, дотронувшись до него, и сейчас оно отчаянно хотело большего. Но душа была в смятении, разрываясь в череде безумных мыслей…

Он собрался с духом и подполз к нему сам, заставляя одним движением хвоста поднять голову.

- Мне не нужен горгон.

- Пару минут назад ты не был в этом так уверен, - фыркнул Шаас, упрямо отводя взгляд.

- Посмотри на меня.

- Нет.

- Посмотри…

Взгляды нагов встретились, и будто что-то изменилось вокруг, в этой напряженной и пугающей атмосфере каменной пещеры.

- Я не стану участвовать в ритуале.

Шаас изумленно взглянул на него, будто увидел впервые.

- Это лишшшит тебя магии…

- Да.

- Но… ты не можешшшь быть таким эгоистом. Твоя сила нужна клану!

- В кои-то веки тебя заботит клан, - усмехнулся Ришас. – Я долго думал и решшшил, что нашшш обычай очень ограничивает нагов. Это несправедливо – когда ты не можешь выбирать сам даже собственного Избранника. Можешшшь назвать это моим бунтом…

- А, - облегченно выдохнул Шаас. – Так ты не из-за меня…

Ришас сверкнул глазами и вдруг подался вперед, всем телом вжимаясь в него, и яростно стал целовать губы, сдерживая его сопротивление.

- Из-за тебя, - тихо прошептал он в губы Шааса, ослабив хватку, но и этого нагу хватило, чтобы вырваться.

- Уходи, - зашипел на него Шаас, со всей силы ударив пару раз хвостом по каменным стенам.

- Не хочу.

- Убирайся…

- Тебе не прогнать меня…

Они вновь столкнулись взглядами, в которых мелькала целая буря чувств – раздражение, злость, упрямство, желание, наваждение, и снова злость…

- Вот как, - проговорил, наконец, Шаас. – Тогда тебе следует кое о чем знать.

Ришас замер, внимательно глядя на него, и затаил дыхание. А руки Шааса уже протянулись к своей талии. Первый узел корсета поддался без труда… за ним второй… Неожиданная догадка больно резанула по душе… Нет, только не это!!

Ришасу внезапно стало дурно, и он будто за какой-то пеленой машинально следил, как тот откинул ненужную более вещь… Взгляд Шааса был обреченным и грустным.

Последнее, что он видел, это наполненные горечью и болью зеленые глаза своего гостя, который исчез так же быстро, как и появился. Теперь можно расслабиться, подумал Шаас, и без сил опустился на землю, тихо, беззвучно рыдая.

Риней удивился в тот вечер, увидев снятый отброшенный корсет. Но горгон не был посвящен в традиции нагов и не счел эту деталь важной. Его поразило другое – всегда сильный, здоровый и упрямый наг, которого почти невозможно было сломать, теперь казался абсолютно убитым. И что-то шевельнулось в его душе, что-то, похожее на жалость, но горгон только лишний раз обругал себя за это, да так и ушел, не сказав ни слова и не желая более видеть странного нага.

========== Инар - Ниаш/Нарл - Ришас/Шаас ==========

Инар всегда завидовал Алару, который был старше его на несколько сотен лун. Завидовал его положению наследника, его красоте, его любви.

Братья почти не общались друг с другом. Алара, как старшего сына в династии, воспитывали отдельно и обучали более углубленно. Инар же всегда был на вторых местах.

В свои детские годы он выглядел довольно неказистым и был совсем не похож на высокого, светловолосого брата. Но не поэтому ему так досаждали успех и везение Алара – мальчик просто устал быть везде вторым. Он не ненавидел его, но и близки они не были никогда.

А потом Алар вместе с Ринеем покинули Граах, а оставшиеся горгоны ушли глубоко под землю в попытке спрятаться от подводных тварей. Узкие пещеры не пускали туда монстров, но и жить приходилось впроголодь – еды на такой глубине не было совсем. Там водились лишь отвратительные на вкус плоские рыбы да водоросли, что было совершенно непригодно в пищу.

Шло время, и Инар взрослел, обнаружив, что внешне все больше похож на брата. Вестей о покинувшем край Аларе не поступало уже много лун, и юноша постепенно готовился к тому, чтобы занять его место. Пришла пора, и горгон наконец-то смог принять вторую ипостась. Впрочем, она ему совершенно не нравилась – черные вьющиеся змейки на голове, удлинившиеся клыки и прочная, темная кожа казались ему верхом безобразия. Поэтому, когда вокруг не было опекающих его взрослых, парень оставался собой, мгновенно принимая изначальный облик.

А теперь, спустя уже много лун, Инар вдруг пожалел о том, что новая ипостась прижилась к нему так плохо. Человеческий облик сильно ослаблял его, а ведь путь предстоял неблизкий.

Инар никогда не был романтиком. Когда ему неожиданно свалилась ответственность за несколько поколений горгонов, которые погибали в пещерах, где было мало кислорода и еды, юному горгону пришлось повзрослеть по-настоящему.