После этого вскрика молчание затянулось. Видимо, непонятливая собеседница очень хотела добиться своего. Меня пугало Ромкино молчание, потому что я знала — может начаться буря. И я могла сейчас «проснуться» и успокоить мужчину, но черт возьми я мечтала узнать в чем дело. Именно поэтому я не стала ничего предпринимать и делала вид, что сплю дальше, не смотря на крики.

— Я помогал тебе десятки раз! Всегда в ущерб себе. Мало того, что ты никогда этого не ценила, так еще и врала. И сейчас пытаешься врать. Нет, Ира, я не злюсь, что ты ушла от меня. Я злюсь потому что ты врала. Все время.

Ира? Что еще за Ира? Может жена бывшая? Я ведь не знаю как ее зовут. И почему они с Ромкой расстались? Надо будет спросить.

— Перестань давить на больную мозоль! Ты же знаешь, как это действует на меня, — жалобно произнес Ромка.

Конечно, она знает, поэтому и жмет. Мы женщины такие! Стоит узнать о больном месте, как берем это на вооружение и в нужный момент дергаем за веревочки.

На Иру я очень разозлилась. Пусть заведет себе мужчину и издевается над ним сколько ее поганой душенке угодно. А этот мужчина мой и только я имею право издеваться над ним.

Все пора «просыпаться»!

Я издала нечленораздельный звук и от души потянулась. Сев в постели, я посмотрела на обеспокоенного Ромку. Он быстро свернул телефонный разговор, не прощаясь с собеседницей.

— Доброе утро, — сладко пропела я.

Мужчина хмуро кивнул, словно перед ним была не я, а шлюха из борделя.

— Что-то случилось? — поинтересовалась я, проглотив обиду. — Мне показалось, ты кричал. С кем разговаривал?

— Да так. Небольшие проблемы на фирме на фирме. Партнер звонил.

Он мне врет!

— Что случилось? Ты очень плохо выглядишь. — Я подошла ближе к мужчине и провела рукой по волосам и задержалась там.

— Ничего не случилось.

— Я же вижу. Расскажи мне, — я принялась играть пальцами с челкой Ромы. — Тебе станет легче. Расскажи.

— Паша, тебя это не касается! — грубовато ответил мужчина.

На меня словно ушат холодной воды вылили.

— Меня касается все, что касается тебя, — упрямо заявила я.

— Паша! — Ромка больно схватил меня за запястье и отвел руку от своих волос. — Я сказал, что тебя это не касается, и не лезь в мои дела.

Сказав это Костров сорвался с места и вышел из спальни, на мгновенье задержавшись в месте, где вместо двери, которой можно хлопнуть находилась арка.

Я стояла посреди комнаты одинокая и потерянная. Мда, не такое утро я себе представляла.

Я думала, что проснусь лежа головой на Ромкиной груди. А он, задрав футболку, будет водить пальцем по моей обнаженной спине. Пожелав мне доброго утра вместе с поцелуями, он скатится с кровати и пойдет за завтраком, приготовленный пять минут назад и вернется обратно в постель, чтобы я проснулась рядом с ним.

Я думала, что мы проснемся вместе, позавтракаем, весело смеясь, а потом соберемся и отправимся в университет. Из-за того, что такая простая мечта оказалась несбыточной, я разозлилась. Ведь я не просила у Ромы ничего, а он меня обидел.

Бормоча проклятья на чью-то черноволосую голову, я оделась, так и не сходив в душ, как мечтала. Схватив с пола сумку, выскочила в коридор, где и столкнулась с Костровым. Увидев, что я одета спросил:

— Ты куда?

Он еще удивляется и спрашивает!

— Домой.

— А завтрак? Ты ведь не позавтракала.

— Дома поем, — отозвалась я, застегивая ремешок на туфле.

На Рому я старалась не смотреть. Слишком велик соблазн. Соблазн врезать ему.

— Подожди, я отвезу тебя.

— Не надо меня никуда отвозить! — Я наконец-то справилась с ремешками и выпрямилась. — И без тебя прекрасно доеду.

— Паш, не глупи. Обиделась что ли?

Я смерила Рому оценивающим взглядом. Ну вроде взрослый мужик, да и не дурак к тому же. Тогда какого хера он так себя ведет? Решив, что ответ на его вопрос и так очевиден, я развернулась и пошла к двери. Ромка, конечно же, остановил, но на этот раз словами.

— Прости меня. Не обижайся на глупости. Мне не следовало так говорить. Простишь меня?

— Нет! — категорично заявила я. Мне надоело, что все, включая Ромку, считают меня дурой.

— Паш, я не думал, что тебя это заденет.

— Не важно, что подумал. Важно, что ты сказал! — заявила я и покинула квартиру Кострова, даже не хлопнув дверью.

Лифт ждать не стала и решила быстро сбежать по лестнице — благо всего пятый этаж. Хотя про «быстро» я уж больно загнула — на таких каблуках особенно не побегаешь.

На остановку я пришла в задумчивости, даже сама не заметила, как пришла. Меня до сих пор обижало поведение Ромы, и сколько бы он не просил прощенье, правду уже сказал. Кто я для него? Девочка на пару ночей? Нет, так дело не пойдет! Это я играю мужчинами, а не они мной.

— Я думала, что ты придешь только вечером. Где вы вчера были?

Мама встретила меня на пороге. Она уже привыкла вставать в подобную рань, чтобы приготовить отцу завтрак и проводить его на работу.

— А Дэн разве не говорил, куда мы собирались? — хмуро поинтересовалась я, вспомнив, что не знаю, что же Денис соврал моей матери.

Мама неопределенно пожала плечами и сказала, что просто хочет поговорить с дочерью.

— Со мной надо было разговаривать раньше, а не отмалчиваться, — съязвила я. — Теперь не хочется разговаривать мне. Поздно спохватилась.

Женщина, которая имела честь быть моей матерью, виновато опустила голову. Только меня это уже не трогало. Возможно, несколько лет назад это и сработало, тогда бы я искренне обняла ее. Но только не сейчас.

Мне хотелось закрыться в ванной и наконец-то смыть с себя всю грязь, прилипшую за утро, но я все же остановилась и спросила.

— Когда вернется твой муж?

— Сегодня вечером, — на автомате ответила женщина, и только потом спохватилась. — Прасковья, дочка, он ведь твой отец.

Подобное заявление прорвало плотину моего спокойствия.

— Мой отец? Ты сама-то веришь в эти слова? Он бизнесмен, бывший военный, твой муж в конце концов, но не отец! Он никогда им не был. Он не водил меня в садик и школу, не гулял со мной. Даже от дворовых мальчишек не защищал.

Тут очень кстати память выдала несколько подходящих фактов. В нашем семейном альбоме нет фотографий, где мы с отцом вдвоем. А когда фотографировались все вместе, я сидела на руках у мамы. Или просто стояла рядом с ней. Значит, я оказалась права и отец не любит меня. И не любил никогда.

— Дочка…

— Вот именно, дочка! — закричала я. — Твоя дочка. Твоя частичка. Как ты можешь спокойно смотреть, когда издеваются над ней? Как ты можешь позволять издеваться над собой?

Мама стояла молча, а в ее некогда больших и красивых глазах застыли слезы. Не став слушать ее жалких оправданий, я залезла в душ.

Опаздываю!

Пока я нежилась под упругими струями душа, то совсем забыла о времени, а ведь еще и высохнуть надо и собраться. И вот теперь нещадно опаздывая, я вбежала в холл университета и, проигнорировав в коем-то веке работающий лифт, побежала по лестнице на четвертый этаж. На бегу я успела подкрасить губы и приделать на место выбившиеся из прически пряди. К нужной аудитории я подошла уже нормальным шагом.

Моя группа толпилась возле закрытой двери. блин, Ромашки еще нет! Кто бы мог подумать, что он тоже опоздает.

— Привет. Чего стоим?

— Роман Михайлович припозднился, а за это время кто-то успел спереть ключ от аудитории, — не преминула ответить меня Бобриха.

Увидев меня в общей толпе, подбежала Ларка. Сегодня ее и без того рыжие волосы отливали солнцем. Кажется, подруга безгранично счастлива, в отличие от меня.

— Ты где была вчера? — накинулась нам меня Лиска, оттащив укромный уголок. — Я тебе целый день звонила. Твоя мама сообщила, что Дэн забрал тебя, но я-то знаю, что это неправда. Почему телефон выключила? Где шлялась?

— Знаешь, дорогая, ты сейчас ведешь себя, как ревнивый парень, застукавший свою нерадивую возлюбленную в постели с другим.