Итак, как дальше быть? Пойти дочитать книгу Локхарта или развлечься? Хотя, развлечься так, как я того желаю, смогу примерно со следующего года и ускорять процесс взросления нет желания. Что-то одно изменишь в природной настройке организма, и пойдёт одно за другим. В итоге получится, что хотел всего лишь приблизить момент, чтобы кое-что положительно реагировало на девушек, а на деле следующие десять лет каждый день будешь корректировать гормональный фон. Всего одно поспешное желание и десять лет пусть небольшой, но ежедневной работы – нет, мне такого не надо, тем более, что эльфы в целом и я в том числе, достаточно терпеливы, год и вовсе не срок.

В номере вместо чтения я стал просматривать память захваченных духов сквибов. Кое-что интересное удалось оттуда почерпнуть. Оказывается, во Франции в магическом сообществе существует организованная преступность, поделенная по сферам влияния.

В самом низу местного преступного мира находятся мошенники, воры, грабители и аналогичная криминальная мелочь – этим занимаются в основном сквибы, оборотни и слабые волшебники, зачастую полукровки магических существ, например, полугоблины. Между подобными преступниками поделена территория, на которой они действуют и платят за это дань главной банде, которая контролирует эту деятельность. Солидную часть дохода банда отстёгивает местному аврорату, который закрывает глаза на мелкие правонарушения и реагирует лишь если преступники начали наглеть. Уничтоженная мною банда была как раз одним из низовых звеньев и «работала» в своём районе. Они выслеживали магла с приличной суммой денег, сопровождали его до безлюдного места, после чего активировав амулеты с маглоотводящими чарами, обворовывали. Изредка они нарывались на сквибов, а на них такие слабые чары не действовали и вот тогда уже шли в ход угрозы ножом и физическая сила, именно для этого они ходили втроём, так как обокрасть магла можно и в одиночку. На меня они сразу подумали, что я сквиб, поскольку заметил, когда бандиты находились под работающими амулетами, но не угадали…

Более высокую планку преступного мира занимает проституция, торговля наркотиками, оружием, запрещёнными ингредиентами и артефактами, рабами и прочим. Этим занимается уже само правительство, точнее, главарями банды, которая держит весь теневой бизнес, являются одни из главных лиц государства, ну а самого главного мафиози зовут мсье Делакур. Судя по воспоминаниям воров – это низкого роста полный волшебник с заострённой чёрной бородкой, который как Наполеон комплексует из-за своего роста, из-за чего носит сапоги на довольно высоком каблуке, пытаясь свести разницу в росте с супругой к минимуму. Его жена высокого роста красивая и стройная блондинка-полувейла. Внешне маг постоянно весел и добродушен, но те, кто видел его во время управления теневым бизнесом, не могут сказать подобного об этом волшебнике. Это жестокий и харизматичный лидер, способный запросто отправить на тот свет любого.

Сливаю во флакон воспоминания для думосброса, чтобы потом Беллатриса тоже смогла их посмотреть и быть в курсе.

Ну что же, знать о теневой стороне, пусть и соседней страны, бывает весьма полезно. Оказывается, на Торговой площади есть несколько улочек наподобие Лютного переулка, где осуществляется «подпольная» торговля. В принципе, мне там особо ничего не надо, разве что заинтересовали рабы, а точнее оборотни. Этих существ я ещё не исследовал. Кстати, оборотни задействованы во всех сферах магической жизни Франции. В основном это криминал – грабежи, воровство, торговля запрещёнными веществами и проституция. Чтобы обойти Статут секретности, маги придумали следующую схему: оборотни заражают симпатичных магловских девушек и, поскольку они становятся частью магического мира и «тёмными тварями», то их продают в сексуальное рабство. Магическое законодательство позволяет держать таких рабынь в специальных рабских ошейниках, выполняющих функцию заклинания Империо, так что даже обращённый оборотень не опасен для хозяина, поскольку маг может контролировать раба даже в звериной форме. Были даже такие уникумы, что занимались сексом с рабынями, находящимися в зверином виде, но итог у таких недалёких индивидуумов одинаков – они заражались ликантропией. Как я понял, оборотни становятся заразными в звериной форме и абсолютно безопасны в плане заражения, будучи людьми. Полагаю, раз такое твориться в либеральной Франции, где правительство заявляет о своём положительном отношении к иным расам и маглам, то у нас в Англии всё может оказаться гораздо хуже. Взять для примера хотя бы местную общину вейл, свободно живущую в нескольких полностью выкупленных деревнях и то, что директор местной школы магии полувеликанша. В Шармбатон гораздо чаще, чем в Хогвартс, принимают полукровок от магических рас. И всё же, пока с оборотней поступают огромные прибыли, магам выгодно считать их именно тёмными тварями, а не больными магическим вирусом людьми. А магические вирусы – это как раз по моей части, и я просто обязан изучить хотя бы одного оборотня!

Глава 3

Утром я проснулся довольно рано. Проверка ауры в соседнем номере показала, что Беллатриса вернулась и спит, и скорее всего, проспит как минимум до обеда. Поэтому ждать её нет смысла.

Позавтракав в ресторане, я оставил для тёти на рецепшене записку.

«Белла! Я ушёл на Торговую площадь. Если соберёшься опять уйти в загул, оставь записку.

Д. Малфой.»

Выхожу из метро и выхватываю взглядом знакомые лица. Неподалёку от выхода из подземки стоит семейство магов-индусов, и младшие представители семьи мне знакомы – видимо, это семейство Патил. Взрослый полный мужчина среднего роста с пышными усами в зачарованном классическом костюме черного цвета и с белым тюрбаном на голове, рядом с ним черноволосая симпатичная женщина в возрасте около тридцати пяти лет с красной точкой посередине лба, она закутана с ног до головы в красно-коричневое сари, украшенное золотистыми растительными узорами. А рядом со взрослыми стоят и с интересом осматриваются по сторонам две симпатичных девочки-близняшки примерно двенадцати лет. Обе они имеют длинные черные волосы. У Парвати, учащейся на Гриффиндоре, волосы заплетенные в косу и она одета в пышную оранжевую юбку и розовую футболку с коротким рукавом, через плечо наискось перекинут отрез ткани оранжевого цвета. У Падмы, подружки Гермионы с Райвенкло, волосы зачёсаны назад и закреплены заколками, а одежда такая же, но только юбка с лентой розовые, а футболка оранжевая. В ушах у девочек висят крупные серьги, являющиеся артефактом ментальной защиты, на руках надеты внешне простенькие и яркие браслеты, но тоже являющиеся артефактами.

Направляюсь к волшебникам и не остаюсь незамеченным. Вначале было видно, что магов привлёк мой необычный вид, но вскоре девочки внимательно меня рассмотрели.

- Ох! Драко?! – Удивлённо воскликнула Падма.

- Что?! – Удивлённо спросила у сестры Парвати.

- Приветствую, леди и джентльмен! Рад встретить вас в Париже, хоть и удивлён, что встреча произошла так далеко от Англии.

- Драко Малфой?! – Обалдела Парвати, наконец, опознав меня.

- Дочки, вы не желаете представить нас своей подружке?!

- Восемьдесят три…

- Отец! – Возмущенно произнесла Падма. – Это не подружка… Эм… Позвольте представить, папа, мама – этот «юноша», Драко Малфой, чистокровный волшебник, наследник рода Малфой, – девочка указала на меня и в своей речи выделила голосом, что я парень, затем стала по-очереди показывать на родителей и представлять их. – Драко, это наш отец, Сударшан Патил, чистокровный маг, представитель индийского магического сообщества на территории Англии. И наша мама, Пратима Патил.

- Рад знакомству, мистер Патил, миссис Патил! – Чинно раскланиваюсь.

- О! Я тоже рад познакомиться, мистер Малфой, я наслышан о вашем роде. – Произнёс Сударшан. – Дочки рассказывали мне о тебе много интересного.

Отец семейства использовал на мне какое-то невербальное диагностическое заклинание, такие обычный местный волшебник не заметил бы. Определив, что заклинание относится к области оценочных, наподобие Духовного зрения, только основанное на косвенных признаках, не стал предъявлять претензий. Но всё же кинул на волшебника недовольный взгляд и слегка нахмурил брови, тем самым выражая недовольство. Индус удивился и сразу понял причину недовольства, после чего одарил меня уважительным взглядом.