Lisa Jackson – The Night Before

Лайза Джексон - "Ночь накануне"

Серия: New Orleans - 3, Savannah - 1, 2003 г.

Аннотация:

Кейтлин Монтгомери Бандо просыпается однажды утром в Саванне с пульсирующей головной болью вся покрытая кровью. Новость о зверском убийстве ее мужа, с которым они жили раздельно, жестокой насмешкой отдается в ушах. Теперь полиции нужны ответы, а Кейтлин понимает, что у нее ни одного нет…

Единственный человек, которому Кэйтлин может доверять – ее нелюдимая сестра-близнец Келли. Только Келли известно всё о несчастьях, которым подверглась семья Монтгомери… о повторяющихся провалах в памяти… о старом доме на плантации с его темными тайнами и запутанной ложью… и грехах, которые преследуют Кейтлин в ужасных обрывочных воспоминаниях. Но сейчас, когда поддержка сестры нужна ей больше всего, она обнаруживает, что Келли советует ей не говорить ни слова… особенно новому привлекательному городскому психологу Адаму Ханту…

Решившись освободить все темные закоулки своего сознания, Кейтлин начинает доверять Адаму, мужчине, который, похоже, держит в руках ключи к ее прошлому и будущему. По мере того, как они работают вместе, испытываемое ею отчаяние от каждого нового провала в памяти уступает дорогу леденящему ужасу, когда правда постепенно начинает всплывать на поверхность, кусочек за отколотым кусочком… выявляя шокирующее открытие, более смертельное, чем можно было себе представить…

Перевод: Black SuNRise, kira in love, KattyK, Паутинка, na, Lin Lynx, Синчул, Nataly NN,

Таташа, Catrina, Офелия, Mad Russian

Бета-ридинг: Оксана-Ксю

Вычитка: Black SuNRise

Перевод сделан для сайта: www.lady.webnice.ru

Пролог

«Помогите мне!»

В голове стоял туман.

Перед глазами все плыло.

Он не мог пошевелиться.

Мысли были разрознены и перемешаны. Не скоординированы.

Что-то было неправильно… чудовищно неправильно.

Если бы только он был в состоянии думать. Если бы только смог сконцентрироваться за этой болью, как бритвой нарезающей его мозг слоями.

«Я умираю. Пожалуйста, кто-нибудь, помогите мне».

Он пытался вытолкнуть эти слова, но язык не слушался, и он ничего не смог издать кроме отвратительного хныкающего звука, распластавшись на своем столе… по крайней мере, он думал, что это его стол. С трудом моргая, мужчина попытался сфокусировать взгляд, но освещение было слабым, и затемненные образы казались смазанными, словно он смотрел на мир сквозь туманный широкоугольный объектив.

Как он сюда попал?

Он не смог вспомнить, но чувствовал, что проснулся только что…

Нет… не так… он пришел сюда, чтобы разобраться с какой-то бумажной работой… да… а потом… а что потом?

Кейтлин. Это касалось Кейтлин и развода! Но почему он не может пошевелить рукой? Или ногой? Или… или любой другой проклятой частью своего тела? Волна паники накатила на него. Он приложил больше усилий. Ни один мускул не дрогнул.

«О, Господи, что происходит?»

Играла музыка. Приглушенная классика. Барокко. Какая-то незнакомая ему пьеса лилась из скрытых динамиков, расположенных в комнате.

Какого черта здесь происходит?

«Соберись. Возьми себя в руки. Не паникуй. Ты в своем кабинете в своем доме в Саванне… у стола, и телефон стоит на углу стола, как и всегда стоял… Так почему же я, мать твою, не могу пошевелиться?»

Страх пронзил его, но, несмотря на это, он ощущал сильную апатию, словно мог сдаться темноте, колеблющейся на периферии его зрения. Пот бисеринками выступил на бровях, но он не смог поднять руку и смахнуть капли. Позади себя он услышал шаги… или ему показалось, что услышал. Хорошо. Здесь был кто-то, кто поможет ему.

Или… нет.

Волоски у него на затылке встали дыбом. Адреналин бешено пульсировал в крови.

Как ни старался, он не мог повернуть голову. Почему? Он болен? Одурманен? Спит? Тошнота скрутила желудок. Как он оказался в таком состоянии? Что он сделал? Кто, черт возьми, стоял позади?

«Никто. Там никого нет. Никакого злодея, ради Христа. У тебя крыша едет. Соберись!»

Телефон! Если бы он только смог дотянуться до телефона и набрать 911… Но его рука не шелохнулась. Его мышцы были вялыми… не реагирующими.

- Джош?

Его сердце вздрогнуло, но его тело не пошевелилось.

Голос был приглушенным. Искаженным? Или это только его воображение?

Он снова напрягся, чтобы повернуть голову.

И снова потерпел неудачу.

- Джош? Ты меня слышишь? – Мягко. Завораживающе. И беспощадно.

Кто-то звал его. Возможно, кто-то пришел помочь ему, спасти его. Но все надежды тотчас же умерли. Если бы некто собирался ему помочь, он бы поторопился. Вся эта ситуация была чертовски странной. Если с ним действительно кто-то был, и это не плод его воображения, значит, его нашел враг.

«Господи, помоги мне».

Прохладные пальцы прикоснулись к его запястью. Он внутренне содрогнулся. Внешне даже не пошевелился.

Кто, черт возьми, прикасается к нему, потирает внутреннюю сторону его руки? Проверяет пульс? Он что, похож на мертвеца? Он не мог повернуть голову, не мог оторвать ее от стола, чтобы изогнуть шею и увидеть, кто занимается им, при этом оставаясь не в фокусе, а в его периферийном зрении. Врач?

«О, пожалуйста, Господи!»

Внезапно ему в глаза полыхнул яркий свет, словно кто-то обследовал его, проверяя реакцию зрачков. Он отчаянно пытался различить изображение, заметить хоть что-то вокруг блеска, прожигавшего себе дорожку в его мозг, надеясь мельком увидеть того, кто держал фонарик-авторучку. Но лица не было. Только размытый образ пальцев, обтянутых смотровыми перчатками и слабый след сигаретного дыма.

«Бога ради, прекратите пугать меня до смерти и отвезите в больницу!»

Фонарик, щелкнув, погас. Тьма окружила его, и зрение стало еще хуже, чем было. Яркие кольца света все еще прожигали мозг. Он сполз ниже по поверхности стола и опрокинул пустой стакан, который, упав на бок, скатился со стола и приземлился на ковер с тихим глухим стуком. Прохладные пальцы, массирующие его запястье, не остановились, но он едва мог их чувствовать, с трудом оставаясь в сознании.

«Я жив, ты, идиот, разве не видно? Отвези меня в больницу!»

Но слова застряли у него в горле, он не мог вытолкнуть их, не мог заставить свой язык работать. Тиканье часов в передней, шепот ветра, задувающего во французские окна, которые он оставил приоткрытыми, и стук его сердца были единственными звуками. Мужчина ожидал жуткой пульсирующей головной боли, а вместо этого ритм сердца замедлился, а голову словно окутал туман. В конце концов, может быть, все это сон. Все было слишком сюрреалистично. Будто в замедленной съемке.

Он заметил, как пальцы в перчатках закатали рукав его рубашки, открывая предплечье. Ткань поехала выше, все больше обнажая его руку. Какого черта? Скосив глаза назад, он надеялся рассмотреть того, кто был с ним рядом, но увидел только тени и движение, темную фигуру и… сверкание чего-то. Стали.

«О, Боже».

Лезвия были тонкими как бритва. Два лезвия. Ножницы. Хирургические ножницы? Но… но… Страх заструился по жилам. Он изо всех сил попытался двинуть рукой. Ногами. Любой гребаной частью своего тела, но не смог уклониться, был вынужден лежать на столе и ждать своей судьбы.

И судьба пришла в образе размытой фигуры с ножницами.

Это было безумием. Кто этот человек? Что он задумал сделать этими ножницами? Ничего хорошего.

Он услышал щелчок и увидел, как от его манжеты отлетела пуговица.

И едва не напачкал под себя.

Рукава его рубашки сдвинули выше, оголяя предплечье, его обнаженное предплечье. Джош увидел свою белую плоть, уловил отблеск лезвия.