- Алло? Кто это? - Шугар по-идиотски назвала имя своего любовника. Дура! Атропос держала ножницы, направленные на псину, а пальцы ее другой руки нашли баллончик.

Собака прыгнула, ее огромная пасть широко раскрылась. Зубы как лезвия. Атропос сильно надавила на кнопку разбрызгивателя.

- Эй! Кто это? Алло? Алло? - Кричала Шугар, разозлившись, ее голос приглушенно доносился из кармана Атропос.

Мейс [3] попал собаке прямо в глаза. Она завизжала.

- Умри, сука! - Атропос нанесла удар. Ее ножницы были острыми, как кинжал.

Она вонзила смертельное оружие сбоку в огромную шею зверя. Один раз. Другой.

Цезарина издала страдальческий визг и отступила.

- Что такое? - Вскрикнула Шугар, ее голос затих.

Собака, поскуливая, оставляя кровавый след, бежала назад к передвижному дому, а Атропос пустилась бегом к своей машине.

- Цезарина? О, Боже... что случилось? - Голос Шугар внезапно стал встревоженным. Испуганным. - Ты подралась с опоссумом? Иисусе, у тебя идет кровь! О, Боже... надо отвезти тебя к ветеринару!

Как-будто это поможет.

Когда первые лучи солнца пролились на поля, Атропос пробежала последний подъем и увидела свою машину. Она сделала это. Собака, возможно, сдохла, ну и хорошо. Это даст сучке Бискейн пищу для размышлений.

* * *

Легонько постучав в дверь офиса Адама, Кейтлин собралась с духом. Это необходимо, тебе надо выговориться. Она здесь, чтобы получить помощь, а не потому, что Адам немного привлекателен, или сексуален, или даже чуточку интересен. Это была деловая встреча психолога и клиента.

- Входите, - позвал он, когда дверь, уже приоткрытая, стала медленно открываться шире.

Она вошла внутрь и увидела, что письменный стол выдвинут под углом, а Адам стоит на коленях за ним. Он выглянул из-за стола и улыбнулся так, будто был ребенком, запустившим руку в банку со сладостями.

- Простите. - Он встал, стряхнул пыль с брюк. - Какая-то неисправность в компьютере. Я подумал, может стабилизатор напряжения отключился. Но меня постигла неудача.

Он бедром придвинул стол обратно к стене, и она не могла не обратить внимание на его зад. Недурственный. Подтянутый. Проклятие, о чем она думает?

- Ну что ж, прежде, чем мы начнем, могу я предложить вам что-нибудь? - Он рассеянно махнул в сторону маленького столика с кувшином и графином.

- Кофе, если у вас есть. И, да, растворимый - годится.

- Хорошо.

Минуту спустя она держала в руках теплую чашку и сидела на углу кушетки. Адам сдвинул очки на нос и откинулся назад в своем кресле, с ручкой в одной руке и блокнотом с линованной бумагой балансирующем на его колене.

- Я позвонила вам потому, что вижу кошмары. - Она подула в чашку, не позволяя своему взгляду задерживаться на его лице, не хотела задумываться о том, откуда у него такой высокий лоб, или прямые волосы, темные, как гранулы кофе, которые он насыпал в ее чашку.

Адам ждал. Щелкал ручкой.

- Иногда они возвращаются. А иногда снятся новые, но все время страшные, всегда кошмары.

- Одинаковые или разные?

- Разные, но всегда жуткие. - Она содрогнулась. - Я имею в виду, что они красочные и эмоционально мучительные.

- Как часто они у вас бывают? Каждую ночь? - Он начал записывать.

- Почти. Иногда я просыпаюсь посреди сна, покрытая потом и задыхающаяся, дезориентированная, несмотря на то, нахожусь в своей собственной постели. В других случаях сон разворачивается до конца, и я просыпаюсь, ощущая лишь намек на то, что кошмар был. Потом, в течение дня, он настигает меня. - Она вымучила слабую улыбку, - В них всегда вовлечен кто-то из членов моей семьи и борьба идет не на жизнь, а на смерть и...

и пока сплю, я знаю, что происходит что-то плохое. Я пытаюсь помочь, но никогда не могу остановить то, что происходит. Иногда мне столько лет, сколько сейчас, в других случаях я маленькая девочка. Последний сон, который я помню, был про Чарльза.

- Вашего старшего брата?

- Да.

- Который скончался, правильно? - Его брови сошлись вместе, и даже намек на юмор испарился с его лица.

- Да. Мне снился сон о том дне, когда он умер. Это я его нашла. - Она сделала глоток кофе, и, стараясь говорить спокойно, без эмоций, продолжила. - Понимаете, произошел этот ужасный инцидент на охоте с луком, - сказала она, вздрагивая от воспоминаний о том дне, когда играла в лесу и наткнулась на умирающего старшего брата. Она рассказала Адаму все, что помнила о несчастном случае: о снеге, о том, что заблудилась, играя с Гриффином и Келли, о том, как нашла Чарльза, едва живого и о том, как вытянула смертельную стрелу из его груди.

- Наверное, мне не следовало этого делать. Я была всего лишь ребенком и не знала, как лучше, но Гриффин, мой друг, который был там со мной, говорил не делать этого. Я проигнорировала его слова. Думала, что спасаю Чарльзу жизнь. – У нее перехватило горло, и Кейтлин сделала глубокий вдох. Это в прошлом. Давнем прошлом. Ей нужно разобраться с этим. - Так или иначе, - продолжила она, уставившись в пол, - закончилось тем, что Чарльз умер. Доктор позднее заверил меня и мою мать, что Чарльз в любом случае не выжил бы, но я думаю... Я имею в виду, что, если... - Она вздохнула и покачала головой. - Я думаю, Док Феллерс, возможно, защищал меня.

- С чего бы ему делать это?

- Потому что мне на тот момент было только девять, и я... я всегда чувствовала себя немного ответственной, но может быть это все просто часть проклятия Монгомери.

Адам записывал свои заметки. Он посмотрел поверх очков.

- Проклятие?

Она вспыхнула. Не хотела поднимать эту тему.

- Возможно, это всего лишь... болтовня. Суеверие. Но я слышала об этом всю свою жизнь. Люсиль, служанка моей матери, которая также была нянькой всем нам, когда мы были детьми, клянется, что это правда. Но ведь... - Она сделала глоток кофе. - Люсиль и в привидения верит.

- А вы нет?

Кейтлин пожала плечами.

- Не думаю, что верю и поклялась бы любому, кто спросит, что так и есть, но... иногда... ну, я просто не знаю. Это похоже на то, как я отношусь к вере в Бога. - Она закрыла глаза, откидываясь назад на мягкую кожу. - Это не совсем правильно. Я имею в виду, я хочу верить в Бога, но не уверена, что в самом деле верю. Не то, чтобы мне хотелось верить в то, что есть духи, расхаживающие вокруг, невидимые существа, которые еще не решились покинуть этот мир, но иногда я думаю... Я имею в виду, у меня возникает чувство, что я не одна.

- Когда на самом деле вы одна?

- Да, - прошептала она, кивая. - По крайней вере, так кажется. - У нее вырвался короткий смешок. - Вы знаете, это даже для меня самой звучит безумно. Многие в моей семье думают, что я схожу с ума, как бабушка... - Ее голос затих, когда последний образ бабушки, как она ее запомнила: восковое лицо и невидящие глаза - промелькнул перед мысленным взором Кейтлин. Ее кожа покрылась мурашками, она втянула глоток воздуха.

Глаза Адама сузились при взгляде на нее.

- Вы в порядке?

- Да... нет... то есть, я не думаю, что была бы здесь, если б и в самом деле была "в порядке". - Она неотрывно смотрела на него. - Вы - мой психиатр.

- Так давайте вернемся к проклятию Монтгомери.

- О, это, - поставив свой кофе на стол, она встала и прошла к окну. Снаружи небо затянули тучи, грозя дождем. Такие же зловещие и темные, как и чертово проклятие. На веранде дома на другой стороне аллеи, женщина в большой шляпе пополняла семенами кормушку для птиц.

- Да, проклятие. - Кейтлин поколебалась, у нее было такое чувство, будто нарушает неприкосновенность частной жизни семьи, то же чувство она испытывала когда признавалась во всем доктору Уэйд.

Она рассеянно почесала внутреннюю сторону запястий, почувствовав порезы, которые начали заживать. Порезы, которые она не помнила, как наносила. Есть люди, которые наносят себе увечья, причиняют себе боль.

«Конечно, я не являюсь одной из них. О, Боже, пожалуйста, пусть это будет так».