В это время влажный вечерний ветер взъерошил слишком длинные волосы телевизионщика и открыл его ухо. Митч увидел маленькое золотое колечко.

— Черт! — вырвалось у Митча. Неужели Боханнон один из этих? Вот повезло. Как это у них заведено?.. Плохо, если в правом ухе?

Митч всмотрелся. Колечко было в правом ухе.

«Ты здесь не для того, чтобы стать его лучшим другом, — напомнил он себе, подходя ближе. — Все, что от тебя требуется, — просто поблагодарить его и распрощаться».

Тут барабанный бой, не смолкавший во время перерыва, прекратился, и Митч понял, что нужно поторопиться. Он подлетел к телевизионщику:

— Сидни Боханнон?

Боханнон повернулся, заправляя рубашку, и челюсть у Митча отпала — на него смотрели прекрасные темно-карие глаза. Их владелица приподняла тонкую бровь и улыбнулась. Сидни Боханнон оказалась той самой длинноногой брюнеткой, которая вызвала у Митча острое чувство вожделения возле телестудии.

Увидев реакцию мужчины, Бо широко заулыбалась и протянула ему руку.

Так вот он каков, этот Ремингтон-Варвар, думала Бо, пока Митч сжимал ее пальцы в своей большой, сильной руке. Она хотела стереть улыбку с лица, но у нее вышла лишь глупая ухмылка, по крайней мере так ей казалось.

Если вспомнить слова Донны о мистере Боханноне, мужчина явно не ожидал увидеть женщину. И ему явно понравилось то, что он увидел. Бо ослепила его еще одной широкой улыбкой.

— Привет, я Бо.

— Вы Сидни Боханнон? — Голос мужчины прозвучал так, как будто ему сжали горло. — Вы не тот… та, которая…

— Кого вы ожидали увидеть? — Бо поморщилась. Рукопожатие незнакомца было крепким до боли, но Бо чувствовала, что электрические иголочки в пальцах появились не по этой причине. — Женщина с мужским именем, выполняющая мужскую работу. Удивительно еще, что я не часто попадаю в такие ситуации.

— Простите, я не был бы так удивлен, если бы смотрел телепередачи. — Из вежливости он постарался выглядеть огорченным. — В последние пятнадцать лет я по большей части находился далеко отсюда.

Бо высвободила кисть и потерла пальцы.

— Вы знаете, кто я, а вы кто такой? — Надо было признать, что Ремингтон-Варвар — вполне подходящее имя для такого высокого и широкоплечего мужчины.

Сверху вниз на нее с блеском смотрели голубые глаза, и лицо Бо смягчилось.

— Митч Таггард, мисс Боханнон.

— Пожалуйста, зовите меня Бо. Я использую имя Сидни Боханнон, только когда подписываю бумаги, — добавила она.

— Это объясняет подпись на кассете. Но в остальном Бо остается загадкой.

Бо вспыхнула; она была рада, что вечернее освещение скрыло краску на ее щеках. При ее росте смешно краснеть, как маленькая девочка.

— Кассета?

— С матчем «Питт-каунти».

Наконец в голове у нее одно связалось с другим.

— Так вы Митч Таггард! Отец Мики! Я думала, вы за границей.

— Если бы не ваша кассета, вероятнее всего, меня бы здесь не было.

— Вы не верили, что Мики может стать футболистом?

— Я не знал, — невесело ответил Митч. — Мики не хотел сообщать мне об этом, пока не убедится, что его включат в команду.

— Но не мог же он не написать вам еще до первого матча? — Бо нашла глазами своего помощника, который подавал ей знаки. Она попыталась проигнорировать их.

— Он писал, но я целый месяц был на учениях на Ближнем Востоке. Письмо пришло за три недели до моего возвращения, поэтому оно оказалось в одной почте с кассетой. Так как я не ожидал получить бандероль, я вскрыл ее первой. Когда я прочитал те несколько слов, что были на приклеенной бумажке, я посчитал это жестокой шуткой, но все-таки просмотрел кассету и увидел, что нет, я ошибался. Если бы я не смог получить отпуск, присланная вами кассета была бы моей единственной возможностью увидеть игру сына. — Митч резко отвернулся.

Бо больше не могла игнорировать отчаянные знаки, которые подавал ей Роб, но и не могла так просто бросить Митча, оставить разговор незаконченным. Она откашлялась:

— Спасибо, что пришли ко мне, мистер Таггард. Я рада, что смогла быть полезной, послав эту кассету.

Митч повернулся к ней, и у Бо перехватило дыхание, когда она увидела выражение его лица.

— Я знаю, вам пора работать. Я просто хочу поблагодарить вас. — Он снова взял ее руку, на этот раз очень бережно.

Теперь Бо не сомневалась, что легкое покалывание в пальцах объяснялось совсем не силой рук Митча.

— Спасибо, — произнесла она, задохнувшись, высвободила руку и помахала Робу. — Мне пора. — Она повернулась, чтобы уйти.

— Мисс… Я хотел сказать — Бо…

Она обернулась.

— Мне бы хотелось пригласить вас в кафе или еще куда-нибудь. Я действительно очень вам благодарен и хочу доказать это надлежащим образом.

Сердце Бо забилось, но… ведь должна быть жена. Она не заметила обручального кольца, однако красавец офицер военно-воздушных сил не мог быть свободным.

— Слов благодарности вполне достаточно, мистер Таггард.

— Я серьезно. Если бы мне отказали в отпуске на прошлой неделе, меня бы здесь не было. Мне пришлось убеждать двух полковников и одного важного чиновника, не склонного идти навстречу чьим-либо пожеланиям. Я не уйду, пока не получу согласия!

Бо вздохнула. Всего лишь кафе, да еще, возможно, в присутствии миссис Митч.

— Хорошо, Митч, но не сегодня. Я освобожусь очень поздно, после одиннадцати. Позвоните мне на следующей неделе.

— Договорились. — Митч ослепительно улыбнулся, и в его улыбке было столько мужского, что сердце у Бо подпрыгнуло. — Мы будем втроем, с Мики. — Он принялся подыскивать лучшее место для съемки.

Бо старалась спрятать улыбку. Пока о жене ничего не было сказано. «Не зарывайся, — напомнила она себе. — К чему напрасные надежды?» У него сын, значит, должна быть жена, потому что ей, Бо, никогда не везет. В любом случае к понедельнику он забудет о своем обещании.

«А что, если он разведен? А если не забудет?» — спрашивала Бо у себя, но тут раздался свисток судьи. Бо посмеялась над собственной глупостью и пошла работать.

Митч смотрел ей вслед — длинные ножки быстро унесли ее далеко. Он улыбался. Встреча с Сидни Боханнон сделала этот удивительный вечер еще более необыкновенным.

Все еще улыбаясь, Митч направил камеру на игроков и попытался сосредоточиться на съемке. Это было нелегко, потому что в видоискатель неизменно попадала Бо Боханнон.

Ему приходилось бороться с собой, мысли его витали далеко от того, что он снимал. Он припоминал первые мгновения встречи, посмеивался над тем, что принял Бо за мужчину. Слава Богу, Сидни Боханнон оказалась женщиной.

А если бы он внимательнее присмотрелся к тонким линиям ее худенького тела вместо того, чтобы пялиться на сережку, он сразу бы понял, что перед ним женщина. Он не обратил внимания на то, как мило она смотрелась со спины.

На ее тонких пальцах не было колечек. Это давало надежду — может быть, она свободна.

Пока Митч витал в своих фантазиях, команда Мики набирала очки. Одобрительные крики болельщиков отрезвили его. Митч посмотрел на табло и увидел, что счет ничейный. Он выкинул из головы Бо и сосредоточился на команде Мики. Если Мики введут в игру, это должно произойти сейчас, а если он сумеет попасть в ворота, его команда выйдет вперед.

Митч заклинал себя не ждать, что Мики у него на глазах заработает это решающее очко. Хватит того, что он видит игру сына; но в глубине души он надеялся, что сегодня сможет гордиться Мики. Еще больше гордиться.

Увидев уверенно выбегающего на поле Мики, Митч затаил дыхание. Когда это Мики успел так возмужать? Еще год назад он был робким и неуклюжим. Сейчас сын двигался легко, как настоящий спортсмен. И он пропустил это превращение?

Мики занял свое место и приготовился принять мяч. В следующий момент на глазах у Митча, которые подозрительно затуманились, его сын поймал мяч и помчался к следующей линии в попытке заработать для своей команды два очка.

С тех мест, где сидели болельщики «Питт-каунти», раздался бешеный рев. И громче всех кричал Митч.