— Хороший вопрос, но я к нему не готов. За постинором* сбегать?

— Я уже сбегала, — недовольно поведала Ольга. — Козёл! Откуда ты только свалился на мою голову?

— Зато чертовски обаятельный.

— Это ты-то? — усмехнулась Ольга. — Наглый тип. Мы знакомы всего второй день, а ты меня уже споил, соблазнил, занял гараж и напросился на ночёвку.

— Это ещё что… Был у меня один сослуживец, он в командировках за гостиницу вообще никогда не платил, всегда находил девушку, у которой можно заночевать. Я на его фоне честный однолюб.

— Ой, только не надо мне вешать на уши макаронные изделия, я уже давно не девочка, верящая в принцев и любовь с первого взгляда.

— Зато я умею готовить.

— И что мне с того? — пожала плечами девушка. — Всё равно скоро свалишь в неизвестность. Хотя… — она задумалась. — Вот сейчас докажешь, насколько хорошо готовишь, а то у меня сил нет. Где кухня — знаешь, а я в душ.

— Так точно, товарищ Сафронова, — отдал я честь. — Будет исполнено.

Пока Ольга принимала душ, я из её небольшого разнообразия продовольствия сообразил простой и вкусный ужин. После девушки сам заскочил в санузел, быстро ополоснулся и сменил бельё.

— Оль, можно вещи постирать?

— Не называй меня так! — возмущённо ответила девушка. — Я Ольга, а не какая-то там Оль.

— Куриные яйца по-прежнему запрещается называть яичками?

— Конечно! Яички — это совершенно иное, мне как медику претит, когда яйца так называют.

Об этой особенности Ольги из моего мира я знал, как и о некоторых других. Например, нелюбовь к платьям. У неё не было ни одного платья, лишь брюки и джинсы. Это было обусловлено психологической травмой, полученной в детстве. Ольгу в возрасте двенадцати лет во время игры в прятки на заброшенной стройке чуть не изнасиловал бомж, с тех пор её гардероб претерпел кардинальные изменения. У местной Сафроновой, похоже, такая же проблема, ведь её гардероб аналогичный. Кажется, что миры разные, но встречаешь девушку, а она такая же, как и отражение в другом мире много лет назад.

Странно устроена человеческая психика, для девушки уже прошло больше двадцати лет с момента инцидента, а привычка не носить платья так и осталась. В юности она тоже не любила, когда её имя сокращают. Как по мне — глупость, но раз есть у человека помешаность на чём-то, легче смириться, чем что-то изменить.

— Так что насчёт стирки?

— Пользуйся машинкой, пока я добрая, — с иронией ответила хозяйка квартиры.

Закинув одежду в стиральную машинку, переоделся в чистые вещи и присоединился к девушке, которая с удовольствием уплетала ужин.

— Так куда ты собрался ехать? — спросила она.

— Пока не знаю. Поеду наобум, а там, может быть повезёт.

— Зачем такие крайности? — с искренним недоумением спросила Ольга.

— Ты не поверила в мой рассказ — это сразу было очевидно. Уверен, ты до сих пор в него не веришь, но ты хорошая, добрая и отзывчивая девушка. Я тебе очень благодарен за помощь и поддержку. Но когда рассказывал о сверхспособностях — это была правда. К сожалению, я совершенно не умею управлять своими новыми возможностями. В общем, я собирался научиться этому, а для этого хочу забраться подальше от людей, например, куда-нибудь в лес, где хорошая рыбалка.

— Ради выезда на рыбалку продавать квартиру? — вздёрнула брови девушка. — Ты действительно псих!

— Люди разные. Меня всю жизнь мотало от казармы к казарме, от одного общежития к другому, так что просто не привык привязываться к одному месту. Подумаешь, квартира — одну продал, другую купил.

— Ты говоришь, как миллионер.

— Я не миллионер, но на жильё денег заработать способен.

— Интересно, как?

— Можно устроиться наёмником в частную военную компанию или пойти служить в зарубежную армию, там платят хорошие деньги.

— Военные… Не понимаю я вас.

— Ольга, ты слышала о Джордже Лукасе?

— О ком?

— Сценарист, продюсер и режиссёр фильма «Звёздные войны».

— Впервые слышу. Это что-то новое?

— Да.

— Интересный фильм?

— Очень, рекомендую посмотреть.

Получается, что в этом мире Джорджа Лукаса не существует. В родном мире вряд ли найдётся взрослый человек, который не слышал о Лукасе и его фильме. Следовательно, тут никогда не было моего отца. Ещё одно подтверждение того, что отец выходец из иного мира.

— Ты действительно неплохо готовишь, — заметила Ольга.

— Рад, что понравилось. Можно у тебя пожить несколько дней? У меня остались дела, которые надо завершить.

— Гараж, как понимаю, ты тоже собираешься занимать? — недовольно спросила девушка.

— Если ты не будешь против. Готов компенсировать неудобства.

— За ночь со мной в одной постели тоже собираешься платить? — ехидно вопросила Ольга.

— Бог с тобой! — отмахнулся я. — Ольга, ты же не девушка низкой социальной ответственности — платить тебе за секс как минимум оскорбительно.

— Как же тогда собираешься компенсировать неудобства?

— Могу готовить еду, починить что-то и готов оказать любую посильную помощь. Если тебе что-то нужно, говори.

— Мне нужен бензин, — поморщилась девушка. — Его нигде нет, а общественным транспортом я уже лет пятнадцать не пользуюсь, привыкла передвигаться на машине.

— Хорошо, будет бензин. Тебе когда он нужен?

— Желательно уже завтра рано утром. Мне с утра на второе дежурство выходить. Работать некому, нас заставляют пахать без выходных. Только где ты за ночь найдёшь топливо?

— Это мои проблемы. Канистра есть?

— В гараже лежит… — Ольга смерила меня задумчивым взором. — Ты что, собираешься сливать бензин с других машин? Даже не думай, сейчас за мародёрство на месте расстреливают.

— Знаю. Не беспокойся, постараюсь обойтись без криминала. Твоя ласточка восьмидесятый бензин переварит?

— Едва ли, — покачала головой девушка.

Значит, к военным грузовикам нет смысла идти. Их обычно восьмидесятым заправляют. А вот легковые автомобили как вариант. В тех частях, где мне довелось бывать, в легковушки девяносто второй бензин уже довольно давно стали лить.

— Дашь канистру?

— Пошли.

Мы спокойно дошли до гаража. Ольга нырнула вглубь строения, раздалось громыхание, вскоре она протиснулась мимо пикапа с пустой двадцатилитровой канистрой, которую вручила мне. У девушки был обеспокоенный вид.

— Может не стоит? — спросила она.

— Не беспокойся. Подожди тут, я скоро вернусь.

С пустой канистрой я направился в сторону главной автомагистрали. Ночь была обманчиво тихой, а улицы пустынные. До дороги было идти сравнительно недалеко. Стоило выйти на дорогу и осмотреться, как вдали почти сразу обнаружил стоящий у обочины военный УАЗ. К нему-то я и направился. Рядом с бобиком стояло двое солдат, они курили и заметили меня издалека. Когда до парней оставалось метров десять, один из них вскинул автомат Калашникова, который до этого мирно висел на плече.

— Стой, стрелять буду! — нервно воскликнул молодой парень.

— Здравие желаю. Не стреляй, боец, я по делу. Ребят, я уже переболел и анализы сделал, доктор говорит, что я на сто процентов не заразный. У меня даже бумага с анализами есть.

— Бумага? — недоверчиво протянул второй солдатик, который по примеру товарища тоже привёл автомат в боевое положение. — Покажи.

— Она в кармане, я сейчас медленно её достану, вы главное, нервы держите в узде.

Потихоньку я извлёк из кармана бумаги, которые недавно передала Ольга, аккуратно развернул их и подошёл к парням ближе, нас теперь разделяло не больше трёх метров.

— Вот. У меня знакомая в лаборатории работает, она только сегодня мою кровь на все возможные и невозможные болезни проверила. Я чист, как слеза младенца, при этом не могу быть заразным, поскольку уже переболел.

Парни щурились, хотя дорога освещалась фонарями, но даже в идеальном освещении прочитать с трёх метров текст представляется невозможным, не то что в разгоняемой лампочками темноте.

— Тут анализы на всё: грипп, холера, сифилис, туберкулёз. Всё замечательно и великолепно.