Узнав о происшествии, Сид, конечно же, возмутился, но грядущая судьба дочек тем не менее представлялась ему вполне благополучной. Он заявил:

Сиду вторил его племянник и соратник Педро Бермудес:

Вопрос о том, как будет Сид выдавать замуж дочек, мужья которых, при всем их коварстве, были живы, здоровы и даже не совершали прелюбодеяния, ни у кого не возник: ни у Сида, ни у его приближенных, ни у автора и читателей «Песни». Все так и вышло, как предсказал славный дон Педро. Сид потребовал королевского суда, и в присутствии строгого Альфонсо VI неудалые зятья вернули приданое и подарки. Правда, они пытались оправдаться тем, что бросили своих жен по праву:

Но коварные мужья были побеждены рыцарями Сида на судебном поединке и изгнаны с позором:

Что касается брошенных жен, то к ним в тот же день, когда шел королевский суд, посватались принцы Наварры и Арагона. Король, который чувствовал некоторую неловкость за то, что был сватом инфантов из Карриона, был рад поправить дело:

Тем самым первые мужья были вдвойне посрамлены, ибо их бывшие жены стали королевами, которым они должны были «служить… на стыд себе». Процедура развода, если она и была, никого не затруднила и не смутила:

Произошло ли это на самом деле, неизвестно. Брак дочерей Сида с Наваррским и Арагонским принцами отражен в хрониках, но относительно предыдущего их брака и развода с инфантами Карриона – документы умалчивают. Но даже если эта история была выдумана автором «Песни», во всяком случае, такой скоропалительный развод без обращения в Рим и немедленное повторное венчание не смущали ни автора, ни читателей: по-видимому, это было делом достаточно обычным.

О том, как легко расторгались и вновь заключались средневековые браки, можно судить по истории семейства сеньоров Монпелье. В 1181 году Гильем VIII, сеньор Монпелье, женился на дочери византийского императора, Евдокии. Но через пять лет жена прискучила мужу. Во-первых, Евдокия за эти годы родила супругу дочь, а не чаемого сына. Во-вторых, Гильем влюбился в Агнессу, родственницу арагонского короля. Гильем решил поменять жену и обратился к папе с просьбой о признании брака недействительным, «дабы иметь сына». Но папа не счел этот довод уважительным и направил неверному мужу приказание сохранить семью под угрозой отлучения от Церкви. Однако Гильем не послушался папу, а послушался голоса сердца. Он заточил надоевшую супругу в монастырь и привез Агнессу в Монпелье. Новая избранница была дамой голубых кровей, за ее спиной стоял король Арагонский, и она не могла занимать положение простой наложницы. Агнесса была объявлена законной женой и соправительницей. Тщетно папа Целестин III выносил специальный приговор, аннулирующий брак с Агнессой, – ее старший сын стал наследником, Гильемом IX.

Тем временем дочка от Евдокии, Мария, подросла. Когда ей исполнилось двенадцать лет, отец выдал ее замуж, но вскоре она овдовела. Пятнадцатилетнюю Марию вновь выдают замуж – ее второй муж, граф Бернар IV Комменжский, уже успел расторгнуть два брака. Вскоре он расстается и с Марией, чтобы вступить в четвертый брак, несмотря на отчаянные протесты папы Иннокентия III. Развод Марии, конечно же, не был «законным», но это не помешало ей вновь выйти замуж за овдовевшего арагонского короля Педро II. Вскоре Педро тоже начинает дело о разводе. Он ведет переписку с Иннокентием III, требуя расторжения брака. Признать этот брак недействительным не составило бы труда, поскольку предыдущий развод Марии папой признан не был. Однако понтифик оказался тверд. Сама Мария, изгнанная мужем, уезжает в Рим и умирает раньше, чем король договорился с папой. Поговаривали, что супруг подослал к ней отравителей.

Не избежала участия в сложных бракоразводных делах и дочь киевского князя Ярослава Мудрого, Анна, ставшая королевой Франции после своего брака с Генрихом I. Еще при жизни мужа Анна вступила в длительную и серьезную связь с Раулем III, графом Крепи-и-Валуа. Развода ни Анна, ни король не потребовали, но Генрих нажаловался Папе Римскому на не верность супруги, и папа обратился к королеве с увещевательным письмом. Однако письмо не подействовало. Неизвестно, как бы разворачивались дальнейшие события, но король умер, не дождавшись завершения скандала. Анна разыграла безутешную вдову и удалилась в монастырь, но была похищена оттуда любовником, после чего обвенчалась с ним и назначила его своим соправителем-регентом при малолетнем Филиппе I, про которого до сих пор неизвестно, чьим же сыном он был и имел ли он право на французский престол. Тем временем законная жена Рауля тоже обратилась к папе: она жаждала наказания соперницы и возвращения мужа, ведь ее брак не был расторгнут, а следовательно, и венчание Анны, и регентство Рауля были абсолютно незаконны. Папа потребовал, чтобы Рауль вернулся к предыдущей жене, но новоявленный владыка Франции вовсе не был настроен отказываться ни от королевы, ни от власти. Папу опять проигнорировали, и супруги благополучно жили до самой кончины Рауля, последовавшей через четырнадцать лет после скандальной свадьбы.

Вопреки утверждению, что короли не могут жениться по любви, история Европы предлагает нам немало примеров, когда короли женились по любви и разводились во имя любви. В этом смысле показательна судьба Алиеноры Аквитанской, которая швырнула к ногам своего возлюбленного французскую корону…

Алиенора еще подростком, после смерти родителей и братьев, стала владычицей Аквитании – богатейшего герцогства на юго-западе Франции. Согласно завещанию отца Алиеноры, ее опекуном был король Франции Людовик VI Толстый, который и выдал пятнадцатилетнюю девушку за своего сына, тоже Людовика. Молодые впервые увидели друг друга в день свадьбы, которая состоялась в Бордо. А когда они, сопровождаемые пышной свитой, во главе праздничной процессии подъехали к воротам Парижа, их ждало печальное известие: король скончался. Так Алиенора, едва успев стать женой Людовика (теперь уже Людовика VII), стала королевой Франции.

Супруги жили в согласии. Алиенора родила мужу дочь. Она участвовала с ним во Втором крестовом походе, проделала верхом около шести тысяч километров, не раз выступала впереди войска и однажды даже попала в окружение и едва не оказалась в плену. Молва приписывала ей многих любовников, от рыцарей-крестоносцев до султана Саладина, и в Париж супруги вернулись порознь. Однако потом они помирились, и у них родилась вторая дочь. Ничто не предвещало разрыва. И уж тем более трудно было предположить, что королева Франции добровольно снимет корону со своей златокудрой головы. Но однажды в Париж приехал Джефре, граф Анжуйский, зять английского короля, а с ним – его семнадцатилетний сын Генрих.