- А вообще, откуда его хоть принесло? - Поинтересовался я, - вытаскивая из банки очередную сахарную ягоду.

- Ты совсем здесь одичал... - хмыкнул хитрый торгаш. - Телевизора не смотришь, в интернет не лазаешь. И не знаешь, что нас почтила вниманием весьма известная личность. Теперь твою рожу по телевизору на центральных каналах покажут. Станешь знаменитостью, - он опять хохотнул, заметив мою скривившуюся рожу.

- Уж удружил, так удружил спасибо тебе огромное... - я покачал головой, но хорошенько разозлиться помешала следующая ложка вкусного варенья, закинутая в рот и запитая горячим чаем.

- Не благодари сейчас, позже сам всё поймёшь и оценишь, - заметил Сидорович резко посерьёзневшим голосом. - Просто так было нужно, - добавил он, снова покушаясь на моё угощение.

На пару мы быстро опустошили банку варенья, в качестве компенсации я вытряс из него ещё парочку и потребовал ещё чего-либо такого же вкусного.

- Чернобыльского медку не желаешь отведать? - Ухмыльнулся хитрый торгаш. - И пусть он радиоактивный, зато крепко торкает, - тот громко рассмеялся, оценив ответную реакцию на свои слова.

Через неделю Сидорович прислал мне запись большой телевизионной передачи о Зоне, куда вставили моё интервью. В ней Зона представлялась ужасным местом, где нет места нормальному человеку. Смертоносные аномалии, монстры и мутанты, а также люди, мало отличающиеся от этих монстров. Они готовы убить буквально за косой взгляд в их сторону. И очень сложно встретить здесь достойного сталкера, сохранившего совесть и остатки человеческого достоинства. Моё интервью было безжалостно покромсано, чтобы у зрителя сложилось совершенно определённое впечатление. Брутальный убийца с холодными глазами - вот кого они должны были увидеть перед собой. И, естественно, разговор о 'формуле успеха' был безжалостно выкинут. К слову - та передача мне даже понравилась. Журналист определённо выполнял чей-то заказ, отваживая всех любопытствующих от Зоны. Пусть они и дальше живут спокойной мирной жизнью, обходя вниманием это страшное место. Жаль, всех отвадить вряд ли удастся, весной ожидается очередной наплыв новичков. Сколько из них доживёт до закрытия следующего сезона? Дай Зона - процентов десять.

Последующие за тем интервью дни я посвятил изучению информации на предмет обработки добытого мною 'сверхпроводника', изготовления из него проволоки и коммутационных элементов. Всякие переживания на отвлечённые темы хорошо гасились погружением в интересную работу. Идея сделать гаусс-пушку приходила здесь в голову многим, и с примерной технической реализацией в общих чертах уже практически разобрались. Чтобы повторить известные конструкции, мне требовались кое-какие артефакты, в первую очередь обычная 'плёнка', шедшая в качестве изолятора витков обмотки ускорителя, 'металл' на ствол и элементы подачи снарядов, 'огненный кристалл' для создания ключевых элементов системы управления и кое-что другое. Я понимал - быстро изготовить гаусс-пушку вряд ли удастся, однако с чего-то ведь нужно начинать, потому разместил свою заявку в эхо-конференции по обмену сталкерской сети. Но для начала я всё-таки решил забраться в аномальное поле около деревни и конкретно его прошерстить.

Теперь защита позволила мне пройти через 'адские сковородки', окруживших плотным поясом центр поля аномалий. Шаг, ещё шаг - остановится и перевести дух. Нагретый воздух дрожит и колеблется, рядом пульсирует мощная гравитационка, возбудившаяся от близкого присутствия постороннего тела. Шажок в сторону, лучше пройти другим более безопасным путём. Вижу края соприкасающихся аномалий, мысленно прокладывая себе тропинку в желательном направлении. Семь часов - долгих семь часов я пробирался к центру поля, где мой детектор показывал почти сливавшиеся вместе 'жирные' отметки и одну 'звёздочку' рядом с ними. Ночь сменилась хмурым утром, пролетавший сквозь аномалии слабый ветерок успевал разогреваться и закручиваться маленькими смерчами мощным гравитационным воздействием. Смерчи танцевали, поднимая в воздух песок и мелкие камешки, которые у них вскоре отбирали аномалии, мгновенно разогревая до высоких температур. Танец ветра теперь раскрашивался яркими искорками. Аномалии пели, пульсируя на высокой ноте, другие басовито гудели, порой даже попадая в такт, а кружащийся ветер подпевал им. Только тут почти в самом центре ощутима эта красота и подлинное великолепие. Я засмотрелся, долго стоя на одном месте, не в силах оторвать взгляд от сверкающих искрами хороводов ветра и скинуть с себя чарующее наваждение Зоны.

'Поздравляем, сталкер, ты получаешь большое достижение 'Нет предела безрассудству-4'. Советуем внимательно осмотреться на этом месте, и подарок Зоны найдёт тебя. Удачи тебе в дальнейших поисках'.

Я наконец-то пробрался в центр аномалии, хотя разок успел хорошенько испугаться, когда рядом одновременно сработали сразу две мощных 'плазмы'. Защитные артефакты на поясе справились с опасностью, отразив страшный жар и рассеяв взрывной удар воздуха. Здесь на маленьком островке безопасности наконец-то можно вздохнуть и немного расслабиться, лишь азарт торопит проверить, ради чего я сюда влез. И вот на твёрдой земле рядом со мной медленно протаивает неизвестный детектору артефакт в виде крупной спелой вишни. Появляется он лишь на короткое мгновение и снова исчезает, несмотря на активное воздействие режима 'проявки' моего детектора с максимальной мощностью. Только когда я подошел к нему вплотную и почти наступил на него, он наконец-то полностью открылся взору, попав в моё энергетическое поле. Внутри него лениво переливается всеми цветами радуги аномальная энергия. Интуиция говорит об исключительной полезности этого артефакта, поддавшись её гласу, беру его в руку и просовываю под одежду в районе груди. С очередным 'вздохом Зоны' он впитывается в моё тело без каких-либо особых ощущений.

'Поздравляем, сталкер, ты продолжаешь развивать способность своего организма к встраиванию в него артефактов Зоны. Поглощённый тобой неизвестный учёным артефакт содержит практически безграничный запас энергии, которую ты со временем сможешь целенаправленно использовать, если продолжишь заниматься самосовершенствованием'.

Опять эти пространные намёки на самосовершенствование, о котором, если признаться честно - я всё время забываю. Никак не удаётся победить типичный материалистический взгляд на окружающую действительность, а ведь были перед глазами примеры настоящих чудес. Чувствую, без их практического освоения, к центру Зоны мне лучше не соваться. Осталось только забросить все прочие заботы и сосредоточится исключительно на себе самом. Вот только плоховато верится, что у меня это когда-либо получится.

Моё личное (а чьё же ещё) аномальное поле порадовало находками. Здесь тесно переплелись практически все типы аномалий, кроме особо редких типов, потому и артефакты были весьма разнообразными. Впрочем, практически всё найденное относилось к весьма распространённым и дешевым вариантам, 'жирных' было только три штуки. 'Пламенные сердца' - крайне редкие порождения термических аномалий, похожие на маленькое ярко-красное сердечко. На человеческий организм они практически не влияют, однако из них делают инструмент для обработки металлов и других материалов, используя их главное свойство - управляемую концентрацию окружающего артефакт тепла в условной точке его фокуса. Такой инструмент легко заменяет ацетиленовую горелку, сварочный аппарат, инфракрасную паяльную станцию и даже лазерный резак. Они способны концентрировать в одной точке тепловое воздействие совершенно любой мощности. Наверное, с помощью них можно создать и работающий реактор термоядерного синтеза, если понять как. Но мне как-то ближе обычный инструмент. В качестве источника тепла можно использовать артефакт 'уголёк' или 'сгусток пламени'. Такого добра здесь тоже много попадалось. Артефакты рядовые, но весьма востребованные. И совершенно неожиданно среди всей этой 'мелочёвки' нашелся столь нужный мне 'металл' в весьма значительном количестве - в центре аномального поля я собрал сорок восемь тускло отсвечивающих осколков разного размера общим весом в шесть с половиной килограммов. На краю же 'металл' совсем не встречался, исключительно в центре сразу за плотным кольцом 'адских сковородок'. Условия его образования весьма жесткие. Теперь понятен его дефицит - вытаскивать столь ценный продукт из зоны образования способны очень немногие.