Там на кушетках расселись Варрон Фракс, его жена, его главный помощник с дурацкими металлическими оборками на голове и двое других, имена которых Домаса не потрудилась запомнить. Все они выглядели виноватыми, как будто Домаса была комендантшей общежития, которая застала их за какой‑то игрой после выключения света. Уже позже Домасе припомнилась эта аналогия, и она посмеялась над ней, но сейчас она была слишком занята. Она ткнула в Варрона пальцем.

– Господин Фракс. В корабельный апотекарион, пожалуйста. Сейчас.

Ксана взяла Варрона за руку, но тот, к отвращению Домасы, уже встал. Он действительно походил на щенка: дай ему приказ правильным голосом, и он не сможет не подчиниться.

– У нас тут… – Варрон оглянулся через плечо. – У нас тут частная беседа, Домаса. Мы не обсуждаем ничего такого, что бы требовало вашего присутствия, уверяю вас.

– Вы можете продолжить свою частную беседу в любой удобный для вас момент, господин Фракс, – ответила Домаса. Варп побери, этот человек просто насквозь просвечивал. – Только не прямо сейчас, сожалею об этом. Вам нужно пройти в апотекарион. Сейчас.

– Что не так? – лицо Варрона внезапно исказилось. – Дрейдер? Что‑то случилось…

– Ваш сын в порядке, я уверена в этом. Это вы нам нужны. Не беспокойтесь, ничего опасного, я вам объясню по дороге.

Фракс понимающе кивнул остальным – по крайней мере, именно этот жест он, видимо, пытался изобразить – и вышел из комнаты. Домаса последовала за ним, чувствуя, как ее буравят глаза остальных.

– Почему такая спешка? – спросил он, пока они шли. – Там же сейчас никого не будет.

– По моей просьбе подняли одного из корабельных медиков, – сказала Домаса. – Он будет нас ждать. Когда я поняла, Варрон, что вы не в своей каюте, мне понадобилось некоторое время, чтобы разыскать вас.

– Извините. Ну, мне показалось, что лучше пойти в другое место, чтобы, э…

– Для частной беседы. Да, конечно, господин Фракс. Если так подумать, это ведь, в конце концов, ваше путешествие.

Боковым зрением она заметила, как он бросил на нее угрюмый взгляд. Ну что ж, балл в его пользу, подумала она, в нем есть нечто большее, чем она думала.

– Вы правы. Долго вы меня искали?

– Некоторое время. Мы проверили и другие палубы, по крайней мере, основные отсеки. Мы не знали точно, где вы.

– Что ж, мне жаль, что я заставил вас бегать. Уверяю, с Рикой и Малоном я в полной безопасности. Да и что такого могло случиться в глубине корабля? – его выражение лица изменилось, и Домаса не могла как следует прочитать его, глядя уголком глаза. – Вы что, подозреваете, что среди экипажа могут быть и другие предатели?

– Нет, ничего подобного. Вот, прочитайте, – она сунула ему бумагу с коммюнике. – Вы поймете, что это достаточно важно, чтобы носиться по кораблю в середине ночной фазы.

Варрон взял бумагу и аккуратно развернул ее. Он разглядывал ее, поворачивая в разные стороны, пока они шли по коридору и спускались по переднему колодцу, где широкий спиральный пандус вел вниз через три пассажирские палубы – теперь, когда синдикат Домасы зафрахтовал весь корабль, они были пусты. Стены колодца были увешаны чуть более яркими фонарями в вычурных, украшенных шипами корпусах в виде солнца, но и они были притушены на время сна. Варрон протянул бумагу обратно.

– Я могу разобрать упоминания Гидрафура и флотилии моего отца. Но какой в этом смысл? Я точно помню, что слушание о назначении преемника не сможет начаться, пока я не приеду. Что‑то изменилось?

– Вы хотя бы прочитали… – Домаса прервалась. Бумага была так долго зажата в ее руке, что нижние абзацы размазались и смешались друг с другом, так что даже при хорошем освещении эти каракули читались бы с трудом. Нетерпеливо фыркнув, она затолкала бумагу в рукав платья и свернула в длинный коридор, как две капли похожий на тот, из которого они только что спустились. В его конце находились комната для дежурного экипажа и апотекарион.

– Итак. Наш информатор говорит, что флотилия выслала вперед, на Гидрафур, образец крови своего собственного кандидата, чтобы как можно быстрее начать проверку и доказательство их претензий. Есть строчка насчет эскорта Механикус или что‑то вроде того, но из‑за варп‑бури сообщение понесло потери, некоторые детали утрачены.

– Они, должно быть, отправили его в храм Механикус в Августеуме. Когда при наследовании возникает соперничество, там традиционно исследуют образцы тканей, – сказал Варрон.

– Вы это уже знаете, да? Ну так вот, господин Фракс, у нас действительно возникло соперничество, как мы довольно долго пытались вам разъяснить. Вот почему мы ведем вас в апотекарион в такое неприлично раннее время.

– Значит, вам нужен образец моей крови. Вот в чем дело.

– Браво. Когда мы прибудем туда и представим вас лично, это будет наш козырь – когда бы это ни случилось, ведь теперь мы знаем, что проклятая флотилия пришла в систему раньше нас. Но мы – запомните мои слова, Варрон – мы не позволим им делать все по‑своему. У моих союзников есть готовый к вылету варп‑быстроход, он обладает достаточной мощностью, чтобы обогнуть худшие участки бури и добраться до Гидрафура за десять дней. Что до того, что он будет везти…

Но он уже догадался.

– Мой собственный образец тканей.

Варрон немного запыхался, потому что шли они быстро. Домаса немного приподняла подол платья.

– Понадобится только кровь. У нас есть фляга того типа, каким пользуются Механикус для перевозки образцов, так что мы можем быть уверены, что она достигнет системы в хорошем состоянии. Учитывая, что нам достоверно известно, что вы – перворожденный сын Хойона Фракса, ваша кровь расскажет достаточно убедительную историю, чтобы, по крайней мере, придержать тот трюк, который планирует флотилия.

Дверь перед ними скользнула в сторону, и навстречу хлынул белый свет, заставив обоих сморгнуть.

– Вы не нервничаете по поводу забора крови, а, Варрон?

– С моим‑то занятием? Я, как вы знаете, не могу себе этого позволить. Ха, понадобится только заново вскрыть те рубцы, которые мне оставило инвусское стеклянное дерево. Я за ним недоглядел, это было за день до того, как вы приехали.

В голосе Варрона снова послышался оттенок прежней живости, и Домаса, к собственному удивлению, улыбнулась.

– Уже очень скоро, Варрон, вы станете вольным торговцем, принцем‑негоциантом. Вам больше не придется спешить куда‑либо столь недостойным образом, но, боюсь, я должна вас предупредить, что за углами по‑прежнему будут ждать люди, которые захотят пустить вам кровь, метафорически выражаясь.

– Я думаю, что начинаю привыкать к этому факту, мадам Дорел, – сказал Варрон и вошел в белизну апотекариона, где навстречу ему уже двигался облаченный в бело‑зеленые одежды сервитор со шприцем в тонкой руке.

Они стояли у шлюза и смотрели в узкий иллюминатор, как челнок увозит флягу, в которой покоился флакон с кровью Варрона. Корабль задом наперед выскользнул с причала, и его ненадолго окутало белое облачко изморози, когда воздух, остававшийся в шлюзе, вышел наружу и замерз. Через миг он запустил высотные двигатели, чтобы сменить траекторию. Позади него виднелся далекий силуэт «Полуденного феникса», самого быстрого корабля в окрестностях Санто Певрельи – узкий четырехъярусный корпус с расширяющимся носом, похожим на змеиную голову.

– Пожелайте ему удачи, – сказала Домаса. – Он несет основу для ваших притязаний. Видит Трон, сегодня вечером я буду думать о нем.

– Я тут подумал, Домаса.

– Да?

Теперь, когда она запустила свой контр‑гамбит, напряжение спало. Она вдруг почувствовала, что ей самой не помешало бы хорошенько поспать.

– Было ли когда‑нибудь такое, чтобы хартией владели на пару? В смысле, было ли так, чтобы два члена семейства Фракс одновременно были ее держателями? Я думал насчет того, что знаю об истории своей семьи, и не могу припомнить ничего подобного, но это ведь не значит, что такого не может быть.

– Одна хартия, один хозяин, один Фракс, один наследник. Я уверена, что в этом я права, – сказала Домаса, пока они удалялись от шлюза. Она, кажется, понимала, к чему он клонит, и намеревалась задавить это направление мыслей как можно быстрее.