– Эта змея… как-то связана с Вахиразом? – спросил Тальмир.

– Да, – Кёль Хокём кивнул. – Это демон, который подчиняется Вахиразу. Викара, способная оборачиваться змеёй.

Проклятье! Джадугяр скрипнул зубами и до дрожи стиснул кулаки.

– Вахираз должен быть убит! – процедил Тальмир. – «Кровавый кинжал» способен это устроить? Или вы уже решили, что с ним связываться не стоит?

Магистр Тени раздумывал недолго.

– У меня есть тройка убийц. Лучших из лучших. Но и услуги их стоят дорого.

– Назовите цену.

– Четыре сотни таналов. Сотня «Кровавому кинжалу»– оплатите сейчас. Остальные три получат исполнители… после убийства цели.

– Я уже заплатил Азаму пятьдесят танов…

– Которые он потратить уже не в состоянии, и которые сейчас в распоряжении Вахираза. Наш орден от вас пока ничего не получил.

– Хорошо, – спустя мгновение кивнул Тальмир. – Но при себе у меня только пятьдесят танов.

Джадугяр отвязал с пояса увесистый кошель и положил на стол.

– Остальные пятьдесят я передам завтра через вашего связного.

– Да будет так, – Кёль Хокём кивнул в ответ, так и не притронувшись к деньгам – их словно для него и не существовало.

– Тогда мне пора, – Тальмир развернулся и зашагал к выходу, но замерев возле двери, обернулся. – Убейте его. Он должен умереть!

– Не беспокойтесь, – Магистр Тени прикрыл глаза. – Но… если моя тройка лучших убийц не справится с ним, то никто не сможет…

«Им лучше бы преуспеть, иначе, уважаемый Кёль Хокём, мы будем говорить уже на другом языке»,

– подумал Тальмир и сказал – Надеюсь, они действительно лучшие и докажут это.

Джадугяр вышел, дверь за ним бесшумно закрылась.

– Посмотрим, – произнёс в пустоту глава «Кровавого кинжала».

Солнце клонилось к закату, позолотив шпили, купола и скаты крыш Дархасана. Нищий квартал, где бесславно погиб Азам, остался далеко позади вместе с пылью, грязью и вонью нечистот в загнивающих переулках. Не понимаю, почему местные санитарные службы не займутся очисткой этих гнойников? Это же источники эпидемий!

«Всё куда проще, Шаин»,

– отозвался Вахираз.

Страдания людей выгодны для ядаров.

«Именно. Но с другой стороны, если хворь выкосит всё стадо, с кого прикажешь стричь шерсть?»

– демон усмехнулся.

Кхм. Значит, с болезнями всё-таки как-то разбираются.

«Конечно. Есть лекари, способные излечить почти любой недуг – были бы деньги. Что же касается эпидемий, Дархасан опутывает сеть специальных заклинаний. Сеть не уничтожает заразу полностью, но не даёт ей распространиться».

Н-да. Ядары всё предусмотрели. Что будет, когда они уйдут?

«То же самое, что и на Земле. Постепенно ослабнет магия, потом и вовсе исчезнет. Вместе с этим больше ничто не будет сдерживать болезни, собственно, как и людей»,

– Вахираз хихикнул.–

«Грядут войны, голод, мор, геноцид, возвышение и крушение империй… да прочие радости. Но это случится ещё не скоро. После схватки со мной семь веков назад ядарам ещё долго придётся восстанавливать силы».

А что же демоны?

«А что с ними?»

Ну… не станет ядаров, и демоны всласть порезвятся в Дархасане.

«Ну да, ну да. Наверно, поэтому на останках городов Земли царствуют демоны, а поверхность планеты обильно усеяна человеческими костями…»

Кхм. Тогда я ничего не понимаю. Куда на Земле подевались демоны?

«Всё там же. Заменили ядаров, сидят себе замест богов и втихую правят планетой. Да, они действуют иначе, чем ядары, но всё же… ты действительно думаешь, что волки станут истреблять оставленное хозяином на произвол судьбы стадо?»

Если это глупые и кровожадные волки, то да.

«

А если умные и расчётливые демоны, то нет».

Но… демонам-то люди зачем?

«Люди – пищевой и стратегический ресурс. С возвысившимися ядарами уже не повоюешь. Им уже плевать на демонов, а на людей – тем более. Воевать с богами – всё равно, что, будучи муравьем, пытаться укусить парящего орла. Вот демоны и используют людей по-своему, вытягивая из них энергию, которая может пригодиться в битве с потомками возвысившихся ядаров – сейчас эти потомки здесь, в Дархасане».

Что-то всё это звучит печально… для людей.

«Ничего печального. Люди ведь ни о чём не подозревают. Они по-своему счастливы. Меньше знаешь – крепче спишь».

Поэтому ты мне всё это рассказываешь? Чтобы меня по ночам кошмары не мучили?

«Ты – демон. Ты один из нас. Более того ты и я – есть одно целое, пусть пока и не слившееся до конца. Всему своё время».

Вахираз, а что если и демон возвысится?

«Мне нравится ход твоих мыслей. Но… это невозможно. Демон не может возвыситься. Это доступно только ядарам».

А как же Тиамат и её приспешники? Ведь её называют богиней Хаоса.

«Называть – одно, быть – другое. Все семь голов гидры сами по себе очень могущественные демоны. Ну, ты сам знаешь моё отношение к Нунарти – она живое доказательство того, сколь сильным может быть демон. Вот когда все семеро сливаются воедино – превращаются в гидру, тогда их могущество сильно приближается к божественному. Но это другое, так что демонам возвышение недоступно. Только слияние с себе подобными».

Если ещё и вспомнить, что семь голов гидры ранее были ядарами…

Донёсшийся справа плач младенца отвлёк меня от размышлений, заставив повернуться на звук.

Женщина в серых пропылившихся лохмотьях сидела на земле на углу забегаловки и пыталась утихомирить чадо. Мимо проходили люди, грохоча колёсами по мостовой, проезжали повозки. На неё никто не обращал внимания, даже когда та призывно тянула руку с просьбой о милостыне, одновременно умудряясь качать на руках ребёнка.

«Шаин, ступай своей дорогой»,

– посоветовал Вахираз.

Возможно, я так и поступил бы…

На пороге появился рослый детина – видимо, вышибала забегаловки, судя по свисавшей у него с пояса деревянной дубинке. Гулко цокая окованными сталью каблуками сапог, он спустился по ступенькам и быстро зашагал к нищенке, размахивая руками, будто кошку пытался прогнать.

– Проваливай отсюда! Чтобы я тебя и твоего ублюдка здесь больше не видел и не слышал!

«Шаин, стой!»

Я уже был на середине улицы, двигаясь наперерез здоровяку.

«Не лезь! Прогонят её, и она будет просить милостыню в другом месте. Остановись!»

Замолкни!

– Проваливай, я сказал!

Женщина со страхом смотрела на вышибалу, который уже достал дубинку и показательно ею поигрывал, хлопая широким концом по ладони.

– Прошу, не прогоняй!

– Не понимаешь?! – детина замахнулся дубинкой.

– Стоять! – прокричал я, направляя арбалет в грудь вышибале.

Тот опешил, повернувшись на голос. Увидев чёрный самострел в моей руке, показал ладони – дубинка повисла на ремешке, обхватывающем запястье.

– Стою.

– Молодец. А теперь двинул отсюда, да без резких движений! – кивком я указал направление, в коем ему следует удалиться – обратно в забегаловку.

– Только не стреляйте, господин гладиатор, – вышибала попятился – в надвигающихся сумерках он меня не узнал, тем более что на голову я своевременно натянул капюшон; однако узоры на предплечьях он видел, и гладиаторское кольцо тоже поблёскивало на пальце. – Но плач ребёнка этой бродяжки мешает нашим гостям отдыхать.

– Свалил отсюда! Сам разберусь!

– Да, господин, конечно!

Добравшись до ступенек, здоровяк быстро поднялся по ним, открыл дверь и скрылся с глаз.

– Тише, тише. Прошу, не плачь, – нищенка всё никак не могла успокоить неунимающегося младенца. – Всё будет хорошо.

– Он голоден? – спросил я, сжимая плечи арбалета к ложу – те со щелчком встали на место, и я убрал оружие за спину.

– Нет, господин. Я недавно её кормила. Недуг какой-то, вот и плачет, а денег на целителя у меня нет, – она отвела взгляд. – Спасибо, что прогнали громилу. Ну, всё, всё. Тише, успокойся, Лаэта, пожалуйста.

– Позволь мне, – я протянул правую руку и положил ладонь на лоб малышки – горячий.