Я стояла перед церковью, глядя на серьезные лица семьи и друзей. Стоять здесь, чтобы они все могли смотреть на меня, было не тем, что мне хотелось делать. Я хотела завернуться в клубок около гроба, стоящего напротив меня, и заплакать, как ребенок. Все казалось таким несправедливым. Я уже делала это: стояла напротив толпы с заплаканными лицами и говорила о мужчине, которого я любила, но которого у меня отняли.

А сейчас, я снова оказалась здесь. Все ожидали, что я заговорю. Скажу что-нибудь о мужчине напротив меня. Тому, кому я доверила свою жизнь. Того, в кого я вцепилась и плакалась, когда узнала, что буду матерью-одиночкой. Того, который бы меня никогда не бросил. А сейчас его не стало.

Я посмотрела на Джереми, который стоял в костюме и галстуке, внимательно смотря на меня. Он все еще был здесь. Он не собирался бросать меня. Он все еще был моим. Он тихо кивнул мне, и я знала, что если попрошу, то он поднимется сюда и будет держать мою руку, пока я все это делаю. Я задержала на нем свой взгляд и открыла рот, чтобы заговорить. Видеть его здесь дало бы мне силы, которые мне были необходимы, чтобы двигаться дальше.

— В жизни никто не ожидает, что потеряет любимых людей. Мы не планируем стоять напротив наших друзей и семьи и говорить о ком-то, кто был дороже всего. Но так случается. Это ранит. И от этого никогда не полегчает. — Я остановилась и проглотила комок в горле. Джереми сделал шаг по направлению ко мне, но я покачала головой. Я сделаю это без него. Я должна.

— Мы не знаем, что с нами будет завтра. Мой папа научил меня этому, когда я была маленькой и не понимала, почему мама не возвращается домой. Затем, когда я потеряла парня, с которым, думала, встречу старость, я вспомнила об этом еще один раз. Жизнь коротка, — я оторвала взгляд от Джереми. Я не могла смотреть на него, пока говорила о Джоше. Видеть боль в его глазах только вызывало слезы, которые жгли мне глаза.

— Мне достаточно повезло, потому что я узнала, что такое безусловная любовь. У меня это чувство было дважды от двух разных мужчин. Они любили меня до дня своей смерти. Я буду держать их с собой до конца своей жизни. Я могу только надеяться, что весь остальной мир такой же счастливый, как и я. — Задние двери отворились, и я перестала говорить. Мир вокруг меня медленно закружился.

Голубые глаза Кейджа пронзили меня, как только он встал в задней части церкви. Я не ожидала увидеть его сегодня. Я вообще больше никогда не ожидала его увидеть. Я не было готова столкнуться с ним. Особенно сегодня.

Рука Джереми обвилась вокруг меня, и я могла слышать, как он что-то шепчет, но не могла сосредоточиться на его словах. Смесь эмоций в глазах Кейджа парализовала меня. Прошло шесть месяцев, с тех пор как я видела его безумно красивое лицо. И еще больше, с тех пор как я была в его объятиях. Он был самым большим враньем в моей жизни. Я думала, он был единственным. Но я ошибалась. Сейчас я знала, что тебе в жизни дана только одна любовь, и когда умер Джош, умер и мой шанс на то, чтобы быть любимой.

— Пойдем сядем. — Я наконец расслышала слова Джереми. Он беспокоился обо мне. Но я собиралась закончить свою речь. Кейдж Йорк своим появлением не мог остановить меня закончить начатое. Он уже остановил меня во многом. И я не позволю ему проконтролировать и это.

— Не пройдет и дня, когда я не буду думать о своем отце. Память о нем навсегда останется в моем сердце. В один день я смогу рассказать своей дочери все о ее дедушке. Каким он был прекрасным мужчиной. Как сильно он бы любил ее. Я никогда не пойду ночью в постель, чувствуя себя нелюбимой, потому что я была любима самыми замечательными мужчинами, которых я знала. — Рука Джереми крепче обхватила мою талию. Я взглянула на бриллиантовое кольцо на левой руке, и моя грудь сжалась. Папа казался таким счастливым, когда Джереми одел это кольцо на мой палец. Он волновался, что я останусь одна, когда его не станет. Джереми облегчил этот страх для него.

— Я люблю тебя, папочка. Спасибо за все, — прошептала я в микрофон.

8 месяцев назад…

КЕЙДЖ

Это действительно происходило. Я собирался закончить колледж. У меня была полная стипендия благодаря бейсболу. Конечно, это не была Южно-Восточная Конференция, но все равно это был колледж Национальной Ассоциации Студенческого Спорта. Единственная проблема состояла в том, что мне нужно было переехать в Теннесси. Ева поедет со мной. Я заставлю ее. Ее отец не самый мой большой фанат, но он отправит ее в колледж Теннесси, если она его попросит. Я бежал по лестницам к нашей квартире, перепрыгивая через две сразу. Я не мог дождаться, когда увижу ее. Я должен был ей рассказать. Я получу степень. И однажды смогу найти стоящую работу. Я не был тем лузером, которым меня считал ее отец.

Я распахнул дверь квартиры. Ева сидела за фортепиано, когда ее глаза нашли меня. Она перестала играть и улыбнулась мне. На тот момент жизнь была идеальной. Все было хорошо. У меня была моя девочка, и я собирался обеспечить нам хорошее будущее.

Она немного посмотрела, а затем встала и побежала ко мне.

— Ты ее получил! — сказала она, взглянув на меня, как только обвила руки вокруг моей талии.

— Ага. Получил, — ответил я, оторвав от своей груди, чтобы накрыть ее рот своим. Она гордилась мной. Черт, это было офигенным чувством.

Я насладился ее вкусом, прежде чем отодвинуть и заглянуть ей в глаза. Я обожал ее глаза. То, как они сияли, когда она была в восторге. Знать, что ее глаза сияли из-за меня, было еще лучше.

— Куда? — спросила она.

— Штат Хилл, — ответил я. Ее улыбка даже не дрогнула. Небольшой страх, что она несчастлива или что она не поедет со мной, растаял от ее улыбки.

— Оу, Кейдж! Я так за тебя рада. Это то, чего ты хотел! Ты сделал это! — Я пропустил сквозь пальцы ее волосы и покачал головой.

— Нет, Ева. Ты — то, чего я хотел. А это просто подстраховка, что я могу обеспечить тебе жизнь, которую ты заслуживаешь.

Она скользнула руками по моей груди и скрепила их на моей шее.

— Как бы это мило не было, я хочу, чтобы ты это делал и ради себя тоже. Не только ради меня. Ты этого хотел еще прежде, чем встретил меня. Не забывай, что ты над этим работал намного раньше, прежде чем я вошла в твою жизнь.

Все еще были времена, когда я удивлялся, что она еще не поняла. Все изменилось, когда она вошла в мою жизнь, ничего не осталось прежним. Причины достижения моих целей изменились. Моя жизнь приобрела намного большее значение.

— Ты — центр моего мира, девочка. Не забывай об этом.

Она пробежала пальцем по моей груди и остановилась на моем соске с пирсингом, играя с ним через футболку.

— Хмм, если на этой ноте ты собирался стянуть с меня трусики, тогда поздравляю, у тебя получилось.

Я усмехнулся, когда она схватила мою футболку и задрала ее. Я поднял руки, чтобы помочь ей. Она бросила футболку на пол, а затем сверкнула на меня злой усмешкой.

— Это никогда не устареет. И ты об этом знаешь, правда? Видеть твое идеальное скульптурное тело, украшенное пирсингом, — это горячо, Кейдж Йорк.

Когда я проколол себе первый сосок, это было исключительно ради удовольствия. Я и представить не мог, что когда-то правильная маленькая Ева будет так возбуждаться от этого. Я с радостью проколол и второй сосок для нее. Что бы ни возбуждало ее, я готов был на все.

— Твои пошлые разговорчики, когда ты раздеваешь меня, тоже никогда не устареют, — прорычал я, подняв и неся ее, хихикающую, обратно в нашу спальню. Ее язык щелкнул на моем соске, и я простонал. Мне нужно было ее раздеть.

— Мне понравилось на барной стойке прошлой ночью, — сказала она, посмотрев на кухню.

Я перестал шагать к спальне, повернулся и, вместо этого, направился к бару. Если она хотела этого на баре, тогда мы будем на баре.