— Слушай, давай отпросимся у Марь Иванны? — сказала Эля: — все равно еще час сидеть наверное.

— Да ну… — Денис кинул взгляд в сторону воспитательницы, которая читала карманный вариант «Космополитен», и покачал головой: — не отпустит.

— Ну и почем ты знаешь — отпустит или не отпустит? Ты же не пробовал?

— Да ну… — Денис опустил взгляд вниз и принялся изучать пуговицы на рубашке: — не хочу я…

— Ну тебя… — Эля замолчала. Наверное обиделась, подумал Денис, наверное зря я так. Но отпроситься сейчас все равно нереально. Понятно, что их лишили послеобеденного сна, а для него этот сон был важен. Потому что ночью они никогда не высыпались. Спокойно выспаться можно было только днем — на уроках, сделав вид, что внимательно слушаешь и записываешь, отпросившись в медпункт или спрятавшись в прачечной. Ну и конечно дневной сон. Сорок минут после обеда, которые Денис считал своими по праву. Поэтому сегодняшнее известие о каком-то медосмотре его не обрадовало. Проводили бы они эти осмотры по ночам, подумал он.

— Слушай, а давай отпросимся. А? — снова Эля.

— Да ну тебя. Неохота…

— Спать охота?

— Охота.

— Скажешь что в туалет надо. Попросишь сам пойти. Воспиталок никого кроме Марьи нету — значит одного пошлет. А там в прачечную и вздремнем минут сорок. Как назад пойдем — так они еще в очереди сидеть будут. Никто и не заметит. Ну? — горячий шепот в ухо.

— Марь Иванна! — Денис сам не заметил как поднял руку.

— Что тебе, Привалов? — Мария Ивановна Семенчук, педагог со стажем и двумя золотыми медалями «За вклад в педагогическую науку» и «2-е место на межрайонной олимпиаде педагогов области» повернула свою голову к Денису. Денис поежился.

— Марь Иванна а можно я в туалет схожу? По быстрому…

— А ты Привалов у нас наверное девочка? Писаешься через каждые пять минут. — педагог со стажем и двумя кубками покачала головой. Сидящие в очереди захихикали. Денис почувствовал себя мерзко. Но экзекуция не окончилась. Марье Ивановне было лень отрываться от своего журнала, думать о мочевом пузыре мальчика и принимать решения по столь ничтожному поводу. Поэтому она делала все для того, чтобы те, кто мог потерпеть — терпел.

— И что это у нас за новый способ ходить в туалет, Привалов — по быстрому? Я такого не знаю… Это ты у нас давно изобрел? Или когда в постель писался по ночам? Потерпеть не можешь? — в очереди захихикали громче и стали перешептываться. Денис уже пожалел что вызвал огонь на себя. Мог бы и промолчать, чертова Элька, вечно влезет, а мне потом отвечай…

— Мне надо… — сказал Денис, глядя в пол. Марья Ивановна посмотрела на него и поджала губы.

— Хорошо. Надо так надо. Ну не держать же тебя тут. Еще обоссышься. Вагин! Игорь! — она поманила пальцем. Из очереди поднялся Вага младший. Нет, подумал Денис, она сейчас пошлет его со мной, лучше бы я промолчал, чем сходить с Вагой в туалет. И это Вага младший…

— Вагин, сходите в туалет вместе. Присмотришь там за этим … — она махнула в сторону Дениса «Космополитеном». Вага кивнул и зашагал к двери, по дороге ухватив Дениса за руку. Выведя его из коридора во двор Вага огляделся — никто не смотрит? — и дал Денису пинка. Несильно. Сильно бить его боялись.

— Шагай, малахольный. Вот мне делать больше нечего как тебя в туалет водить… — еще один пинок. Денис не пытался увернуться — сопротивление только заведет его, получишь еще больше. Самая выгодная тактика — молчать и терпеть. Ну и делать вид, что тебе больнее, чем есть на самом деле. Это он понял давно. Тот, кто тебя бьет — не знает как ты себя чувствуешь на самом деле. Поэтому всегда можно делать вид. Главное тут — не перестараться, а то попадет на орехи. Но если все проделать хорошо — то можно легко отделаться. Они подошли к туалету и Вага пнул его снова. Не сильно, так, чтобы показать кто здесь главный.

— Давай, малахольный. Ссы бегом. — Вага оглянулся по сторонам: — назад один пойдешь. Скажешь что у меня живот закрутило и я остался. Понял? — Вага явно собирался смыться с медосмотра.

— Понял. — кивнул Денис, чувствуя, как внутри просыпается надежда: — конечно понял. Я все скажу.

— Смотри у меня, салага… ну, все, пшел отсюда… — еще один подзатыльник и Денис зашел в туалет. Мочиться не хотелось, но и выходить сразу он не торопился — Вага мог бы его заметить. И догадаться что он не хотел в туалет. Конечно своим трюком он вывел из коридора их обоих, но не факт что Ваге это понравится. И вообще — лучше держаться от него подальше. Денис зашел в кабинку, подождал немного, спустил воду, вышел, открыл кран, пустив ручеек, помыл руки. Осмотрел стену туалета, украшенную надписями. Надписей было много. С ними боролись, их стирали, вытравливали и закрашивали. Но они появлялись снова. Некоторое время Денис изучал рисунок неизвестного автора, изображающий как директора интерната насилует шимпанзе. Рисунок был снабжен поясняющими подписями, без которых, очевидно было бы нелегко разобраться где Василий Иванович, а где шимпанзе и кто кого насилует. Ниже рисунка было выведено жирным маркером «Пророк спасет нас!». Слово «Пророк» было зачеркнуто ручкой и написано «П…с». Денис достал из кармана карандаш и пририсовал директору на рисунке парочку рожек. Потом, решив, что выждал достаточно времени он осторожно выглянул в коридор. Ваги нигде не было.

— Ну что? Правильно я говорила? — снова горячий шепот в ухо!

— Блин! Элька! Напугала… — Денис отмахнулся от нее.

— Да ладно, все хорошо, видишь… Вага ушел наверх. Наверное он травку свою курит на чердаке. Пошли поспим в прачечной. У нас еще час есть.

— Не знаю. А вдруг они там закончат поскорей?

— Да не закончат. Сам знаешь сколько медосмотры длятся обычно. Полдня будет точно.

— Угу. Пошли в прачечную. — они завернули за угол, прошли еще два поворота, потом спустились в по полутемной лестнице в подвал. Прачечная. Тут можно было упасть в ворох грязного белья и подремать. Обычно в прачечной работала баба Лиза. Она была глуховата и плохо видела, поэтому прокрасться у нее под носом, вдоль стены и пристроиться на старом матрасе сразу за бельевой корзиной было легко. Так они и сделали. Денис на ходу прихватил из корзины парочку пододеяльников и они укутались в них.

— Спокойной ночи, Дэнча. — сказала Эля.

— Спокойного дня. Разбуди нас через час. — Денис закрыл глаза и приготовился заснуть но его толкнули в бок.

— Дэн, а Дэн…

— Чего тебе, Элька?

— Дэн, а ты меня любишь? — Денис только вздохнул. Вот ведь… девчонка…

— Конечно. Спи давай.

— А… сильно любишь?

— Сильно.

— А… как сильно?

— Очень сильно. Ты спать собираешься? — Денис уже понял что будет дальше и его сердце заколотилось сильней. Элька повернулась в нему и заглянула прямо в глаза. Ее лицо вдруг оказалось так близко от лица Дениса, что тот испугался.

— Очень сильно говоришь. Давай поцелуемся? — она смотрела прямо в глаза и Денис почувствовал себя неловко.

— Эль, не надо. Вдруг зайдет кто… — сказал Денис, чувствуя как бешено колотится его сердце. Он вдруг ощутил Эльку всем телом — натянутую как струну.

— Да не зайдет никто. Давай, поцелуемся… — Денис закрыл глаза, чувствуя на своих губах Элькино тепло.

— Эй! Ты чего тут делаешь?! — кто-то толкнул его. Денис даже не открывая глаз и не поворачиваясь знал кто это. Вага. Тот который младший. Откуда он узнал про прачечную? С Вагой было еще двое — Рыжий и Коряга. Коряга — новенький, его недавно перевели из какого-то детского дома. Хотя некоторые говорили что он из детской колонии перевелся где сидел срок за то что убил своего воспитателя в детском саду когда ему было шесть. Вагу Денис боялся, но не так сильно как этого новенького.

— Слышь, малой. Вали отсюда. Быстро. — Вага был немногословен, он уже поднял было руку чтобы дать Денису леща напоследок, но остановился.

— А чего это ты тут без штанов делал? — Денис оглядел себя и лицо его вспыхнуло. Штаны были сняты! Чертова Элька! Как всегда — наделает делов, а он потом отвечает.