— Ллойд, что с тобой, Ллойд? Что случилось?! — Лала, закрыв ладонью рот, отступила назад и, заплакав, склонилась над Ллойдом. Его волосы спутались и сильно отросли, как и борода, которой раньше никогда не было. Что с ним произошло, задавалась вопросом Лала, бедный мой Ллойд. Но ничего, я верну тебя к жизни.

Что сегодня за день, сокрушался Картер, эта стерва в конец меня достала. Он зашел в бар «пиковая дама» и сев за стойку, подозвал знакомого бармена.

— О, мистер, Картер — улыбнулся темнокожий бармен, сверкая белоснежными зубами, — вы сегодня не в духе. Да — да, это заметно. Что будете пить?

— «Джек Дениел», — пробурчал Картер и, положив голову на руку, оглядел заведение. — А сегодня, Бобби, мало народа, как я посмотрю.

— Да, — улыбнувшись, бармен налил виски в приготовленный стакан. — На улице дождь, да еще и понедельник.

— Да, — с усмешкой протянул Картер, — правду говорят, что понедельник-день тяжелый. — Генри опрокинул содержимое стакана себе в рот и, поморщившись, проглотил обжигающий напиток. — А что это за тип, во-о-он за крайним столиком?

— Это какой-то бродяга, он ошивается здесь целую неделю — Бобби налил еще виски, — на вид он беден, как церковная мышь, но денежки у него имеются.

— Я вижу, он уже достаточно набрался, — усмехнулся Генри, показывая на гору пустых стаканов на столе незнакомца, на что бармен покачал головой:

— Что вы, мистер Картер, его ни что не берет, — он покосился в сторону старика, — наверняка, он уже весь пропитан виски.

Старик обернувшись, встал из-за стола и, подойдя к стойке, заказал себе еще выпивки и купил пачку сигарет. Он взглянул на подвыпившего Генри, и в его взгляде было столько решимости.

— Не хотите ли составить мне компанию? — вежливо предложил он Картеру, приглашая его к себе за столик. Картер, немного растерявшись, кивнул и, прихватив бутылку «Джека Дениела», направился к столику незнакомца.

— Сделай нам, Боб, немного закуски, — махнул бармену Генри и тот, улыбаясь, вышел на кухню. — Сейчас мы немного закусим. Я никогда бы не принял ваше предложение, — Картер, икнув, налил себе еще, — но сегодня у меня такой день, что хочется с кем-нибудь поговорить. Но… не буду же я говорить со своими друзьями, да и не друзья они мне вовсе! — Картер откинулся на спинку стула и, закрыв глаза, тяжело вздохнул, — Хорошо поговорить с человеком, который тебя не знает, да и ты его тоже, тогда не так… стыдно расписываться в собственной беспомощности.

— А что произошло с тобой, сынок? — старик участливо посмотрел в мутные глаза Картера, его поразила чистота стариковского взгляда. В его голубых глазах, не было ни какой фальши, и он был трезв, как стеклышко.

— Бобби говорит, что вас не берет виски?

— Это верно, — скрипуче рассмеялся старик, — я не пьяница, но один день в году, я пытаюсь напиться, чтобы забыть то, что навсегда оставило черную дыру в моей душе. Но сколько бы я ни выпил, я чист, как младенец, — он поднял стакан, — За твое здоровье, как там тебя?..

— Генри.

— За тебя, Генри, — он осушил до краев наполненный стакан и с удовольствием принялся за закуски, которые принес бармен. — Вот это другое дело, — с нескрываемым удовольствием, незнакомец уплетал за обе щеки: ветчину, сыр, помидоры и картофель «фри», запивая все это томатным соком.

Генри с удивлением смотрел на то, как старик поглощает пищу и так, как Картер был человеком не бедным, он заказал еще цыпленка и тушеных овощей.

— Давно я так вкусно не ел, — облизнулся старик, — мне должно было быть стыдно, я ведь сам мог за все заплатить, но поверь, совесть меня не терзает, ни капельки, — он, рассмеявшись, снял старую широкополую шляпу и положил ее на стол. — Ты можешь считать меня наглецом, но это не так. Ты понравился мне, Генри.

— А вы мне напомнили старого ковбоя из Техаса, — улыбнулся Генри, — когда я был маленьким, я именно так представлял себе шерифа.

— Ну, это ты загнул, — старик погладил пушистые усы и, улыбнувшись, налил себе еще, — уже ни кого нет в баре, мы остались одни, а ты не торопишься домой. Разве дома такого парня никто не ждет, а?

— Вот по этому я здесь, — тут Генри стало невыносимо, он представил, как разорется Фейн, — моя жена — сущий ад. Она меня так достала своей жадностью и своими подозрениями, что хочется все сделать так, как она себе представляет.

— Да — да, я знаю таких женщин, это настоящие фурии, — серьезно заметил старик, — им всегда все мало. К счастью мне повезло с моей женой. Мы познакомились в Египте, там я родился и вырос. Почти сорок лет мы прожили вместе и притом, что она была арабской крови. Мы так странно познакомились, она была наложницей у одного богача и сбежала от него, то есть, брат помог ей бежать. Брата убили у нее на глазах, а она спаслась бегством. Представляешь, эта девчонка влезла на дерево и сиганула на крышу дома, где я жил. Она стучала во все двери, кричала, я не мог ей не помочь. А потом, я полюбил ее, и она была мне так преданна.

— Как интересно, — протянул Картер, — А у меня совсем другая, противоположная история. Пять лет назад я возвращался из Китая, я археолог и был там, на раскопках вместе со своими коллегами. Фейн я подобрал по дороге из аэропорта, она очень красивая женщина.

— Блондинка?

— Длинноногая блондинка с огромными голубыми глазами, поначалу я был ошеломлен. А она мной вертела, как хотела, чем дальше, тем хуже. Несколько раз я подозревал, что она гуляет от меня, но она все так тщательно скрывала, стерва, а сама… да черт с ней, завтра же я иду к своему адвокату.

— Может это и правильно, — вздохнул старик и, протянув руку, представился, — Ллойд Флеминг. Я совсем забыл назвать себя. Все беды от женщин, ну я не говорю что все женщины зло, совсем нет, но как не прискорбно, частенько именно из-за них рушатся даже мировые державы. Есть такие, которым все мало и мало и мужчины ради таких дамочек идут на все, чтобы только не расстроить свою цыпочку.

— Да, власть, деньги, кому это все нужно, это превосходство над всеми, над миром?

— Их женам, дочерям и любовницам — закончил Ллойд и тут же добавил, — но мы что-то совсем разошлись и заклеймили прекрасный пол печатью алчности и блуда. Далеко не все женщины так порочны.

Картер доел цыпленка и, закурив, попросил бармена сварить кофе.

— А что случилось с вами в Египте? — с любопытством спросил Картер, — вы говорите о нечто страшном.

— Так и есть, но, зная, что ты археолог, я не так глуп для своего возраста, я не стану говорить тебе о той проклятой карте… — на мгновение старик осекся и, приложив палец к губам, добавил, — Я ни чего тебе не говорил, забудь меня, — он быстро встал и, вытащив из кармана двадцатку, положил ее на стол. — Ты нравишься мне, Генри, но боюсь, тебе захочется копаться в той истории, которую я чуть было, не рассказал тебе. Извини, я… мне пора.

— Ллойд, куда же вы? — Картер метнулся следом за ним. — Постойте! — на улице хлестал дождь и, выбежав из бара, Генри не увидел таинственного старика, он словно растаял под дождем. Картер стоял под холодным дождем и чувствовал, что весь хмель вылетел из головы, вместе с мыслями о Фейн. Он вернулся обратно и, подойдя к стойке, вынул из внутреннего кармана пиджака бумажник.

— Я вижу, вы хорошо провели время, мистер Картер, — бармен протянул ему полотенце, — наверное, я буду уже закрываться.

— Да, — Картер вытер мокрое лицо и посмотрел на стол, где лежала шляпа Флеминга, которую он забыл. Ты можешь, Боб, узнать об этом человеке? Его зовут Ллойд Флеминг. Если он бывает здесь, то и живет неподалеку. Надеюсь, что так…

— А что такое?

— Да он забыл свою шляпу, нашелся Картер и, взяв ее со стола, направился к выходу, — Всего доброго, Роберт, до скорой встречи.

Картер раскрыл зонт и, закрыв за собой дверь, направился к машине. Этот Флеминг не выходил из головы.