– Если кому интересно, то враг остался далеко позади, – сообщила Торрес, как будто отчитываясь перед ними. – Если расчеты Эпифани верны…

– А они верны, – самоуверенно вставила варповидица.

– Тогда за час мы доберемся до безопасной точки для прыжка.

– Прекрасная работа, капитан, – сказал Клют, быстро завершил молебен и встал. Больше ни у кого доклад особого интереса не вызвал.

– Получилось, – сам себя поздравил Торкуил, когда очередное точно рассчитанное движение, наконец, оживило древнюю машину. Когитатор загудел и загремел, будто старое холодильное устройство, от панели управления и потрескавшегося экрана пошли тоненькие струйки дыма. На дисплее замигали и панически заметались данные, затем из мнемонического механизма полез сухой, запятнанный кровью пергамент, усеянный множеством знаков и символов. Технодесантник оторвал кусок, посмотрел и признался:

– Такого диалекта я не знаю.

Чевак взял один хрусткий листок.

– Культисты были с Корибана, – уверенно заявил Чевак, – но сам корабль был построен…

– На доках Стригоя, – закончила за него Торрес.

– Вполне возможно, – согласился Чевак и показал на некоторые участки пергамента. – Долгие гласные, короткие корни. «Отец»?

Из сервочерепа в свою очередь пополз небольшой пергаментный свиток, на котором был начертан короткий текст. Эпифани оторвала листок.

– Гессиан должен знать.

Чевак повернулся к созданию варпа.

– Мерзостный, сделай что‑то полезное, – инквизитор передал бумагу отдыхающему демонхосту. Гессиан без интереса глянул на руны и знаки и кивнул.

– Технакуляр Малого Скаттаваула, – прошипел он.

– Стригой, – кивнул Чевак.

Торкуил уже рылся в ящике неподалеку. Он бросил высшему инквизитору чистый свиток и вытащил трубкообразное стыковочное устройство, состоящее из отдельных вращающихся элементов, покрытых знаками и символами.

– У меня нет настолько специфичных устройств, – признался технодесантник, разъединил надвое рунический кабель неподалеку и присоединил его концы к толстой трубке. – Но этот диа‑лог должен расшифровать большую часть данных.

Он покрутил механизм и быстро составил нужную последовательность символов из вращающихся элементов. Экран когитатора опустел, затем неуверенно замигал и начал извергать информацию на ломаном готике.

– Мне нужен мнемонический журнал «Геллебора», – сказал Чевак. Технодесантник принялся за работу у панели управления.

– В каком порядке?

– В обратном, начиная от нападения на «Малескайт».

Из когитатора полез пергамент, раскрывая его секреты, и Торрес наклонилась к нему, глядя, как высший инквизитор всматривается в текст, почти уткнувшись лицом в бумагу.

– Что это за информация, ради которой вы готовы рисковать жизнями всех людей на борту? – осведомилась она. Чевак помедлил. Затем показал.

– Вот эта, например.

– Что там? – спросил Клют.

– Две недели назад «Геллебор» нагнал в Пропасти Геенны тяжелый грузовой корабль Империума под названием «Плутон», примерно так же, как догнал и нас.

– И что? Имперские корабли постоянно теряются вблизи Ока, – возразила Торрес.

– Но когда «Геллебор» приблизился, вид корабля изменился. Он маскировался, используя некую колдовскую иллюзию, – объяснил Чевак. – Корабль на большой скорости ушел от погони, причем кхорнаты гнались за ним так долго, что в хранилище «Геллебора» есть запись о том, что были серьезно повреждены субсветовые двигатели. Наверное, это взбесило культистов на борту.

– Почему они за ним гнались? – спросила капитан.

– Ну, во‑первых, вы сами видели, что они сумасшедшие.

– А во‑вторых, – добавил Клют, – Кровавый Бог в особенности ненавидит иллюзии, ведьм и псайкеров.

– Применять их на поле боя считается нечестным, – сказал высший инквизитор, продолжая мысль своего бывшего дознавателя. – «Плутон» на самом деле оказался фрегатом типа «Гладиус» под названием «Рубрициан».

– Тысяча Сынов… – прошептал Клют.

Чевак кивнул. На протяжении тысяч лет, повинуясь Азеку Ариману, космические десантники из Тысячи Сынов рыскали по галактике в поисках артефактов, тайных знаний и психических талантов, безжалостно разоряя библиариумы и реклюзиамы Империума, похищая колдовские секреты у собратьев‑хаоситов и ксеносов. Ариман неутолимо жаждал могущества и в своем честолюбии полагал, что знания, накопленные эльдарами в Черной Библиотеке Хаоса, могут сделать его божеством. Именно в поисках этого чужацкого храма познания и просвещения владыка Хаоса и его подручные напали на след Чевака.

– «Рубрицианом» командовал колдун из Тысячи Сынов, Корбан Ксархос, – сказал Чевак. Было очевидно, что он нервничал, касаясь этой темы. – Что же ты делаешь в Пропасти Геенны, Ксархос? – вслух подумал он и глубоко задумался. Затем обратился ко всей часовне. – Есть идеи? Хоть какие‑нибудь? Что фрегат Тысячи Сынов мог делать в Пропасти?

– Ничего особенного там нет, – ответила Торрес.

– Несколько газовых гигантов, – сказал Клют. – Несколько мертвых лун.

– Может, они проводили ремонт? – предположил Торкуил.

– Но при этом смогли обогнать «Геллебор» и не подпустить его на такое близкое расстояние, как мы.

– Пропасть находится к галактическому югу от Фанагории Прайм. Несколько месяцев назад нам пришлось по широкой дуге обойти Фанагорию, потому что там находился какой‑то флот еретиков, – сообщила капитан Торрес.

Клют кивнул, припомнив этот случай.

– Возможно, они летели на Фанагорию, просто через Пропасть.

– На субсветовой скорости? – усомнился Чевак.

– Бури в варпе? – предположил Торкуил. Чевак повернулся к ходящей туда‑сюда Эпифани.

– Варповидица?

– Имматериология региона довольно стабильна. Ничего такого, с чем бы не смог совладать фрегат космических десантников Хаоса.

– Ну, давайте же, – возбужденно поторопил Чевак. – Думайте. Что в Пропасти Геенны могло заинтересовать Тысячу Сынов?

Высший инквизитор начал мерить часовню шагами, на его лице читалась мука, словно у наркомана, страдающего от ломки. Чевак почти физически нуждался в информации или хотя бы в логичных ответах на вопросы, от них ему становилось легче. Клют помнил, как он намеренно заразил своего начальника мощным мемовирусом незадолго до того, как тот отправился в Черную Библиотеку Хаоса. Когда Чевак проходил мимо, Клют склонился к его уху и прошептал:

– Милорд, в лазарете есть лекарства, которые могут смягчить симптомы, а возможно, даже избавить вас от них.

Чевак хмуро покачал головой и снова принялся беспокойно вышагивать по помещению. Чего еще было ожидать от зависимого человека? В некоей мере он походил на Эпифани, нюхающую «призрак». Клют почувствовал стыд, который становился только сильнее от того, что инквизитор стоял под сенью могучей аквилы. Он ведь потакал навязчивым привычкам их обоих.

– Что‑нибудь придумали? – настойчиво повторил Чевак.

– А какая разница? – ответила Торрес не менее раздраженным голосом. – Я думала, мы летим обратно к Вратам Кадии.

– Могут быть некоторые изменения в планах, – сказал Клют и с немалой неловкостью ощутил на себе обвиняющий взгляд капитана. Торрес откинулась на спинку скамьи и с обреченным видом опустила голову.

В желтых глазах Торкуила отразились мелькающие данные, которые он вывел на экран когитатора.

– Пропасть Геенны, – начал читать он. – Керчь‑161, Сибарис, Нарданеллы, Кравения Минорис, Звезда Вандердекена, Искеллион XI, Искеллион XII, Арах‑Син…

– Арах‑Син? Это в Пропасти? – внезапно перебил Чевак.

– Да, на границе в сторону вращения. Галактический восток.

– Никогда не слышала, – сказала Торрес.

– Это старый эльдарский мир, – пояснил Чевак.

– Вы там были? – поинтересовался Клют.

– И не раз. Там есть варп‑врата и огромный археорынок.

– Думаете, Корбан Ксархос был там и хотел что‑то купить? – спросил Клют.

– Заманчивое предположение.

– Почему мы вообще ищем этого… Ксархоса? – в последний раз попыталась добиться ответа Торрес. – Какое нам до него дело?