– … и вскрывать «заживо», если так можно сказать, чтобы добыть части адских тел и таящуюся в них силу, – продолжил Чевак.

– Как и Даэкропсикум, он намеревается наделять этой силой в различные объекты и реликвии, – добавил Торкуил. – Представьте себе фабрику, создающую демоническое оружие и проклятые артефакты.

– Полагаю, этот трактат был бы весьма полезен для вас, брат Торкуил? – с опаской поинтересовался Клют.

– Это было бы могучее оружие.

– Оружие, создающее другое оружие, когда идет гонка демонических вооружений – это не совсем то, в чем нуждается галактика, – вмешался Чевак. Из глубин мощной груди космического десантника донеслось несогласное ворчание, и высший инквизитор добавил.

– Но, с другой стороны, было бы занятно расчленить Гессиана и подсоединить его к разным частям корабля.

– А ты попробуй, – игриво предложил демонхост. Чевак проигнорировал богомерзкое создание. Торкуил подошел к нему сзади, затмевая инквизитора своим ростом. Тот поднял над головой охапку страниц, и Реликтор взял ее.

– Чтобы добыть текст, нужно добраться до того, кто им завладел, – сказал высший инквизитор.

– Мы знаем, что Ксархос взял фолиант, но как понять, куда полетел «Рубрициан»? – спросил Клют.

– Мнемонический журнал «Геллебора» еще не до конца расшифрован, – сообщил Торкуил, пролистывая страницы. – Там добрая тысяча лет данных, но пока не найдено никаких других столкновений с фрегатом Тысячи Сынов.

– Нам не нужно знать, где Ксархос был, нужно узнать, куда он направился, – поправил их Чевак. – Эпифани?

Варповидица встала с коленей и поправила прозрачное пончо, привлекая внимание к своему резиновому костюму.

– Все, что я знаю – «мы» направляемся в какое‑то влажное место, – призналась она.

– Что ж, это сужает круг поиска, – сказал Клют с чуть большим сарказмом, чем намеревался. Он дотронулся пальцами до глаз, пытаясь унять боль.

– Брат Торкуил, что написано на тех страницах, которые у нас есть? – спросил Чевак, не знавший кодилекта Темных Механикус.

– В этих отрывках описывается, как создать и направить поля Геллера, необходимые для вивисекции плененной демонической сущности, – сказал космический десантник с явным восхищением. – Воистину поразительные психохирургические инструменты и процедуры.

– Так, ладно, прежде чем мы ринемся в путь и присоединимся к Даэкропсикуму, – перебил Чевак, – можно ли быть уверенным в том, что Ксархос не сможет произвести описанные в книге ритуалы без этих страниц?

– Тысяча Сынов обладает огромной колдовской силой, – признал Торкуил. – Они несомненно могут вызывать демонов и связывать их с оружием и иными предметами, используя мириады различных церемоний и дорогостоящих ритуалов. И все же немногие из них могут сравниться по экономии и могуществу с процедурами, описанными в «Корпус Вивэкзорсекцио». Используя эти методы, а также невероятные объемы энергии и немыслимые усилия, необходимые для извлечения варп‑сущности в реальный мир, можно создать тысячу проклятых предметов, каждый со своими возможностями и силами, а не просто одно оружие, одержимое одной сущностью. Впрочем, без информации о всех сложностях психохирургического препарирования «Корпус Вивэкзорсекцио» – это просто еще один демонологический трактат о призыве темных тварей Хаоса.

Это, похоже, удовлетворило Чевака.

– А Даэпроксикум все еще существует? – с опаской спросил Клют.

– Как и мой орден, они были истреблены Ордо Маллеус, – продолжил Торкуил. – Эта свинья Циарро с полуротой Серых Рыцарей предали мечу не только Даэкропсикум, но и всех мужчин, женщин и механических рабочих на поверхности фабричной луны Фельдспар. Затем ее зачистили с орбиты, чтобы никакие охотники за сокровищами не разграбили этот мир Адептус Механикус. Отношения между Механикус и Святым Ордо до сих пор натянутые. Но от адептов Даэкропсикума не осталось ничего, кроме их работ.

– Кажется, это остывший след, – заключил Клют. – По крайней мере мы оставили ни с чем Корбана Ксархоса и его сподвижников.

– Давай не торопиться, – сказал Чевак. – В кодилекте Темных Механикус я вижу истинные имена демонических сущностей.

– Это объекты неудавшихся варп‑эфирных вивисекций, – объяснил Торкуил.

– А где тогда успешные? Ты говорил, они довели метод до совершенства.

– «Корпус Вивэкзорсекцио» в большей части описывает одну ритуальную процедуру с начала и до конца. Объектом в ней была сущность, чье истинное имя – Маммошад.

– Маммошад…

– Вы знаете о нем? – спросил Клют своего начальника. Чевак кивнул.

– Маммошад – демон с долгой и богатой историей, начавшейся задолго до того, как культ Темных Механикус добрался до него со своими скальпелями.

– Сильный?

– Да, – рассеянно кивнул Чевак. – Ну, был до того, как Даэкропсикум рассекли его на мелкие кусочки. Его имя встречается по всей Черной Библиотеке, в текстах и ксеносов, и имперцев. Очень древний и могущественный демон Тзинча. Полный его титул – Маммошад, Царь Царей, Поработитель Малодушных Миров и Хранитель Склепа Бездны.

– Не понимаю, – сказала Торрес, прервав течение мыслей высшего инквизитора. – Это проблема или решение?

– И то, и другое, – ответил Чевак. – Как и большинство решений, оно несет вместе с собой ряд проблем. Имя Маммошада повторяется по всей книге. Хоть у Корбана Ксархоса и нет страниц, описывающих еретические геллеровы технологии и процедуры, но он может захватить кого‑то, кто видел эти ритуалы своими глазами.

– Но брат Торкуил сказал, что Даэкропсикум истребили, – возразила Торрес.

– Там был Маммошад, – заявил Клют.

– Кто может лучше описать процедуры и технологии, чем адская сущность, испытавшая их на себе? – пояснил Чевак. – Если Ксархос найдет Маммошада, то ему не понадобятся страницы. Если мы найдем Маммошада, то, возможно, нам удастся расставить ловушку на Ксархоса.

– Но где Маммошад? – спросил технодесантник.

– Ну, если верить Черной Библиотеке, то он, или по крайней мере его частица, – сказал Чевак, – находится на мире‑улье Аблютрафур.

Взгляд капитана Торрес переметнулся на Клюта. Тот ведь просил ее совершить серию безопасных варп‑прыжков и субсветовых переходов, чтобы выбраться через Кадианские Врата и покинуть Око.

– Но в журнале «Геллебора» сообщается, что «Рубрициан» уже двигается туда, – встревожилась она.

– Не беспокойтесь, – заверил Чевак с энтузиазмом. – Через Паутину мы доберемся до Аблютрафура куда раньше, чем Ксархос, даже учитывая фору.

Высший инквизитор пошел к Затерянному Своду, который стоял, еще не активированный, на другой половине археопалубы.

– Эпифани права. Климат на Аблютрафуре экваториальный, очень жарко и влажно. Так что оденьтесь как следует.

Уходят

swale gypsies – болотные цыгане

scavvies – добытчики (от scavenge)

shanty‑speak – корабельное наречие

АКТ II, ПЕСНЬ II

Сокровищница археотеха, 3°4’33"Ю 37°21’12"В, Аблютрафур, Око Ужаса

Входят ЧЕВАК с КЛЮТОМ, БРАТ ТОРКУИЛ, ЭПИФАНИ с "ОТЦОМ" и ГЕССИАН

– Ну сколько еще? – заныла Эпифани.

– А ты угадай, – поддел Чевак. Инквизитору нравилось подшучивать над ее даром.

Торкуил шел во главе отряда по беспорядочно сменяющим друг друга комнатам, гротам и лестницам – предполагалось, что если ветхая архитектура сможет выдержать вес Астартес, то вынесет и всех остальных. Фонари, встроенные в доспехи технодесантника, освещали узкий путь между покосившимися стенами имперской, но очень древней постройки, которые были покрыты трещинами и вызывали приступы клаустрофобии. Расщелины сменялись площадками, арки – ступенями, тесные лазы – люками с вертикальными лестницами. Иногда среди этого царства обрушенных пещер и крипт обнаруживалась дыра в потолке, через которую можно было увидеть колоссальную пропасть, на дне которой и находились эти мрачные строения. Пространство наверху было темным и пустым, лучи фонарей то и дело спугивали стайки порхающих кусак, но иногда в многокилометровой высоте виднелось пятно дневного света. Казалось, они находились в кратере какого‑то спящего рукотворного вулкана.