Чуть повернув голову, коснулся щекой ее щеки. Втянул в легкие воздух с ароматом ее духов вперемешку с ее запахом.

— Ты сказал, что мне нужно повзрослеть, — говорила она, щекоча дыханием мое ухо, отчего по телу пробежала дрожь, а, несмотря на усталость, все тело пронзила волна возбуждения, — И я решила, что ты прав.

Мозг отключился, стирая грани между реальностью и волшебным миром, где жил только ее голос. Девочка моя шептала что-то мне на ухо, а до моего сознания никак не доходил смысл сказанных ею слов. В висках стучало, сердце готово было выскочить из груди, а руки с силой сжимались на ее платье, сминая ткань.

Почувствовал, как малышка моя чуть прикусила мочку уха, поцеловала, лизнула. А я услышал приглушенный рык, вырвавшийся из моего горла.

Закрыл глаза, понимая, что долго не смогу сдерживать дикое, просто животное возбуждение. Не сегодня, когда она такая красивая, когда сама пришла ко мне, когда мы не виделись целых два дня.

Почувствовал ее ладошки на своей груди. Юркие пальчики скользнули ниже, вытягивая ткань футболки из джинсов. Еще мгновение и я кожей живота ощутил ее прикосновение. В паху уже не то что ныло, а болело. Нестерпимо хотел прижаться к ее телу, почувствовать ее, а не ткань платья, сделать, наконец, своей.

Не открывая глаз, вновь втянул воздух, стараясь хоть как-то успокоиться. Агаша одной рукой чуть запрокинула мою голову. А я не мог ей сопротивляться. Не сейчас, когда она сама касается меня, не так, как скромная школьница, а как моя девочка-женщина. Почувствовал ее пальчики на шее, щеке, а ее голос продолжал заводить меня еще больше. Будто нарочно, испытывая мою силу воли, от которой осталось только одно название.

Пальчики скользнули вдоль ремня, напряг пресс, просто адски желая, чтобы она не останавливалась. Не знаю, я бы однозначно мог прям сейчас испытать оргазм, просто от того что она легонько касается меня, и не делает вроде ничего, поцелуи и те невинные, касания, и те ласковые и мимолетные…. Девочка моя, приподняла футболку, и легонько потерлась щекой о мою обнаженную грудь. Господи же Боже ж мой!!!

Ударился затылком о стену. Случайно. Но понадеялся, что хотя бы так возбуждение немного спадет. А, нет! Только хуже стало. Потому как девочка моя легонько поцеловала мою грудь, там, где билось, готовое вырваться из груди, сердце.

Развязка уже маячила где-то очень и очень близко. Нет, раньше я считал что этого просто не может быть. Не со мной. Не мог я опростоволоситься в первый же раз с моей девочкой. Не мог, и все тут! А оказалось что ошибался.

— Я выросла, — прошептала Агафья, и отступила на шаг, опуская руки. Я и не понял сразу, что она не касается меня больше…. Не целует…. А стоит в метре от меня и смотрит глазами, полными слез.

— Я выросла, больше нет той девочки наивной, как ты и хотел, — прошептала она, глотая слезы, отчего я просто не мог двинуться. Видя ее печаль и тоску в глазах, обиду и сожаление, не знал, куда себя деть, как все исправить, а она продолжала говорить, и голос ее уже превратился в хриплый, надломленный шепот, — Вот только теперь и ты реши, кто я для тебя. Младшая сестренка или твоя девушка.

Увидел, как Агафья схватилась за дверную ручку, рванула ее на себя, уже хотела выбежать из квартиры, прямо босиком, без туфель, которые так и лежали на полу коридора, как замерла, оглянулась:

— И еще я не пойму твоего недоверия ко мне, — горько прошептала она, — Мне кроме тебя никто не нужен, а ты…

Она не договорила, вышла и хлопнула дверью. А я стоял и не понимал, как семнадцатилетний ребенок только что расставил все по своим местам. Как? Она ведь глупая и маленькая еще совсем. Я гораздо старше ее, опытнее, но как выяснилось, не такой уж и умный. Идиот, словом. И тут до меня дошло. Моя она, моя! И не отпущу я ее никуда. Ревновать буду, но постараюсь сдерживать себя. И доверять буду. И любить буду, прямо с сегодняшней ночи.

Стремительно оттолкнулся от стены и в один шаг, преодолев расстояние до двери, рванул ее на себя, готовый бежать за своей девочкой. Догнать ее. Попросить прощения. За все. И не только за свое недоверие, ревность, и грубость.

Но далеко бежать не пришлось. Девочка моя сидела на лестничном пролете около моей квартиры, и спрятав лицо плакала навзрыд. Такая красивая, и такая печальная. В груди словно граната взорвалась, осколками снося все чувства, оставляя после себя только горький осадок и ненависть к самому себе. Кто я такой, чтобы обижать ее? Моего маленького ангела? Мою принцессу?

Упал перед ней на колени, отчаянно желая, чтобы поток ее слез прекратился.

— Прости меня, — шептал я, прижимая к себе, зарываясь руками в ее волосы, впечатывая ее тело в свое, только бы она не плакала, — Прости! Я дурак и идиот, правда. Не прав я был. Во всем не прав, — шептал я, а девочка моя только всхлипывала.

Поднял ее на руки, внес в квартиру, и, не разуваясь, пошел в гостиную. Осторожно уложил малышку на диван. Хотел сходить и принести воды, но Агафья меня не пустила. Вытерев заплаканное лицо о мою футболку, несмело улыбнулась.

— Давай больше не будем ругаться? — тихо попросила она. Господи, да я себе язык лучше откушу, чем словом обижу ее. Не хочет ругаться, да я только 'за'.

— Конечно, солнышко, — согласно проговорил я. Улыбнулся, всматриваясь в ее лицо, провел рукой по щеке, волосам.

— А если и поругаемся, то ты первый будешь мириться, — выдвинула малышка свое очередное требование, — Ты ведь старше, умнее, а я всего лишь глупая девчонка.

И девочка моя горько вздохнула. Мило скосив глазки на мою грудь, живот и взглядом скользнула ниже.

— Хорошо, — вновь согласился я. Выбора-то в принципе у мня и нет. Да и не нужен.

— А можно продолжу? — как-то хрипло и неуверенно поинтересовалась Агашенька. Сначала и не понял, о чем просит моя девочка. Но как только ее пальчики скользнули по вырезу моей футболки, касаясь горла, догадался.

— Просто мне так приятно было, гладить тебя и целовать, — совсем потерянно пробормотала малышка, и, подавшись вперед, спрятала лицо от меня на моей же груди. Закрыл глаза, наслаждаясь тем, что могу обнимать ее, целовать и заставлять хотеть меня. Приятно, значить? Это хорошо.

— Знаешь, солнышко, — тихо шепнул я, — Готов спорить, тебе будет еще приятнее.

Она только пожала плечами.

— То есть ты сомневаешься в моих словах? — удивленно и наигранно строго поинтересовался я, — Зря, солнышко, зря, — пробормотал я.

Обхватив малышку за талию, прижал к себе, и осторожно уложил на диван. На мгновение залюбовался ее личиком, с немного покрасневшими от смущения щеками, озорным блеском в глазах.

— Нужно сравнять счет, — пробормотал я. Наклонился к ее ушку, и начал повторять все то, что она делала со мной десятью минутами ранее. Руки поглаживали ее тело через ткань платья, блуждали по изгибам и впадинкам, заставляя мозг отключиться. И кто тут кого соблазняет? Блин!

— Ты прав, — шепнула моя Агафья. Моргнул, не понимая, о чем она говорит. Девочка моя, прикусив нижнюю губку, покраснела еще больше, — Ну, в смысле, приятно.

Хрипло рассмеялся. Она попыталась отвернуться от меня, вырваться из объятий. Не позволил.

— Все хорошо, солнышко, — успокоил ее я. Она, посмотрев на меня пару секунд, согласно кивнула. А я вернулся к своему занятию, самому приятному на свете. Принялся целовать ее шею, спускаясь к плечу, и ниже. В это раз старался, как мог держать свои чувства в узде. Для нее сейчас все.

Скользнул рукой к ее спине, расстегнул молнию на платье. Сдвинул бретельку, оголяя плечико. Агафья приподнялась, позволяя мне стянуть платье еще ниже. Боже! Забыл что нужно дышать. Впился ртом в ее губы, а руки накрыли ее грудь. Ощутил ладони малышки на своем затылке, под футболкой. Спину поглаживали ловкие пальчики, скользя к джинсам вниз.

— Подожди, — выдохнул в ее рот, перехватил пальчики. Поцеловал и завел их за голову, — Не торопись.

Удерживая ладонью оба ее запястья над головой, вернулся к ее губам. Прервал поцелуй. Скользнул ниже. Короткие прикосновения губ к шее, плечам, груди. Замер, переводя дыхание. И накрыл ртом ее грудь, едва ощутимо покусывая, и тут же зализывая место укуса. В моих руках девочка выгнула спину, легкий стон заставил меня улыбнуться. Но целовать и ласкать ее грудь я не перестал. Агафья высвободила свои запястья из моих рук. Зарылась пальцами в волосы. Будто и отстранить хотела, но в тоже время давила на затылок, не разрешая останавливаться. В какой-то момент она с силой дернула меня за волосы, буквально отрывая от своей груди. И впилась ртом в мои губы, целуя. А я только застонал от силы ее страсти, не уступавшей моей.