— Понимаете, с момента утечки «Лунного Света» к русским прошло почти десять лет. Допустим, мы смог- ли их купить, и они напрямую не стали использовать материалы против нас, — Коэн немного помолчал, под- бирая слова. — Мы с большой вероятностью предпо- лагаем, что материалы попали к китайцам восемь лет назад. Но китайцы все это время никак себя не прояв- ляют. Ведут себя, как обычно, и в экономике, и в поли- тике. Разгребаются с кризисом, который мы подкину- ли миру, потихоньку укрепляют свое влияние. Но без агрессии… Мы развернули целую систему прогнозиро- вания альтернативных угроз, отслеживаем десятки воз- можностей ответного удара китайцев — и все тихо. Эта тишина очень, очень меня беспокоит.

— Ну, глава МНБ — вообще работа беспокойная. А насчет тишины ты прав. Мне тоже как-то последнее время не по себе… Как перед визитом к доктору, когда знаешь, что болен, но не знаешь, чем, — Кроуфорд взял со стола толстую книгу, которую он читал до прихода гостя и протянул ее Коэну. — Ты знаешь, кто это?

— Генри Киссинджер[50].

— Да, это Генри Киссинджер — человек, который сде- лал для Америки больше, чем все президенты, с кото- рыми он работал, взятые вместе, — он положил книгу на стол. — Так вот, Киссинджер любил повторять: «Если хотите предугадать действия оппонента — попытайтесь узнать его цель». Большая цель, перспектива — это глав- ное в политике.

Кроуфорд поднял стакан с виски, любуясь, как лучи осеннего солнца играют в янтарном напитке.

— Прекрасный виски… — он бросил в стакан пару ку- сочков льда и продолжил: — Большая, глобальная цель, Патрик. Перспектива. Понимаешь… А с целью у стран, претендующих на статус сверхдержавы, зачастую возни- кают проблемы. Вот у коммунистов была цель — победа коммунизма. У нас в то время тоже была цель — побе- дить коммунистов, потому что от этого зависело выжи- вание капитализма и того, что мы называем демокра- тическим миром. Советский Союз разрушился, комму- нистический лагерь распался. Мы достигли своей цели. Сохранили капитализм и стали единственной в мире сверхдержавой. И что? Вместо того, чтобы поставить перед собой, да и перед всем миром, новую Большую Цель, мы начали тешить свое распухшее эго, ввязыва- ясь в мелочные, бесполезные, с точки зрения глобаль- ной политики, конфликты. Мы даже придумали этому красивое название — «глобальная проекция силы». Про- екция силы… Ха! С какой целью? Ирак, Афганистан… Если откинуть борьбу с терроризмом и поиск оружия массового поражения, которые мы использовали как предлог для интервенции, какую цель мы там преследо- вали? Смена режимов? Нефть? Усиление регионально- го влияния? Стоит ли всё это усилий сверхдержавы на протяжении пятнадцати лет, и тех огромных ресурсов, которые мы на это потратили? Чего мы добились за со- рок лет, прошедших с момента с развала Советов? Наша экономика в упадке. Мы не можем в полной мере вы- полнить свои социальные обязательства, даже несмотря на денежную реформу. Конкурентоспособность утраче- на десять лет назад, потому что мы тратили триллионы на войну, а не на школы и университеты и не смогли дать достойного современного образования целому по- колению. Великая американская мечта, двигавшая впе- ред предыдущие поколения, опошлилась до простей- шего набора материальных благ: машина, хлипкий до- мик и поход с семьей в дешевый ресторан раз в неделю.

Мы даже не заметили, как разрушили этническую базу нашего процветания, теперь белые в Америке — нацио- нальное меньшинство на фоне латинос и черных. Даже святая святых — армия США, состоит наполовину из на- емников, собранных по всему миру и готовых убивать за то, чтобы получить американское гражданство… По- чему? Потому что сами американцы теперь не готовы подвергать свою жизнь риску ради свободы, ради про- цветания своей страны… Нас ненавидит большая часть населения планеты, а те, кто не ненавидит, считают иди- отами и откровенно над нами потешаются. Даже наши ближайшие союзники, пресловутое «международное сообщество» — эта жалкая кучка никчемных подхали- мов, готовых в любой момент оказать нам поддержку за наши подачки, и та вышла из-под контроля. Нас про- сто погубило чувство собственной безнаказанности и высокомерие, возведенное в абсолют. А этот бред об ис- ключительности Америки, озвученный нашим Прези- дентом семнадцать лет назад… В современной истории об исключительности нации говорили только нацисты, и ты знаешь, во что это обошлось немцам. Большего удара по нашему международному авторитету сложно было представить. Американцы, выросшие на свободе и равенстве, вдруг объявляют себя исключительными… Чушь… Даже наши, ко всему привыкшие европейские друзья, тогда крутили пальцем у виска.

Кроуфорд сделал еще глоток виски и на минуту умолк.

— А ведь в конце прошлого века у нас была возмож- ность стать мировым лидером, повести за собой все че- ловечество… — наконец с горечью произнес он. — И ведь весь мир этого ждал… и был готов за нами пойти.

— Вы сгущаете краски, Рэй. Мы ведь несли миру де- мократию, — вяло попытался возразить Коэн.

— Брось, Патрик… — Кроуфорд раздраженно махнул рукой. — Уж от тебя я этого не ожидал. Какая демократия? Защита национальных интересов под вывеской демократии — да… Мы всегда понимали, что примене- ние западной демократической модели в большинстве стран мира просто невозможно из-за исторических, культурных, религиозных и этнических различий. Мы продвигали так называемую демократию лишь в те страны, действия которых не совпадали с нашими жиз- ненными интересами. А сколько людей мы при этом уничтожили?

Кроуфорд бросил быстрый взгляд на нахмуривше- гося Коэна.

— Ладно… Это так — размышления сентиментального старика. Не забывай — я на протяжении почти шестиде- сяти лет нес миру эту самую демократию, и мои руки по локоть не только в дерьме, но и в крови.

— Вы говорили о цели… — Коэн попытался вернуть собеседника к теме.

— Да, цель… Так вот, проект «Лунный Свет», несмо- тря на всю его чудовищность, за последние сорок лет был единственным нашим действием, преследовав- шим Большую Цель. По сути, эта цель — спасение че- ловечества от самого себя, выживание нашего вида. И, попутно, предоставление Америке еще одного шанса стать реальным лидером и повести за собой всю чело- веческую расу в будущее.

— Цель действительно серьезная, — согласился Коэн, который, став после Кроуфорда координатором проек- та пятнадцать лет назад, никогда не думал о нем с точки зрения такой масштабной перспективы.

— Уж куда серьезней… Только я в последнее время, глядя на своих правнуков, часто думаю — стоит ли эта цель четырех миллиардов неродившихся детей?

Кроуфорд надолго задумался, глядя вдаль, будто ста- раясь рассмотреть что-то скрывающееся за горизонтом.

— Да… — наконец спохватился он. — Я думаю, у китай- цев тоже есть большая цель. Какая — не знаю. Но, ты заметил, как под влиянием Китая и России изменилась тональность БРИКС в международных делах. Они уже последние пять лет в ООН, на саммитах и других меж- дународных форумах говорят о поступательном раз- витии человечества… Понимаешь, не о национальной безопасности, не о национальных интересах, как это де- лали и делаем мы. Даже не об интересах блока БРИКС и его союзников. Они говорят о развитии всего чело- вечества. О том, что процветания человеческой расы можно добиться только вместе. Даже в кризис, когда мы сидели на мешках новых долларов, когда мир ни- щенствовал, они делились с той же Африкой деньгами, технологиями. Это только на первый взгляд смотрится как банальный подкуп. На самом деле, игра тоньше… Значительно тоньше… Они нарабатывают моральный авторитет, доверие. Они заняли наше место. Место мирового морального лидера. Они имеют все больше и больше влияния на простых людей в самых разных странах, даже в Европе, даже у нас… Они готовят почву к чему-то большому…

— Сейчас можно говорить о перспективе и процвета- нии человечества, — усмехнулся Коэн. — Ведь «Лунный Свет» снял массу проблем, связанных с перенаселени- ем. Я бы их послушал, если бы население Земли было больше восьми миллиардов, как прогнозировалось, а не шесть, как сейчас. И это снижение обеспечил «Лун- ный Свет» — проект, который запустили мы. Русские и китайцы просто пользуются его результатами.