Подавляющее большинство агентов в Советском Союзе были разоблачены и обезврежены спецслужбами нашей страны. Тем не менее ущерб они нанесли немалый. Агентурные акции Центрального разведуправления дополнялись специальными операциями технической разведки. (О некоторых из них автор уже упоминал.)
Советский Союз, и в первую очередь Москва и Ленинград, оказались в эпицентре ожесточенной схватки КГБ и ЦРУ. Именно здесь разворачивались многие события «десятилетия шпионажа». Это не случайно. Главное шпионское ведомство Вашингтона предприняло здесь лобовую атаку на главного противника. Американскую разведку не смущали и не останавливали неудачи и провалы. Срочно нужна была разведывательная информация: что предпринимает СССР во внешней и внутренней политике? Каково состояние в его вооруженных силах? Разрабатывает ли Москва новые виды вооружений? Как Кремль выдерживает навязанные ему бешеные темпы военного противостояния?
Разведка лезла напролом. Лишь в самом конце восьмидесятых годов, когда горбачевская перестройка уже вызвала серьезный экономический и политический кризис в Советском Союзе, в ЦРУ решили несколько «сбавить обороты» в деятельности своей резидентуры в Москве. Сказались катастрофические провалы агентов и оперативников.
«Действия КГБ, — сетовали в Лэнгли, — буквально разрушили московскую резидентуру, привели к ее дезорганизации. Она перестала быть боеспособной». А вот еще одно красноречивое свидетельство руководящего работника ЦРУ, которое проводит в своей книге «Шпион, который скрылся» американский публицист Дэвид Уайз: «Были раскрыты методы и источники получения информации, провалены агентурные операции. Агентурная сеть в Москве создавалась многие годы, и теперь будет весьма трудно ее восстановить. И дело не только в агентурных источниках информации. Все обстоит гораздо сложнее. Были свернуты все технические устройства. Размер понесенного ущерба огромен. Для нас там обрублены все концы».
Представляется, вместе с тем, что разгром советской контрразведкой московской резидентуры не единственная причина снижения активности ЦРУ непосредственно на территории нашей страны. В конце концов в управлении, выражаясь боксерским языком, умеют «держать удары». Дело, возможно, заключается еще и в том, что в Вашингтоне в условиях наступавшего внутриполитического кризиса в СССР решили временно упрятать в тень деятельность резидентуры американской разведки в Москве. И одновременно в порядке компенсации резко усилить шпионские акции против Советского Союза за его пределами. Дальнейшее разоблачение ЦРУ не соответствовало замыслам вашингтонских политиков, а открывавшиеся возможности для разведывательной работы после развала СССР сулили США и их спецслужбам немалые дивиденды.
Первые огорчения
Новый директор Центрального разведывательного управления доволен. В его руках мощный аппарат разведки для развертывания наступления на главного противника по всем направлениям. Он окидывает взглядом карту мира, мысленно отмечая те страны и регионы, где намечается ударить по Советскому Союзу, по зонам его влияния, по его «болевым точкам». «И в самом СССР, — думает Кейси, — для ЦРУ предстоят горячие дни».
Да, Уильям Кейси доволен. Ему нравится просторный кабинет директора в Лэнгли. Он доволен тем, что один из важнейших комитетов Сената — Комитет по разведке — возглавляет республиканец Барри Голдуотер. С ним Кейси придется тесно сотрудничать, и в этом он всегда найдет понимание с его стороны. По крайней мере, в том, что касается противоборства с Советским Союзом. Не плохо складываются у директора отношения с двумя ведущими членами кабинета: государственным секретарем Хейгом и министром обороны Уайнбергером. Шеф центральной разведки доволен установившимся деловым сотрудничеством с руководителем разведывательного управления Министерства обороны генерал-лейтенантом Юджином Таем. Кейси знает: у РУМО большие силы и возможности в Москве, и подразделения военной разведки неплохо взаимодействуют с посольской резидентурой ЦРУ.
Известно Кейси и об огромных возможностях Агентства национальной безопасности, раскинувшего свои опорные пункты в американских посольствах и на многих из четырехсот военных баз США по всему миру. Поэтому понятно желание хозяина Лэнгли поддерживать постоянный деловой контакт с руководителем АНБ генерал-лейтенантом Линкольном Форером. В отличие от своего предшественника Кейси установит более четкий порядок взаимодействия со всеми членами разведывательного сообщества, куда входят и РУМО и АНБ. Теперь так называемые «дозорные» встречи, на которых обсуждаются текущие вопросы взаимодействия применительно к складывающейся ситуации в мире, будут проходить не один раз в месяц, как раньше, а каждую неделю.
Для Уильяма Кейси вполне приемлем его первый заместитель — адмирал Роберт Инмен. Кейси знает: Инмен — протеже Барри Голдуотера, который считает его «гением разведки» и даже предлагал Рейгану сделать его директором ЦРУ. Что ж, что правда, то правда. Бобби, так зовут Инмена друзья и коллеги, действительно блестящий специалист в разведывательных делах, был руководителем АНБ, разбирается в делах Министерства обороны, потому что занимал пост главы этого ведомства. Кроме того, он толковый, выдержанный политик, умеет ладить с конгрессом.
Что же касается другого своего заместителя — Макса Хьюгела, преуспевающего бизнесмена-миллионера, то Кейси сам привел его в ЦРУ и поставил во главе ведущего подразделения — Оперативного директората. Опыт в разведывательном деле у Хьюгела невелик — непродолжительная служба в военной разведке после Второй мировой войны. У Хьюгела, как и у Кейси, речь не всегда понятна, но это не важно. Самое существенное — он «свой» и будет хорошим противовесом Инмену. Уильям Кейси уверен, что оба заместителя разделяют его честолюбивые планы, что руководители подразделений поддерживают своего директора. Он знает настроения большинства сотрудников разведки, рвущихся «к настоящему делу» и увидевших в нем человека из разведки. Авторитет нового шефа ЦРУ вырос после того, как он возвратил на службу многих сотрудников, уволенных из разведки его предшественниками Дж.Шлессинджером, У.Колби, С.Тернером.
Правда, скоро Уильяму Кейси придется столкнуться с чехардой новых назначений: уйдет Инмен, недовольный тем, что новый шеф поручил ему кураторство второстепенными подразделениями; не удастся удержаться в ЦРУ Хьюгелу, который подвергнется со всех сторон обвинениям в некомпетентности. Вместо них в высший эшелон шпионского ведомства придут Джон Макмэхон и Джон Стейн. Произойдут и другие перемены, неизбежные в огромном бюрократическом механизме. Но Кейси неплохо сработается и с новыми назначенцами, которые примут его разведывательную философию и энергичные планы, привыкнут к некоторым странностям его темпераментной натуры.
Но пройдут один-два года, и некоторые руководители разведывательного сообщества, да и многие сотрудники управления не станут скрывать своего неприятия Уильяма Кейси, его трудновыносимого нрава, высокомерия и заносчивости. Скандал с Хьюгелом, которому припомнят совершенные в недавнее время финансовые махинации, затронет и самого директора ЦРУ. И дело не в том, что Хьюгел при поддержке своего шефа задумал ряд переворотов в странах «третьего мира» и готовил силами разведки покушения на ливийского лидера Муамара Каддафи и некоторых других иностранных руководителей. И не в том, что он назначил на ведущий пост в Центральном разведывательном управлении непрофессионала. Дамоклов меч над Кейси навис в связи с публичными обвинениями его в контактах с уголовным миром, в нарушении налогового законодательства, а это в условиях Соединенных Штатов одно из самых тяжких преступлений.
С некоторым опозданием противники напомнили Уильяму Кейси о неприглядной истории с похищением его командой секретных документов Картера во время избирательной кампании по выборам президента, что помогло Рейгану определить стратегию и тактику предвыборной борьбы. Американская пресса назвала случившееся «Дебатгейтом» — по аналогии с «Уотергей-том», имея в виду теледебаты Картера и Рейгана, во время которых последний удачно использовал выкраденную информацию. Но внутриполитическое положение в стране было иным, чем во времена Никсона, и в отличие от него Рейгану удалось избежать импичмента. Хотя ситуация была абсолютно идентичной «Уотергейтскому скандалу».