Проверить качество работы — и вновь на мировом уровне — пришлось очень скоро. Через месяц, 25 сентября, советской команде предстояла ответная встреча с венграми на их поле. О том поединке написано много меньше, нежели о противостоянии с чемпионами мира, а ведь он стал первым из вратарских подвигов Яшина в выступлениях за сборную.

Игра в Москве 1954 года проходила в упорной спортивной борьбе труднодостижимого уровня. Грубости не было, обе стороны увлеклись футболом. Но за год изменилась политическая обстановка. Отношения между двумя государствами решительно портились. Точнее сказать, советских руководителей всё сильнее раздражало желание венгров покинуть социалистический лагерь. Указанное желание вылилось в 1956 году в восстание соответствующей направленности. Однако и в 1955-м советских, мягко говоря, не любили. Волну неприкрытой ненависти приняли на себя ни в чем не повинные футболисты, а не политики, к которым и следовало предъявить претензии. Венгры действовали очень грубо. Английский судья Эллис потерял управление игрой. А в таких случаях сильнее всего достается вратарю: его бить удобнее. Вышел на перехват — ну и получи прямо в воздухе как бы в борьбе за мяч. Яшина так и охаживали оба тайма схватки, в которую хозяева превратили футбол. Вратарь же, поднявшись с газона, вновь отбивал, брал, опять отражал. Затем — Лев не успел подняться — его ударили по голове. Он потерял сознание. На мгновение. Потом встал и хладнокровно (советские люди на венгерском газоне в тот день вообще не отвечали на провокации) продолжил игру. Иного решения он не мог бы принять. Тогда бы это был кто-то другой. Его же дело привычное: спасать.

Забил ему Пушкаш лишь с выдуманного деморализованным Эллисом пенальти. Лев Иванович и тот удар — после явного-то сотрясения мозга — почти взял.

Да, если это не героизм, то что?

Впрочем, пора вернуться на родину. Там у динамовцев всё складывалось просто замечательно. Опередив спартаковцев на очко, они второй раз подряд завоевали первое место. С роскошной разницей мячей 52–16. Последняя цифра просто-таки вопиет сама за себя, учитывая, что Яшин провел все 22 матча. Процент пропущенного посчитать нетрудно. А играли в ту пору в пять нападающих и три защитника.

Немного, надо признать, огорчило второе поражение 2 октября от «Спартака» (1:2). Именно в тот день и произошел случай с Сальниковым, о котором мы упомянули выше. Изложим факты.

Спартаковцы получили право на пенальти. Перед исполнением которого предусмотрительный Сергей Сергеевич (он и потом такой «запрещенный прием» применял) отправляется к судье доложить, что Яшин любит дернуться (а кто не любит?) до удара. Дабы арбитр реагировал, если что.

Удар. Яшин берет.

Судья просит повторить. Протесты не принимаются.

Второй удар — гол.

Разных мнений по сию пору не счесть.

Народный артист СССР Лев Константинович Дуров, старый и верный болельщик «Динамо», рассказывал в «Спорт-экспрессе» от 12 ноября 2012 года: «Вот у Яшина с Сальниковым на моих глазах произошло странное. Зрители ничего не поняли, а я потом разведал, в чем дело. В ворота „Динамо“ Латышев назначил пенальти. Сальников подошел и что-то на ухо прошептал судье. Лева после удара мяч взял — а Латышев показывает: перебить! Яшин, скрестив руки, пошел на Сальникова. Идет, идет, тот всё пятится… От Латышева отмахнулся: мол, подожди, сейчас вернусь. Гнал Сальникова до спартаковских ворот! Затем вернулся, пенальти перебили — Яшин демонстративно не шелохнулся. Голову не повернул!» — «В чем секрет?» — это корреспонденты интересуются. «Летит самолет, — продолжает замечательный актер, — вам он до фонаря, но все равно глядите на небо. Так же и судья — в момент удара смотрит туда, где звук. На ногу бьющего. А Яшин этот фактор использовал — делал несколько шагов, срезал угол. В сборной отрабатывал трюк как раз с Сальниковым. И тут Сергей его заложил. Год после этого не разговаривали, насилу их помирили».

Думается, по прошествии стольких лет о чьей-то правоте рассуждать не стоит. Сальников отстаивал права атакующего, пенальтиста. Яшин — право последнего спасителя. Важнее иное. Лев Иванович совершенно открыто, не стесняясь, объяснял: одиннадцатиметровый, если он грамотно исполнен, взять нельзя. А при замершем при этаком «расстреле» до удара голкипере мяч может миновать ворота лишь в случае явной ошибки бьющего. Для нас с вами сегодня значимо, что пусть через десятилетия, но к мнению безукоризненного профессионала международная футбольная общественность в известной мере прислушалась. В текущем веке вратарь на линии ворот может совершать любые телодвижения до, во время и после удара. Главное — не выбегать на бьющего. Ну, такое Яшин и сам бы никогда не поддержал.

История, завершающая данную главу, быть может, и не заслуживала внимания, так как мы обратимся к кубковому финальному матчу, динамовцами проигранному. Однако заданная вначале тема «одной-единственной» команды, без которой, как в песне, «не жить», — не позволяет пройти мимо той схватки с армейцами и, главное, инцидента, что произошел на поле.

16 октября 1955 года при переполненных трибунах состоялся в некотором роде ремейк легендарного поединка десятилетней давности, который многие считают самым великим матчем между отечественными командами всех времен. Красно-синие одолели тогда, в 1945-м, бело-голубых — 3:2, а Бобров добил в ворота решающий мяч. К 1955-му Всеволод Михайлович уже блистал с шайбистами, однако традиции сквозь десятилетие оставил приличные.

По крайней мере, в заинтересовавшем нас кубковом финале едва взятый в армию из «Спартака» молодой форвард Владимир Агапов заиграл сразу же по-бобровски остро и боевито (при ином, конечно, уровне мастерства). Забил первый гол, затем, после быстрого ответа Владимира Рыжкина, — вновь вывел армейцев вперед с пенальти.

После чего и было зафиксировано его памятное столкновение с Яшиным. Безо всякого сомнения, нападающий «первый начал». Судья свистнул офсайд, армеец почему-то продолжил движение и врезался во вратаря. Тот же, как он утверждает (напомню, литературная запись Л. Б. Горянова, «Счастье трудных побед»), «оттолкнул… этого самого Володю Агапова обеими руками самым неделикатным образом». Динамовцы — чью позицию до сих пор отстаивает А. М. Соскин — считают последовавшее падение форварда «театральным». А. Т. Вартанян напоминает о солидном, тридцатиминутном перерыве в игре, когда Агапову оказывалась помощь (замены не разрешались), а это свидетельствует о серьезном повреждении.

Третий (третейский!) фактор — судейство в поле Николая Гавриловича Латышева. Лучшего советского арбитра. А он Яшина сразу удалил. Да и Лев Иванович после судью не корил.

Так надо ли ныне ворошить прошлое? Пожалуй, да! «Динамо» проиграло, хоть и вставший в «раму» во второй половине полузащитник Евгений Байков отыграл отменно и ничего не пропустил. Зато знакомая нам газета «Штрафной удар» вышла с посвящением одному персонажу — Яшину.

И карикатура: Лев в перчатках. Если верить означенной литзаписи Л. Б. Горянова, Яшин всю ночь проплакал.

Оценим излишнюю жесткость, не сказать, жестокость партнеров Льва. Одно дело — критиковать на разборе игры, по горячим следам. Что и Яшин делал с переменным успехом. Другое — свалить всё на одного человека и в такой форме. Кроме того, как, в принципе, возможно посчитать кубок «нашим», если «горишь» 1:2? Да и к линейному арбитру остаются вопросы: почему, в частности, не была пресечена агаповская провокация?

Впрочем, мы задержались в осени 1955 года вовсе не из-за поиска запоздалой справедливости. Просто сам факт, что столь давний случай Лев Яшин помнил до конца жизни после массы призов, трофеев и успехов, иллюстрирует, до какой степени он неразделим с командой «Динамо». Его единственной.

26 января 1956 года стартовала первая для советских атлетов зимняя Олимпиада в итальянском Кортина-д’Ампеццо. А еще 3 января «Советский спорт» опубликовал первую — всего их будет несколько, с частотой в неделю, — аналитическую статью о… футболе. Не о набравшем неимоверную популярность хоккее с шайбой, где мы в 55-м уже отдали чемпионство, не о лыжах и не о коньках — а о виде спорта, привлекательном исключительно для погожего времени (если позабыть о нынешнем переходе на «осень-весну»).