Рихтер глубоко вздохнул, пытаясь обуздать одолевавшие его чувства. Сейчас ему было так страшно, что захотелось никогда не появляться на свет. Только бы не видеть Смерть рядом с собой. Не видеть себя самого, не видеть этих странных пустых глаз.

– Неужели именно так я и выгляжу? – спросил он внезапно охрипшим голосом.

– Так выгляжу я, – отрезал Смерть. – А что видишь ты – это твоя личная проблема. Наш мир – место рождения многих иллюзий. Мир, где облик не так уж важен, поэтому не стоит уделять этому слишком много внимания… Ну, пойдем? – Смерть дружески протянул магу руку.

Рихтер медлил.

– Куда?

– Ты собираешься сражаться со мной здесь? – Смерть покачал головой. – Это просто невозможно. Неужели ты не знаешь об этом?.. Похоже, действительно не знаешь…

Рихтер не выносил, когда его уличали в невежестве. Он решительно вложил свою ладонь в ладонь Смерти. Маг ожидал прикосновения к замогильному холоду, но ощутил ласковое тепло. Рихтер изумленно поднял глаза. Теперь, как никогда прежде, ему стало понятно, почему Смерть называют Милосердным. Он тот, кто прекращает страдания…

В молодости Рихтер порой сожалел о том, что ему выпал жребий стать некромантом. Его мучили сомнения. Хорошо ли это – возвращать к жизни умерших? Не идет ли он против воли самой судьбы, которая каждому отмеряет свой срок? Но от дара невозможно отказаться. Став старше, Рихтер примирился с действительностью и перестал об этом думать.

Смерть и Рихтер не размыкали рук. Некромант и не заметил, как они оказались в совершенно ином месте. Стояла кромешная тьма, но это не мешало Рихтеру хорошо видеть все вокруг. Казалось, что сама тьма является источником света.

– Где мы?

– Между мирами. Кое-кто называет это место изнанкой, но это неправильно. Изнанка подразумевает наличие лицевой стороны, а ее здесь нет. Это место не является частью чего-то. Оно само по себе… Как ощущения?

– Я ничего не чувствую.

– Верно. – Смерть глубокомысленно кивнул. – А все потому, что здесь нет времени. Нет ни прошлого, ни будущего. Нет жизни. Чудесное место.

– Если здесь ничего нет, то отчего же оно такое чудесное?

– Оттого, что я могу здесь, наконец, отдохнуть. Да… – Смерть неслышно сделал несколько шагов в сторону и присел на что-то, напоминающее застывший черный смерч. Несколько мгновений он сидел неподвижно, затем снова поднялся.

– Почему ты говоришь мне все это?– спросил Рихтер.

Его вопрос позабавил Смерть.

– А как ты думаешь, мне часто выпадает такая возможность? Возможность просто поговорить? Моя реплика, твоя реплика и так далее?

– Не знаю.

– Действительно, откуда тебе знать? Некромант ты или нет – но ты всего лишь живой человек. Плоть кровь… все это преходяще… – Смерть заглянул Рихтеру в глаза.

Маг помимо своей воли испуганно отшатнулся. На него смотрела сама Вечность. И как он собирается сражаться с ЭТИМ?

– Страх. Каждый раз одно и то же. Только страх, – повторил Смерть, медленно обходя вокруг мага. – Бывает, правда, я вижу и надежду. Но очень редко. Очень.

После этих слов Рихтер перестал бояться за свою жизнь. Он вспомнил, ради чего все это затеял. Опасение навсегда потерять Лееру вытеснило из его сердца страх, Он не имеет права бояться! В этой вечной тишине, так свободно обволакивающей разум, некромант ясно осознал, что ему нужно. Готовясь к обряду, Рихтер не ожидал, что перед поединком Смерть станет с ним разговаривать. Он был намерен биться – вот уж действительно не на жизнь, а на смерть. В его душе не было места беседам, а раз так…

Некромант не мог больше ждать. Он рывком обнажил шпагу, одновременно скидывая с себя мешавший движениям плащ, и стремительно бросился к Смерти. Смерть в свою очередь тоже выхватил оружие и с легкостью парировал первый удар Рихтера, сведя на нет всю внезапность его выпада.

Был ли Смерть удивлен его неожиданной атакой? На его лице не отразилось никаких эмоций.

Противники закружили, выжидая удобного момента. Некромант, в свое время обучавшийся искусству боя у лучших мастеров, стал настойчиво атаковать Смерть, ни на секунду не забывая об осторожности и пытаясь найти слабое место, но тот словно заранее чувствовал все действия Рихтера.

Звон холодного металла разрывал вечную тишину «изнанки мира». Выпад, удар, еще удар, прыжок в сторону, разворот, снова выпад… Пляска со смертью… Рихтер и его противник не уступали друг другу ни в чем. Каждое их движение было совершенно и не содержало ничего лишнего. Некромант был предельно внимателен, хорошо понимая, что у него нет права на ошибку. Смерть просто не даст ему второго шанса.

Снова удар, уклон вправо, вот лезвие просвистело в опасной близости от его уха, но это не страшно… Главное, что мимо. Рихтер искусно парировал все выпады противника, стремительно нападал сам, но дотянуться до Смерти все никак не мог. Смерть прекрасно владел защитой, а его манера внезапно менять руку и наносить удар левой была просто неподражаема. К счастью, этот прием был знаком Рихтеру. В свое время он потратил немало часов, пытаясь его освоить, поскольку справедливо полагал, что в будущем это ему может пригодиться. Ну вот и пригодилось…

Они сражались, но чаши весов оставались недвижимы. В этом месте без времени не было усталости, но не было и той счастливой случайности, которая способна склонить ход поединка в пользу одной из сторон.

– Ты хороший боец, – произнес Смерть, – но тебе не победить.

– Я дерусь с тобой ради своего счастья, – выдавил Рихтер, с трудом избежав прямого удара в грудь.

– Счастья? – Смерть скривил губы в усмешке. – Тогда тебе лучше проиграть.

Рихтер вновь нанес несколько ударов, и вновь Смерть их парировал…

– Да, я не могу его победить! Что же делать? – стремительно пронеслось в мозгу некроманта. – А ничего не делать, – пришел сам собой ответ, – просто продолжать драться. Ведь я пока что и не проигрываю». Рихтер увернулся от очередного удара в живот. На мгновение противники оказались очень близко другу к другу, лицом к лицу. Жуткое видение… Будто твое собственное зеркальное отражение решило свести с тобой счеты.

«Я дерусь с самим собой! Да он просто издевается! Уж не для этого ли он принял мой облик? Он знает, что я не могу победить самого себя! – думал Рихтер, позволив клинку жить собственной жизнью. – Но ведь должен же быть способ!»

И тут, словно озарение свыше снизошло на Рихтера, Смерть ведает все об осознанных шагах человека, но не в его силах знать о поступках импульсивных, вызванных закипающей кровью. Значит, надо перестать думать и заранее готовить удары. Нужно лишь дать волю чувствам и эмоциям, которых лишен Смерть. Легко сказать – дать волю чувствам… Дашь волю чувствам, тут же не заметишь обманного движения, пропустишь удар, проиграешь. И умрешь.

В звоне шпаг и блеске стали, Рихтер вспомнил Лееру и все ее слова любви к нему. Ожидание возможного счастья наполнило его душу. Он так хотел быть счастлив! Леера… Но перед ним враг, который желает помешать их совместной жизни. Его нужно убить! Убить легко, он очень хорошо знает это. Ведь он уже убивал!

Разум Рихтера заволокло туманом ярости. Его рука плотнее сжала эфес, зрачки расширились, сердце забилось с огромной скоростью. Некромант, отбросив все известные ему приемы, кинулся на Смерть. Сейчас он совершенно ничего не боялся. Рихтер наносил удары без всякой системы, вкладывая в них всю свою силу, так словно каждый из них должен был стать последним. Перед неистовым порывом человеческой страсти Смерть едва успевал отступать и уворачиваться. Некромант был непредсказуем… Его ярость подогревалась огнем всех тех мучений, что выпали на его долю. Душевная боль придала силы. Смерть был ошеломлен бешеным натиском Рихтера.

Вечность заглянула в глаза некроманта и увидела в себя самого… Как же это было давно… Смерть вспомнил другой мир, и в его голове вспыхнуло яркое видение. Рука замешкалась всего чуть-чуть… И в этот миг холодная сталь клинка пробила грудь того, кого страшились даже боги.