– Что ты хочешь этим сказать, что я запутываю следствие?

– Ты сам ответил на свой вопрос.

– Запутываю, значит.

– Этого я не знаю, но не всё рассказываешь – это точно.

– Как прикажешь тебя понимать? – резким тоном, задал вопрос Журавлёв.

– Как ты литературно заговорил.

– Это как?

– Как Абдулла. Он так же спрашивал Верещагина.

– Не стоит надо мной издеваться, я могу прекратить сотрудничество.

– Ах, какая цаца. Сотрудничество он прекратит. Ты полагаешь, что с тобой в бирюльки играют. Ну-ка живо выкладывай всё, что знаешь, а то я враз упеку тебя за отказ помогать следствию. Барышня, видите ли, выискалась, гимназистка румяная.

– Что вы хотите?

– Похвально, мы уже на вы.

– Задавайте вопросы.

– Где эти катакомбы?

Аверьянов развернул на столе полевую карту области.

– Сможешь показать на карте?

– Смогу.

Журавлёв подошёл к столу и склонился над картой. Он принялся внимательно её рассматривать.

Аверьянову показалось, что в картографии Журавлёв совсем профан. Чтобы ускорить процесс, следователь указал журналисту, местонахождение областного центра и направление главных дорог.

Понемногу Константин стал осваиваться, и наконец, смог указать расположение катакомб.

Это была так называемая Шилова гряда. Район, прилегавший к реке, известный известняковыми отложениями. В известняке с незапамятных времён было много пещер. Ещё до революции в этих краях добывали известь и мел, оставив целый лабиринт ходов и туннелей. Заблудиться там было проще простого. Туда не ходили даже местные жители, боясь потеряться в многочисленных проходах. Об этом было хорошо известно Аверьянову.

– Отличное местечко выбрали, ничего не скажешь.

– Они тоже не дураки.

– Там их можно целую вечность искать.

– Вы сыщики, вам и карты в руки.

– Ладно, разберёмся.

– Я свободен?

– Нет.

– Что ещё?

– Кто вчера позвонил Марине?

– Не знаю

– Зачем ты пригласил этих девок?

– Мне так нравится.

– Ты зря ведёшь закулисную игру.

– Это всё, я свободен?

– Я же сказал: нет.

– Что ещё?

– Сейчас вернётся Хлебников и мы все, и ты в том числе, отправимся в катакомбы.

– Была охота с ним встречаться.

– Ничего, я верю, вы станете большими друзьями.

– Зачем я вам, что у вас, сотрудников нет?

– Тебя следует держать на коротком поводке. К тому же ты хотел сенсации. Поиски секты – это же интересно читателям.

Наступило молчание.

Обидевшийся Журавлёв больше не хотел продолжать разговор. Не собирался больше досаждать журналисту и следователь.

Аверьянов продолжил изучать бумаги, Журавлёв смотрел в окно, на охоту кошки за воробьями.

Молчание было прервано Хлебниковым. Он, как всегда, стремительно ворвался в кабинет.

– Вот вы где, а я зря, значит, мотался.

– Нет, не зря, – попытался успокоить товарища Аверьянов. – Тут, пока тебя не было, господин журналист сообщим нам важную новость.

– Неужели к нам едет ревизор?

– Вот он сам тебе сейчас всё расскажет.

– Конечно расскажет, и даже больше.

Хлебников оседлал стул, и пристально, с явной угрозой, посмотрел на Журавлева.

– Вот и хорошо, – уловив настроение коллеги, усмехнулся Аверьянов. – Я вижу, вы тут без меня поговорите. Я пока к шефу с докладом. Вернусь, сразу отправимся на поиски людишек в катакомбы.

Возвратившись от начальства, Аверьянов застал в кабинете лишь Хлебникова. Журналиста не было.

– Где? – указав на пустой стул, спросил Аверьянов. – Ты его убил? Труп успел спрятать?

– Я его отпустил с миром.

– Да ну!

– Серьёзно.

– Он что, тебя убедил? – всё более удивлялся действиям коллеги Аверьянов. – Я полагал, ты его с грязью смешаешь.

– Так оно и было.

– И что?

– Потом он взмолился, что ему нужно работать с делегацией, и так далее, я пошёл ему навстречу, и отпустил.

– Ты мне зубы не заговаривай! – возмутился следователь. – Говори толком, что случилось, не поверю, чтобы тебя разжалобили.

– Успокойся. Может, он денег мне дал.

– Много?

– С тобой делиться не буду.

– Значит, мало.

– Нам он действительно не нужен. Пусть работает. Я наладил за ним слежку. Более того, его телефон поставлен на прослушку.

– Опять без санкции.

– Пока эту санкцию получишь, мы на пенсию выйдем.

– Ты полагаешь…

– Да. Не верю я ему. Хоть убей, а он в этом деле по уши.

– Правильно, – согласился Аверьянов.

– Что шеф?

– Шеф даёт добро. Собирайся и бери своих бойцов. Едем немедленно.

– Сколько до катакомб, километров шестьдесят?

– Что-то вроде того.

– Не заблудимся?

– Я отдыхал там прошлым летом. Потом местного участкового возьмём. Он что нужно, покажет. Разберёмся.

– Тогда по коням.

К обеду оперативная группа была на месте. Местный участковый, молодой парнишка лет двадцати пяти, в звании младшего лейтенанта, охотно согласился показать меловые пещеры.

О спрятавшейся в этих местах группе сектантов, он слышал, но сам их не видел. К тому же организованные местными милиционерами поиски не увенчались успехом. Сектантов не обнаружили.

– Как же мы их найдём? – с нескрываемым пессимизмом в голосе спросил участкового Аверьянов. – Неужели их и вправду нельзя обнаружить в этих бесконечных пещерах. Вот спрятались!

– Если бродить по пещерам, то практически невозможно. Здесь знаете, какие ходы.

– Представляем.

– Не представляете. В этих пещерах целую дивизию спрятать можно.

– Прямо-таки дивизию.

– Зря иронизируете, товарищ капитан, – указывая на бесконечную гряду высоких меловых отложений, продолжил младший лейтенант. – Тут во время войны немцы столько новых ходов и укрытий понаделали. Тут у них склады с боеприпасами были. Тут оружия с войны осталось тьма. До сих пор люди подрываются. У нас эти пещеры – самое больное место. Кого тут только не встретишь: и туристов, и скалолазов, и копателей, и просто праздно шатающихся людей. За всеми глаз да глаз. Только и происшествий: то школьник пропал, то взрослые ушли и исчезли.

– Гиблое место.

– А сколько тут скотины сгинуло, – участковый с горечью махнул рукой.

– Может, проводник какой-нибудь есть? – не решаясь идти в пещеры, спросил Хлебников. – А то и вправду заблудимся.

– Нет тут проводников, – пожал плечами младший лейтенант. – Кто был, померли, а на молодёжь положиться нельзя.

– Что же делать?

– Местные говорили, что иногда встречают неизвестных людей из пещер возле ручья.

– Тут ручей есть?

– Да, вот там.

Участковый махнул в сторону рукой.

– В полукилометре отсюда.

– Правильно, вода же им нужна.

– Да, одними молитвами сыт не будешь.

– Вода питьевая?

– Пить можно, особенно если жажда замучает.

– Тогда пошли.

– Идите за мной.

Участковый инспектор первым пошёл по каменистой тропинке, увлекая за собой остальных. Машину пришлось оставить, так как подъезда к ручью не было.

Идти было трудно. По этой тропке ходили не часто, и она порядком заросла, местами осыпалась – постарались дождевые воды, они во многих местах размыли слабый известняковый грунт.

Наконец путники добрались до ручья. Вода била из меловой глыбы, образуя в паре метров от источника небольшую протоку, шириной пару метров и простирающуюся на десяток метров, после устремлялась по узкому жёлобу вниз.

– Ого, родник, тут купаться можно.

– Есть и такие, приходят сюда купаться, полагая, что меловые ванны лечат от кожных болезней.

– Действительно лечат?

– Я не знаю, но говорят, помогает.

Аверьянов набрал воды в ладонь и попробовал на вкус. Она оказалась очень холодной. Сразу заломило зубы.

– Как водичка?

– Холодная.

– Мел её чистит и холодит, – пояснил младший лейтенант. – Даже в самый знойный день вода здесь самая холодная.