– Конечно.

– Тогда почему папочку отодвинул.

– Я не могу забрать этот хлам.

– Отчего?

– Приведи дело в порядок. Сшей все материалы. Составь опись и прочие атрибуты, сделай, чтобы бумажки приобрели вид настоящего уголовного дела.

– Ха.

– И сегодня же, а то будет тебе ха.

– Угрожаете?

– Да, но учти, если не успеешь, дело не возьму.

Разговор был окончен и Аверьянов покинул кабинет Петрова, направившись в свои апартаменты.

Через час его навестил Петров.

– Вот, всё готово, как вы, сеньор, просили.

– Это не моя прихоть, это норма УПК.

– Не стоит оправдываться, я понятливый.

– Молодец.

– Пожалуйста.

Петров положил на стол перед Александром сшитое дело, со всеми сопроводительными документами на передачу.

– Распишитесь, сеньор.

– Непременно.

Александр поставил закорючку в журнале, который раскрыл перед ним Петров. После чего курьер, закрыв журнал, направился к выходу.

– Что с фотороботом? – остановил Петрова Александр.

– Некогда было, только словесный портрет составили и разослали в патрульные подразделения.

– И на том спасибо.

Когда Петров захлопнул за собой дверь, Александр открыл дело и вновь начал бегло просматривать материалы.

Прочитав свидетельские показания, Александр принялся подготавливать план проведения расследования.

Первым делом он решил заняться составлением портретов предполагаемых преступников. Это было главное и первостепенное действие, которое нельзя откладывать в долгий ящик.

Размышляя над предстоящим расследованием, Александр злился на Петрова, плохо собравшего первичный материал, не выполнив ряд самых главных следственных действий. Время для быстрого расследование преступления было упущено. Теперь придётся напрягаться.

Вдруг дверь в кабинет Александра резко открылась. Следователь от неожиданности вздрогнул.

В дверях появился сержант, громким голосом сообщивший:

– Товарищ капитан, тут к вам посетитель.

– Тебя стучать учили! – гневно перебил сержанта Александр. – Чуть дверь не сломал, силу применить негде?

– Извините товарищ капитан, но я постучал, только потом приоткрыл дверь, – извиняющимся тоном оправдывался сержант. – Тут к вам посетитель.

– Кто?

– Не знаю, говорит что срочно.

– Фамилию ты у него спросил?

Из-за спины сержанта показался высокий молодой человек с распущенными длинными русыми волосами, стремящийся ворваться в кабинет.

– Извините, это я вас беспокою. Вы следователь Аверьянов?

– Да.

– Я к вам.

– Вы кто?

– Мне бы пройти.

Всё это время сержант стоял в дверях, преграждая незнакомцу путь в кабинет. Наконец он посторонился, дав возможность посетителю войти в кабинет.

– Моя фамилия Журавлёв. Константин Журавлёв.

– И что с того?

– Мне сказали, что вы ведёте дело о повешенном мальчике.

– Кто вам сказал?

– Это неважно. Просто у меня есть некоторые сведения по этому делу.

После последних слов посетителя с лица Александра исчезла строгость. Он улыбнулся и предложил гостю присесть.

– В таком случае, проходите, присаживайтесь.

– Спасибо.

Посетитель сел напротив следователя и фамильярно протянул руку для приветствия. Александр смутился, но ответил на рукопожатие.

Внешность гостя вызвала у следователя едва заметную улыбку. Это был человек контрастов. Светлые, почти бесцветные усы, контрастно гармонировали с чёрными густыми бровями.

Одет посетитель был, что называется, с иголочки. Из-под тёмной драповой короткой куртки виднелся чёрный пиджак и такого же цвета рубашка, на которой выделялся белый галстук. Поверх куртки накинут белый шарф.

Элегантный верх нисколько не сочетался с сильно потёртыми синими джинсами. Обут незнакомец был в армейские ботинки, берцы.

«Одет как денди лондонский сверху, – с иронией подумал Александр. – Снизу как техасский ковбой».

– Как вас? – обратился Александр к гостю.

– Константин Журавлёв.

– Константин Журавлёв, – машинально повторил фамилию гостя Александр. – Мы не встречались?

– Я журналист.

– Как журналист? – перебил гостя Александр. – В таком случае, до свидания. Я никаких конференций не назначал.

– Успокойтесь, – улыбаясь, ответил Журавлёв. – У меня действительно есть для вас новость. Вы ещё не знаете, а я только что из больницы. Пострадавший Денис Попов сегодня утром скончался.

– Это точные сведения?

– Точнее не бывает.

– Что у вас ещё?

– Я бы хотел проводить расследование вместе с вами. Давайте заключим некую договорённость …

– Ничего мы заключать не будем, – оборвал журналиста Александр. – Спасибо за информацию. До свиданья.

Александр вышел из-за стола, взял под руки гостя и повёл к выходу, не давая возможности что-либо ответить. Выведя журналиста в коридор, Александр резко захлопнул перед ним дверь.

Постояв немного перед дверью, сам не зная для чего, Александр вернулся к рабочему столу. Он позвонил в больницу, и, проверив информацию, предоставленную журналистом, вновь углубился в изучение документов.

В конце рабочего дня Аверьянов с отчётом направился к руководству.

– Разрешите, товарищ полковник, – приоткрыв дверь и заглянув в кабинет начальника, спросил Александр.

– Проходи, – пригласил полковник, указывая на стул. – Садись поудобней.

– Спасибо.

Подождав, пока Александр усядется и разложит на столе материалы, начальник начал задавать вопросы:

– С делом ознакомился?

– Да.

– Что думаешь предпринять?

– Во-первых, – Александр загнул указательный палец на левой руке, – непонятно, почему возбудили дело только по факту покушения на жизнь Дениса Попова. Факт покушения на жизнь мальчика, Вова, кажется, его зовут, нужно рассматривать отдельно. Это необходимо выделить в отдельное производство.

– Что во-вторых?

– Во-вторых, дело пролежало пять дней у Петрова в бездействии. Время упущено.

– Жаловаться пришёл?

– Да, жаловаться, из-за этого разгильдяя упущено время.

– Не хочешь, оставь дело у Петрова, пусть он его добивает.

– Нет уж, знаю, как он его добивать будет. Положит в сейф и забудет до какой-нибудь проверки.

– Тогда не жалуйся, расследуй.

– Положение изменилось.

– Что ещё?

– Я связывался с врачами, Денис Попов сегодня утром скончался.

– Как! – удивился полковник. – У него же стабильное состояние было. Рана несложная, шёл на поправку.

– Вот так, у нас в деле труп.

– Что думаешь делать, какие версии?

– Привязка только одна: мальчик, не сам же он повесился.

– Зачем вешать ребёнка?

– Может, сектанты.

– Да, необычный случай, на моей памяти такого не было.

– Я думаю, необходимо установить скрытую охрану за мальчиком.

– Он ещё в больнице?

– Да. Его продержат там несколько дней.

– Я думаю, что может через него что-то прояснится.

– Каким образом?

– Есть два предположения на этот счёт. Если его хотели убить, то есть все основания предполагать, что убийцы попытаются повторить попытку. Ведь если им было нужно лишь избавиться от ребёнка, его можно было бросить где-нибудь. Ну, не знаю, к примеру, на вокзале. Поэтому они могут проявиться, стремясь довершить начатое.

– Резонно.

– Поэтому я прошу вас дать команду на охрану малыша.

– Что ещё?

– Завтра мне нужно выделить людей, чтобы прочесать лесополосу, хочу найти место, где повесили мальчика.

– Людей получишь.

– Спасибо.

– А ты не анализировал, почему мальчугана повесили? Не избавились, как ты говоришь, другим способом. Устранить маленького ребёнка можно по-всякому. Утопить, закопать. Словом, скрыть тело. А они демонстративно совершили злодеяние.

– Это просто один из способов. Может, действительно сектанты. А насчёт демонстрации я не согласен. Если бы убийцы хотели большой огласки, они это сделали бы в населённом месте, а в лесополосе когда бы его нашли. Не скоро. Висел бы малыш там сто лет, пока тело не истлело бы.