— Да что ты так отбиваешься? Я верю тебе. Где ты ведешь свою разведку?

Она засмеялась.

— В основном на Ближнем Востоке, хотя я делала раскопки и на Крите. — Она показала на статуэтку женщины в юбке с оборками и с обнаженной грудью. — Вот это — с Крита. Правительство разрешило мне взять ее.

Я взял статуэтку в руки.

— Это Ариадна?

— Я тоже так думаю. — Она посмотрела в окно. — Каждый год я стараюсь вернуться сюда. Средиземноморье такое голое и без лесов, меня тянет в родные места.

— Я понимаю.

Мы проговорили еще долго, пока не погас огонь. О чем мы говорили, я толком не помню, просто обо всяких обычных вещах, что составляют жизнь каждого. В конце концов она сказала:

— Меня клонит в сон. Который час?

— Два часа.

Она засмеялась.

— Ничего удивительного. — Она помолчала. — Если хочешь остаться, есть лишняя кровать. Возвращаться в лагерь уже поздно. — Она строго посмотрела на меня. — Но запомни: никаких заигрываний. Будешь приставать — тут же вылетишь вон.

— Хорошо, Клэр. Не буду, — обещал я.

Спустя два дня я вернулся в Форт-Фаррелл. Как только я добрался до своей комнаты в гостинице Дома Маттерсона, то первым делом наполнил ванну и забрался в нее, чтобы предаться любимому занятию: лежать в воде, попивая что-нибудь крепкое и обдумывая свои дела.

Я покинул дом Клэр на другое утро после нашей встречи. К моему удивлению, она была сосредоточенна и замкнута. Правда, она приготовила отличный и вполне подходящий для мужчины завтрак, но так поступила бы любая хозяйка просто по привычке. Я решил, что, может быть, она сожалела о сближении с врагом, в конце концов, я ведь работал на Маттерсона; а может быть, ее все же задело то, что я на самом деле не приставал к ней. Женщин никогда толком не поймешь.

Во всяком случае, когда мы прощались, она вела себя весьма сдержанно. Когда я сказал, что ее дом будет стоять на берегу нового озера, как только Маттерсон построит плотину, она взорвалась:

— Маттерсону не удастся затопить мою землю. Можешь передать ему, что я вступаю с ним в борьбу.

— Хорошо, я передам ему.

— Ну, иди, Бойд, У тебя, я думаю, дел по горло.

— Да, — сказал я. — Но я их не буду делать на твоей земле. — Я взял свое ружье. — Выше голову, Трэнаван.

И ушел. На полдороге я оглянулся, но все, что смог увидеть, была фигура Джимми Вейстренда, стоявшего на возвышении; по-ковбойски расставив ноги, он смотрел мне вслед, словно проверяя, действительно ли я удалился.

Закончить разведку маттерсоновских владений было делом недолгим, я вернулся в свой лагерь рано и почти весь день еще слонялся вокруг, пока не прилетел вертолет. Через час я уже был в Форт-Фаррелле и нежился в ванне.

Я плескался в воде и уточнял план своих действий. В комнате зазвонил телефон, но я не обратил на него внимания, и он смолк. Сначала я должен был встретиться с Маттерсоном, затем мне хотелось повидать Мак Дугалла, чтобы проверить некоторые свои подозрения. Все, что оставалось сделать дальше, — написать отчет о разведке, получить деньги и успеть на автобус из города. Ничто, кроме некоторых личных переживаний, с Форт-Фарреллом меня больше не связывало.

Телефон зазвонил снова, и я выбрался из ванны. Звонил Говард Маттерсон. Он оказался раздосадованным, что его заставляют ждать.

— Я слышал о вашем возвращении, — сказал он, — и уже жду вас.

— Я тут полирую ванну, — сказал я. — Когда буду готов, повидаюсь с вами.

Некоторое время он переваривал это. Полагаю, что он не привык к тому, чтобы ждать кого-то. Потом он сказал:

— Хорошо, давайте побыстрее. Как ваша экспедиция?

— Так, ничего особенного. Расскажу обо всем при встрече. В двух словах: серьезных оснований для горной добычи в долине Кинокси нет. Подробно все напишу в отчете.

— Ага, это именно то, что я хотел знать, — воскликнул он и повесил трубку.

Я, не торопясь, оделся и отправился в его контору. Теперь мне пришлось ждать еще больше, минут сорок. Наверное, он решил по тому, как я с ним говорил по телефону, что я заслуживаю этого. Но, когда я, минуя его секретаршу, вошел наконец в его кабинет, встретил он меня достаточно дружелюбно.

— Рад вас видеть, — сказал он. — С вами ничего не случилось?

Я поднял брови.

— А что, могло что-то случиться?

Улыбка застыла на его лице, словно не зная, исчезать ей или оставаться, потом все же осталась.

— Конечно, нет, — произнес он сердечно. — Вы же человек опытный, я знаю.

— Спасибо, — сказал я сухо. — Впрочем, кое-кому я помешал. Я вам, пожалуй, скажу об этом, потому что могут последовать жалобы. Знаете некоего Джимми Вейстренда?

Маттерсон прикуривал сигару.

— В северной части? — спросил он, не глядя на меня.

— Да-да. Дело дошло до кулаков. Но я справился с этим делом, — заметил я скромно.

Маттерсон выглядел удовлетворенным.

— Значит, вы провели разведку целого района?

— Нет, не провел.

Он нахмурился.

— Нет? Почему?

— Потому что я не дерусь с женщинами. Мисс Трэнаван категорически не разрешила мне проводить работы на ее земле от имени Корпорации Маттерсона. — Я наклонился вперед. — По-моему, вы сказали мистеру Доннеру, что уладите этот небольшой вопрос с мисс Трэнаван. Как оказалось, вы этого не сделали.

— Я попытался с ней связаться, но ее не было на месте. — Он забарабанил пальцами по столу. — Жаль, но тут уж, я думаю, ничего не поделаешь.

Я видел, что он лжет, но уличать его в этом не имело смысла. Я сказал:

— Что касается остальной части района, то, насколько я вижу, в нем нет ничего такого, что можно было бы разрабатывать.

— Следы нефти, газа?

— Ничего. Я составлю для вас полный отчет. Вероятно, я заберу у вас машинистку на время. Тогда вы получите его быстрее, да и я быстрее уеду отсюда.

— Конечно. Я это устрою. Давайте делайте поскорее.

— Хорошо, — сказал я и поднялся. У двери я остановился. — Да, вот еще что. У озера в долине я обнаружил следы плывучей глины. Это обычная вещь в осадочных породах для этих мест. Она может принести вам неприятности. Нужны дополнительные исследования.

— Хорошо, хорошо, — сказал он. — Обо всем этом напишите в отчете.

Когда я покидал здание, то подумал о том, что Маттерсон вряд ли понял, о чем я говорил. Впрочем, в отчете я напишу об этом подробно.

Я дошел до Трэнаван-парка и убедился, что лейтенант Фаррелл по-прежнему стоит на часах, охраняя голубей. В греческом кафе я попросил принести мне кофе и сел за столик. Если Мак Дугалл хоть наполовину такой газетчик, каким он себя считает, его следовало ожидать с минуты на минуту. И точно, минут через пятнадцать он появился и молча уселся рядом со мной. Я наблюдал за тем, как он помешивает свой кофе.

— В чем дело, Мак? Язык проглотили?

Он улыбнулся.

— Я жду, что ты мне что-нибудь расскажешь. Я хороший слушатель.

Я сказал:

— Никто не может остановить Маттерсона в строительстве плотины, кроме Клэр. Почему вы не предупредили меня, что она там?

— Я думал, что тебе лучше обнаружить это самому. А что, были неприятности?

— Да нет, ничего. А что это за тип, Джимми Вейстренд?

Мак Дугалл засмеялся.

— Сын смотрителя дома, брыкливый щенок.

— Он явно насмотрелся голливудских вестернов, — сказав я и описал Маку эпизод с Джимми.

Мак Дугалл посерьезнел.

— С парнем надо поговорить. У него нет никакого права выслеживать людей на земле Маттерсона. Что касается ружья, — он покачал головой, — отец должен за это спустить с него шкуру.

— Я полагаю, что уже наставил его на путь истинный, — сказал я и взглянул на Мака. — А когда вы в последний раз видели Клэр?

— Месяц назад, когда она проследовала через город по пути к своему дому.

— И с тех пор она здесь не появлялась?

— По-моему, нет. Она обычно оттуда не вылезает.

Я подумал, что для Говарда Маттерсона не составляло никакого труда сесть в вертолет и преодолеть расстояние в сорок пять миль. Почему же он не сделал этого? Может, он действительно недотепа, как сказала Клэр? Я обратился к Мак Дугаллу: