Как я и ожидал, шум привлек внимание. На дороге появился мчащийся во весь опор джип, остановившийся сразу за нашим. Из него выскочили двое «моих друзей» и бросились ко мне. Новак на ходу завопил, перекрывая рев двигателя:

— Какого черта вы тут делаете?

Я приложил руку к уху и прокричал:

— Не слышу!

Он приблизился.

— Что это вы делаете с этой штукой?

— Делаю пробную скважину.

— Остановите эту проклятую машину, — проорал он.

Я покачал головой и махнул рукой, показывая, что нам надо отойти. Мы отошли в сторону, где можно было вести вежливый разговор и где барабанные перепонки не подвергались бы опасности. Он спросил агрессивно:

— Что вы имеете в виду, говоря, «делаю пробную скважину?»

— Только то, что я сказал: делаю отверстие в земле, чтобы посмотреть, что выйдет оттуда.

— Вы не имеете права заниматься этим здесь.

— Почему?

— Потому что… потому что…

— Потому что потому, — отрезал я. — Я имею полное право бурить на государственной земле.

— Посмотрим, — произнес он угрожающе и пошел к своему джипу. Я посмотрел ему вслед и вернулся к своей установке, чтобы проконтролировать взятие первого образца.

Бурение глины — дело быстрое, к тому же сильно углубляться необходимости не было. Образцы шли один за другим, я нумеровал их, а Мак складывал в джип. Мы разделались с первой скважиной к тому моменту, когда к нам прибыл с визитом Джимми Вейстренд.

Клэри с некоторым сожалением выключил двигатель, и тут Мак толкнул меня локтем.

— Приближаются неприятности.

Я выпрямился, чтобы встретить Вейстренда. Судя по его виду, у него самого были неприятности там, у турбинного зала. Он был облеплен Грязью с головы до ног и пребывал в состоянии озлобленности.

— Ну что, опять будем конфликтовать? — заявил он.

— Да нет, если ты не напрашиваешься на это, — ответил я. — Я не делаю здесь ничего такого, что должно привести к конфликту.

— Неужели? — И он показал на бурильную установку. — Мистер Маттерсон знает об этом?

— Если ему никто не сказал, то нет, — ответил я. — Я у него разрешения не спрашивал, да мне это и ни к чему.

Вейстренд чуть не лопнул от ярости.

— Ты буришь скважину между плотиной Маттерсона и турбинным корпусом Маттерсона и не считаешь, что тебе нужно разрешение? Ты, наверное, с ума сошел!

— Земля-то все-таки здесь государственная, — сказал я. — Если Маттерсон хочет сделать ее своей, то ему, наверное, надо заключить какой-нибудь договор с правительством. Я могу изрешетить эти склоны скважинами и сделать их похожими на швейцарский сыр, и Маттерсон мне ничего не сделает. Свяжись с ним по телефону и сообщи ему об этом. Скажи ему еще, что он не читал моего отчета и что он в большой опасности.

Вейстренд расхохотался.

— Что? Он в опасности?

— Безусловно, — сказал я. — И ты тоже, судя по твоим грязным штанам. Опасность велика, вот так и скажи Говарду.

— Я скажу ему, — сказал Вейстренд. — И могу гарантировать, что ты больше не пробуришь ни одной скважины.

Он плюнул на землю возле моей ноги и пошел.

Мак сказал:

— Не увлекся ли ты, Боб, а?

— Вероятно, — ответил я. — Ладно, надо продолжать. Мне нужны еще две скважины. Одна — вон там на склоне, другая — около дороги.

Мы опять поволокли установку, теперь вверх по склону, и пробурили вторую скважину. Затем проделали весь обратный путь к джипу и там пробурили третью. На этом мы работу закончили и сложили все оборудование в джип. Обычно когда я планирую продолжать изыскания, то оставляю установку на месте, но в этот раз условия были, разумеется, необычными, и я знал, что если не приму мер, то утром обнаружу мою технику в еще более разбитом, чем она пребывала, виде.

Мы двинулись вниз по дороге, но вскоре нам пришлось остановиться — навстречу шла машина, которая резко затормозила, перекрывая нам путь. Из нее вышел Говард Маттерсон и подошел к нам.

— Бойд, больше терпеть твои выходки я не намерен, — сказал он, еле сдерживаясь.

Я пожал плечами.

— А что я такого совершил?

— Джимми Вейстренд говорит, что ты тут занялся бурением. Так вот, ты его сейчас же прекратишь.

— Очень может быть, — согласился я. — Это зависит от того, какие оно дало результаты. Кстати, мне не пришлось бы этим заниматься, если бы ты прочел мой отчет. Я тебя предупреждал, что надо опасаться плыву…

— Мне наплевать на твой отчет, будь он проклят! — прервал он меня. — И плевать на твое бурение. Но что меня действительно интересует, так это слухи о том, что ты и есть тот самый парень, что погиб в катастрофе с Трэнаванами.

— А что, люди говорят об этом? — спросил я невинно.

— Ты сам знаешь, что говорят, черт возьми. И я хочу, чтобы это прекратилось.

— Но как я-то могу это прекратить? — спросил я. — От меня не зависит то, о чем говорят люди между собой. Что хотят, то и говорят. Меня это не волнует. А вот тебя, кажется, волнует, — сказал я, приятно улыбаясь, — интересно, с чего бы это?

Говард вспыхнул.

— Слушай, Бойд или Грант, или как тебя там. Не пытайся совать свой нос в дела, которые тебя не касаются. Это — последнее предупреждение. Мой старик уже предупреждал тебя, теперь это делаю я. А я не такой мягкий, как он со своим старческим маразмом. И я говорю тебе: убирайся отсюда к черту, пока тебе не наподдали как следует.

Я показал рукой на его машину.

— Как же я уберусь отсюда с этой штукой на дороге?

— Все шутишь, — сказал Говард, но пошел к машине, сел в нее и отвел в сторону. Я проехал немного вперед и встал рядом с ним.

— Говард, — сказал я ему, — меня не так легко столкнуть с моего пути. И еще, я бы не назвал твоего отца мягким. Он, возможно, узнает обо всем этом, и тогда ты на своей шкуре убедишься в его мягкости.

— Я даю тебе двадцать четыре часа, — сказал Говард и нажал на газ. Его отъезд был подпорчен грязью на дороге. Колеса забуксовали, машину несколько раз кинуло из стороны в сторону и затем задом — на скалу. Я улыбнулся, помахал ему вслед рукой и двинулся в Форт-Фаррелл.

Клэри Саммерскилл задумчиво произнес:

— Да, я что-то такое слышал вчера. Это правда, мистер Бойд?

— Что правда?

— То, что вы тот самый парень, Грант, который разбился вместе с Джоном Трэнаваном.

Я посмотрел на него искоса и сказал тихо:

— А мог бы я быть кем-то еще, кроме Гранта?

Саммерскилл был озабочен.

— Если вы были в этой катастрофе, я что-то не вижу, кем бы еще вы могли быть. Что это за игра, мистер Бойд?

— Не думай об этом слишком много, Клэри, — посоветовал Мак. — Ты можешь перенапрячь мозги. Бойд знает, что он делает. Это беспокоит Маттерсонов, правда? Ну так почему это должно беспокоить тебя?

— Да я особенно не беспокоюсь, — сказал Клэри, немного приободрившись. — Я просто не понимаю, что происходит.

Мак хмыкнул.

— Никто не понимает, — сказал он. — Никто не понимает, но мы постепенно что-то нащупываем.

Клэри сказал:

— Будьте поосторожнее с Говардом Маттерсоном, мистер Бойд. Он заводится с пол-оборота. А если уж заведется, может слететь с катушек. Иногда я думаю, что он немного того.

Я придерживался того же мнения, но заявил:

— Я бы не придавал этому значения, Клэри, увидишь — он мне по зубам.

Когда мы подъезжали к домику Мака, Клэри воскликнул:

— Эй, это случайно не машина мисс Трэнаван?

— Точно, — сказал Мак. — А вот и она сама.

Клэр вышла нам навстречу, приветливо помахав рукой.

— Я волновалась, — объяснила она. — И приехала узнать, как обстоят дела.

— Очень рад, — отреагировал Мак. И с улыбкой обратился ко мне: — Тебе опять придется ночевать в лесу.

Клэри спросил:

— Как ваш автомобиль, в порядке, мисс Трэнаван?

— Все прекрасно, — заверила она его.

— Вот и хорошо. Ну что ж, мистер Бойд, я, пожалуй, двину домой. Жена уж, наверное, ищет меня. Я еще вам понадоблюсь?

— Может быть. Езжайте, Клэри. Говард Маттерсон видел вас со мной. Не принесет ли это вам неприятности? Я ведь здесь не слишком желанный гость.