— Мне нужно, чтобы ты кое-что запомнила, Трейс.

— Что?

Он нежно поцеловал меня и уперся взглядом прямо в мои глаза.

— Когда я даю обещание, я держу его. Независимо от того, насколько это больно, даже если это означает, что данное обещание причин боль мне или кому-то, о ком я больше всех беспокоюсь. Иногда… иногда в жизни нам приходится жертвовать чем-либо ради общего блага.

— Ладно, ты заставляешь меня нервничать. Разве мы не можем просто нарушить это правило?

Улыбка Никсона была грустной.

— Я люблю тебя, Трейс. Всегда любил. Просто помни об этом, хорошо? Держись крепко за эту мысль. Независимо от того, что я делаю или что говорю… и поверь мне, я буду совершать ужасные поступки. Просто знай. Я люблю тебя. Всеми фибрами своей души.

Слезы заволокли мой взгляд, когда я кивнула и подарила ему еще один поцелуй.

— Я тоже тебя люблю, — сказала я напротив его губ.

— Мне нужно идти.

— Нет! — я не собиралась кричать.

Смеясь, он снова лег на меня, стараясь держать свой вес таким образом, чтобы я могла дышать.

— Трейс, твой дед — нетерпеливый человек. Давай не будем доводить его до сердечного приступа.

— То, что он может увидеть нас — это не повод для сердечного приступа, — утверждала я. — Ты помнишь о моем предложении по поводу девственности? Оно все еще в силе.

Никсон замер надо мной. Его глаза были дикими.

— Пожалуйста. Пожалуйста, даже не смей. Трейс, ты должна пообещать… Черт, ты должна обещать, что независимо ни от чего, ты подождешь, ладно? Для того, чтобы сделать это, ты дождешься того человека, который будет тебя любить.

Моя улыбка стала еще шире. Потому что я знала, что он говорит о себе. Я кивнула только один раз и поцеловала его в щеку.

— Я обещаю.

Его грудь вздымалась и опускалась, как будто он только что пробежал марафон. Он кивнул, и на его глазах навернулись слезы. Я что-то сделала не так? Я подняла его лицо к своему и поцеловала, на этот раз, двигаясь медленно и создавая между нами максимальное трение, дразня его и издеваясь. Его язык. Господи, этот язык может заставить любую девушку отказаться от своих принципов и предостережений.

Он поцеловал меня в ответ так, будто я была его кислородом и самым важным существом на свете, и я знала, что на этот раз ни за что не отпущу его.

Раздался стук в дверь. Никсон отшатнулся от меня настолько молниеносно, что мне показалось, он вот-вот упадет на пол, не удержав равновесия.

Восстановив дыхание в рекордное время, я подошла к двери и открыла ее.

Дедушка стоял там, скрестив руки на груди и упрямо смотря на Никсона.

— Пришло время попрощаться.

Я закатила глаза и повернулась к Никсону. Я повисла на его руке, пока мы шли вниз по лестнице, направляясь к входной двери.

— Увидимся завтра в школе, Никсон.

Его глаза все еще выглядели слезящимися, и казалось, что он в любую минуту даст волю эмоциям. Никсон забрал свой пистолет, нож, кастет и быстро обнял меня.

— Помни о том, что я сказал тебе, Трейс. Помни.

С этими словами он ушел.

Мне ужасно спалось. Видения об ужасно выглядящем Фениксе преследовали меня, из-за чего мне удалось нормально поспать не более двух часов.

Когда дедушка той ночью отвез меня в общежитие, я обнаружила на одной из кроватей в нашей комнате плачущую Монро. Я молила Бога о том, чтобы ее слезы никак не были связаны со мной. Я не была уверена, что сумею выдержать очередной наплыв драмы.

— Что случилось? — спросила я, поглаживая её по спине.

— Мой отец мертв.

Да. Сейчас не самое подходящее время говорить о том, что я уже знаю про это.

— Мне очень жаль…

— Не стоит, — фыркнула она. — Я плачу не из-за того, что он умер. Я плачу из-за того, что последнее, что сказал этот ублюдок, было: «Я хотел, чтобы вместо тебя родился мальчик».

— Ну, он был сволочью, — ляпнула я, не подумав о том, как это может прозвучать.

Она перестала плакать, а затем ее рыдания неожиданно превратились в смех.

— Что бы я без тебя делала, Трейс?

Ничего себе?! Затруднительный вопрос. Я пожала плечами. И я знала, что Никсон до сих пор не рассказал ей о том, кто я такая. В любом случае, я не думаю, что она помнит меня. По крайней мере, я точно не помнила ее. Дедушка говорил о том, что как только ей исполнилось шесть лет, она была отослана в школу-интернат, и мы виделись лишь один или два раза на Рождество, прежде чем меня увезли из города.

Я тяжело вздохнула и повернула голову направо. Мо по-прежнему крепко спала. Не желая тревожить ее, я постаралась собраться настолько быстро, насколько могла.

— Ох, который час? — сонно спросила Монро.

— Через час начнутся занятия, — объявила я, запуская в нее подушку.

Она посмотрела на меня сквозь опухшие после сна глаза.

— Мне обязательно нужно привести свое лицо в порядок.

— Или, может, просто надеть солнечные очки? — я бросила ей пару авиаторов.

— Я выгляжу так, будто у меня разгар похмелья, — Монро взмахнула кулаком в воздухе, и, шатаясь, поднялась с постели. — Ну, как прошла вчерашняя прогулка?

— Хорошо, — я откашлялась, упорно делая вид, что полностью поглощена выпрямлением волос, хотя они уже и так были прямыми настолько, насколько это вообще возможно.

— И это всё? Хорошо? Где вы, ребята, ели?

— Хм… — я не хотела лгать, но у меня не было иного выбора. — Дедушка собирается задержаться здесь дольше, чем предполагалось изначально, поэтому мы поели там, где дедушка снимает квартиру на время, пока находится в городе.

— Разве это не странно? — Монро почистила зубы и слегка прошлась по губам блеском. — Не пойми меня неправильно. Я рада, что он здесь и знаю, как сильно ты скучала по нему, но у него есть ранчо. Не так ли?

— Я не знаю. Дедушка всегда хотел поболтаться по городу. И одному из жителей соседнего ранчо нужны были деньги, так что, я думаю, это беспроигрышный вариант.

Монро кивнула и бросилась к бейсболке. Невозможно. На ней были рваные джинсы, футболка в стиле рок-н-ролл, авиаторы и бейсболка, но она по-прежнему выглядела лучше, чем я.

— Без формы? — я подняла брови.

— Черт. Ты послала коту под хвост мое желание выглядеть круто.

Монро натянула на себя свободную блузку, сверху надела кардиган, затем юбку, и завершила свой образ высокими сапогами до колен.

— Это, мой друг, выглядит так же хорошо, как и должно?

— Для меня ты самая красивая.

Мы позавтракали и пошли на первый урок. Монро помахала мне, скрываясь в здании, где проводились занятия по разделу «Наука». А я, тем временем, медленно шагала к своему классу политики и была несколько ошеломлена, увидев за учительским столом настоящего преподавателя. Где Никсон? Разве он не должен еще несколько дней быть на замене?

Я быстро набрала ему сообщение: «ГДЕ ТЫ?»

И села.

Спустя час ответное сообщение от Никсона так и не пришло. Я держала телефон в руке на случай, если он завибрирует. Я не хочу, чтобы мое единственное средство связи находилось далеко от меня, к тому же, так я чувствую себя в безопасности. В случае чего, мне стоит сделать лишь один телефонный звонок мафии и все разрешится, в буквальном смысле. Так что, если Фениксу вздумается связаться со мной, я смогу побежать и призвать на помощь одну из семей, чтобы они надавали ему по голове.

Как ни странно, причастность ко всем этим бандитским штучкам не заставляла меня чувствовать себя лучше. Я имею в виду, мафия — это мафия.

После еще нескольких минут пыток, урок закончился. Я пробиралась по коридору к следующему классу. Эта часть дня была самой ненавистной для меня, потому что я сталкивалась с толпой маленьких детей, окружающих меня, болтающих и орущих. Я все еще не могла понять, почему между нашими уроками всего десять минут перерыва. За это время может произойти масса неприятностей.