— Подруга, да ты, никак, снова спишь? — конечно же, это Кисс. — Надо же, другого кансая поблизости не наблюдается, а ты все равно дремлешь походя… Могу только позавидовать как твоему спокойствию, так и крепости твоих нервов. Надеюсь, я в твоих снах присутствую в виде прекрасного принца?

— Я бы в том сне предпочла увидеть тебя в образе доброго волшебника, открывающего передо мной двери в Храм Двух Змей.

— Э, Лиа, да ты, точно, переспала! Храм Двух Змей и доброта… Это, знаешь ли, понятия несовместимые. Примерно то же самое, как если бы сейчас на нашем пути из ниоткуда возник благородный маркиз Д'Дарпиан, и со слезами раскаянья на глазах благословил нас на удачную и счастливую дорогу!

— Кисс, но ведь маркиз не может не понимать, что если с нами (не приведи того Высокое Небо!) что случится, то подозрения лягут прежде всего на него!

— Лия, да пойми ты, наконец, что вокруг — вотчина маркиза. Ну, нападет некто на чужестранцев, ну, пострадают они… Жаль, конечно, но что ж поделаешь, если на дорогах то и дело грабители появляются?! К тому же, могу поспорить, люди маркиза нам подкинут какую-то пакость. Окажись я на их месте, то изобразил бы нечто похожее на то, будто нам попытались отомстить уцелевшие члены банды за смерть своих товарищей…

— И все, как мне кажется, вы слишком плохо думаете о людях… А вдруг все, что мы считаем о маркизе — это наши пустые страхи, и он просто хочет убедиться в том, что мы направляемся дальше своей дорогой…

— Эх, Лиа, Лиа… В отличие от тебя я могу судить о многом непредвзято… Кстати, подруга, осчастливь мое сердце…

— Ну, — усмехнулась я, — если это в моих силах…

— Очень надеюсь, что это тебе по силам. Будь добра, выполни приказ Варин — не лезь в драку. На это есть мы. Тебе было сказано сидеть тихонько, и изображать из себя робкое и пугливое существо. Вот и исполняй…

— Какая забота! Тронута… Кисс, еще немного, и дрогнет уже мое сердце!

— При чем тут забота? — ухмыльнулся Кисс. — Прежде всего, мне бы очень хотелось в очередной раз поглядеть, как ты будешь с наивным видом хлопать глазами. И потом, у меня нет никакого желания вновь суетиться, выдергивать тебя из очередных неприятностей, куда ты обязательно вляпаешься, если ослушаешься Варин.

— Кисс, ты — редкая зараза!

— Рад слышать, что с тобой все в порядке…

Наш маленький обоз неторопливо катил по дороге и мои спутники (во всяком случае, по внешнему виду) не проявляли не малейшего беспокойства. Если кто со стороны поглядит на нас, то непременно подумает, что у нас царит полная безмятежность. Такое впечатление, что часть охранников дремлет, хорошо еще, что с лошадей не падают… Оно и понятно — жаркий день… Очень надеюсь на то, что нам не придется вступать в еще более жаркую схватку.

На дороге нас не обгонял ни один человек, и даже вдали за нами никто не маячил — ни на телеге, ни пеший, ни конный. Вообще создавалось такое впечатление, что позади нас никого нет. А вот идущие навстречу люди попадались часто. Встретились и два обоза, и из коротких разговоров с обозниками было понятно: отряд гвардейцев маркиза в соседнее селение не въезжал, но и на дороге этих бравых вояк никто не видел. Наши расспросы никого не удивляли по той простой причине, что и нас, в свою очередь, встречные также расспрашивали о дороге. Слухи об убитом в здешних местах неведомом звере успели разойтись далеко по округе, и вдобавок ко всему обросли совершенно немыслимыми подробностями. Слушая их, мне оставалось только мысленно качать головой — быстро новости разносятся, причем в таком виде, что их не сразу и узнаешь…

Без происшествий проехали первое из тех отмеченных на карте мест, которые считались наиболее подходящими для засады. Два одиноко стоящих дома с амбарами и конюшней, где вполне можно спрятать небольшой отряд… Но опасности оттуда я не чувствовала, никто там даже не думал нападать на нас, так что мы продолжали свой путь дальше. Ну, и где же они, эти бравые гвардейцы маркиза, могут прятаться? Впереди, по мнению Варин, еще два опасных места: рощица неподалеку отсюда, а через версту-другую мост через неширокую речушку…

Ладно, ждем… Пока что, после того, как мы миновали те два дома на отшибе, навстречу нам попались лишь несколько крестьян, идущих на свои поля. Вновь потянулось томительное ожидание, причем меня это бездействие даже стало немного раздражать. Казалось, что лошади плетутся еле-еле, и очень хотелось их подхлестнуть, чтоб как можно быстрее добраться до той рощицы, что показалась вдали. Вот уж верно говорят, то нет ничего хуже, чем ждать да догонять…

— Подруга, хватит нервничать! — это, конечно же, Кисс. Вечно парень умудряется уловить мое настроение даже если я молчу.

— Да с чего ты взял, будто я волнуюсь?

— Можно подумать, то я тебя не знаю. За то время, что мы знакомы, успел насмотреться… Ты сейчас готова вперед помчаться, чтоб выяснить, нет ли засады в той рощице. Вон, чуть ли не копытом бьешь, сидя в телеге… Вот-вот вожжи бросишь и побежишь на своих двоих! Слушай, а давай поспорим, кто из нас двоих там окажется быстрей, если мы одновременно рванем в ту сторону! Нет, правда, интересно, кто из нас двоих к той рощице прибежит первым: я на Медке доскачу, или ты в своем нетерпении бегом… а, нет, крупной рысью обойдешь нас на корпус-другой?

— Кисс, я тебя, без сомнений, когда-нибудь придушу!

— Да, невеселая у меня жизнь: опасность грозит со всех сторон, и никак не знаешь, где можно отыскать тот тихий и спокойный уголок, где меня все будут любить, и никто не станет покушаться на мою драгоценную жизнь…

Вот и рощица. Между прочим, деревья в ней растут довольно часто, и под их сенью хотя бы нет жгучих лучей солнца. И высокого кустарника тоже хватает. Тем не менее, здесь хорошо, и если бы мы не стремились как можно быстрее проехать эту рощицу, то каждый из нашего маленького отряда не отказался бы побыть здесь хоть немного, отдохнуть от палящего солнца.

Засмотревшись на невесть каким чудом оказавшуюся в этой рощице пару наших северных елей, я вначале не обратила внимания на медленно едущую нам навстречу телегу с тремя мужчинами, судя по внешнему виду — крестьянами из ближайших деревень. Один правит телегой, двое идут рядом, разговаривая меж собой… Ну да, здесь, в тени, можно и пройтись, ноги размять, тем более, что свободного места на телеге почти нет. Обычные крестьяне, и лошадь у них далеко не рысак, да и телега довольно старая с наваленной в нее кучей пустых корзин… Судя по всему, люди едут на поле собирать растущий урожай — огурцы, перец, или что иное, недаром столько корзин для овощей на телеге навалено. Представляю, сколько тяжелого груза придется везти назад с поля бедной лошадке…

Стоп, а почему пустые корзины в телеге навалены горой, а не уложены аккуратно одна в другую? Тогда бы они на той же телеге занимали куда меньше места, да и перевозить их было бы куда удобнее… Столь небрежное отношение к утвари никак не вяжется с обычной крестьянской бережливостью. Эти глубокие корзины с ручками по бокам, которые плетут в здешних местах, совсем не похожи на наши северные лукошки, или же на те широкие корзины с одной ручкой посередине, к которым я привыкла в своем родном поселке. Тех корзин, и верно, много не уложишь одна в другую, а здесь я сама не раз видела, как люди перетаскивают по паре десятков корзин, сложенных одна в одну… Да и лошадь идет тяжеловато, такое впечатление, что в телегу уложен тяжелый груз. Что-то я сомневаюсь, что пустые корзины весят много. А это может значить только одно…

— Осторожно! В телеге… — это все, что я успела крикнуть, когда мой голос перекрыл пронзительный детский визг. Из густых зарослей придорожного кустарника выскочил мальчишка лет восьми-десяти в разорванной одежде, и чуть ли не бросился под ноги лошади Табина, первой в нашем обозе из трех телег… От неожиданности бывший управляющий, пытаясь спасти мальчишку из-под копыт лошади, настолько сильно и резко потянул вожжи, что бедное животное чуть не взвилось на дыбы… От этого телега Табина чуть развернулась в сторону, частично перегородив дорогу. Да и сам Табин не удержался, свалился на землю…