Выставив караул, Терех оглядел нас немного осоловелым взглядом, и сказал:

— Не могли завтра приехать, такую пьянку загубили, изверги, — беззлобно махнул он рукой в сторону Брэйдана и Кельма, что все же принял волевое решение плыть вместе с дедом. — Ладно, всем спать, завтра на рассвете выдвигаемся.

На рассвете нас подняло вовсе не то, что команда начала готовить судно к отплытию, а вездесущий дед Кельма, кричал на берегу так, что равнодушным не остался никто:

— Опять притащили?! Сказал не возьму! Ты посмотри, на кого девки твои похожи! Я у них на ребрах рубахи стирать могу!

— Ай, Терех Ага, зачем так говоришь? У нас товар хороший, лучший в Алирии! — чересчур тихо по сравнению с капитаном, отвечал продавец живым товаром.

— Уводи, сказал! Всю душу вымотал ты мне со своими бабами!

— Неужели ни одна не приглянулась? Смотри, какая эта молодая да сочная, как спелый плод.

— Зато я переспелый! А, впрочем, стой тут вместе со своими девками сколько влезет, — через какое-то время уже тише сказал он. — Команда моя вся поднялась, будить никого не надо, да и я глотку размял с утра пораньше. Так, что Сюндюль…

— Сюмбюль, — обиженно поправил продавец.

— Без разницы. Спасибо, что зашел, как я тебя и просил на рассвете.

— Так, зачем ты меня звал, раз брать никого не будешь?

— Попрощаться…

— Тебя Бог накажет за твой характер, Терех Ага, — гневно сплюнул продавец. говоривший по-аирски, но с сильным акцентом.

— И тебе счастливо оставаться, Сандюль.

— Сюмбюль! — рыкнул мужчина.

— Без разницы, — со смехом в голосе, ответил капитан.

Этот разговор происходил на грани слышимости, но судя по выражению лица Брэйдана, последние слова Тереха слышали мы оба.

— Будь с ним осторожен, Дэй, — прошептал мне Брэйдан одними губами. — Он очень проницательный старый лис и плут, и не такой весельчак, каким кажется. Его стоит опасаться, даже будь ты трижды Властитель, понял?

Я незаметно кивнула, и поднялась.

— Хорошо. Он не плохой, но своенравный. И не всегда, что хорошо Тереху, будет таковым и для того, кого он захочет облагодетельствовать. Он очень сложный человек, — сказал Брэйдан так, что слышать могла бы только я.

— Ой, все уже проснулись? — деланно удивленным голосом разнеслось над нашим кораблем, когда капитан поднялся на борт. — Выдвигаемся, — уже строго рыкнул северянин.

И на палубе корабля тут же началась непонятная мне суета. Но, каждый из присутствующих членов команды делал строго определенное действие.

— Брэйдан, — обратился Терех к Властителю. — Настроишь энергетические контуры? — хоть это и прозвучало, как вопрос, но было больше утверждением.

— Думал, уж не спросишь, — хмыкнул северянин.

— Ну, что Вы, как можно? — ехидно пробасил капитан, тут же находя новую 'жертву' для разговора и отходя от Брэйдана на несколько шагов.

— Что за контуры? — тихо поинтересовалась я у северянина, стараясь не отставать от него. В то время, как Брэйдан уверенным шагом, шел на нос корабля.

— Наши корабли — это своеобразные механизмы, которые могут плавать по морям самостоятельно, а могут делать это с энергетической подпиткой. Если правильно наладить контуры и подачу энергии, то корабль будет резать пространство без нашего непосредственного участия.

— Ты хочешь сказать, что вы умеете перерабатывать энергию и использовать её?

— Да, не так просто, как сказал ты, но умеем, — улыбнулся Брэйдан, снимая настил на полу, и открывая моему взору совершенно непонятный механизм, состоящий из нескольких десятков разноцветных кристаллов, переплетённых между собой невидимыми простому глазу, энергетическими нитями.

Казалось, северянин о чем-то глубоко задумался, но спустя некоторое время, я почувствовала, как начинают двигаться энергетические потоки вокруг. Как стекаются они к фигуре мужчины, ластятся, словно послушные руке хозяина, звери. Они проникали внутрь его тела тысячами голубоватых нитей, а после он ловко закручивал их в, одному ему понятные, спирали и закреплял к кристаллам. Это занятие заняло всего несколько минут и то, с какой скоростью работал Брэйдан — поражало. Как ловко он обращался с каждой отдельной нитью, и то, насколько послушны они были его воле.

— Ты преобразуешь их? — пораженно спросила я.

— Ну, как бы, я самая главная деталь, — хмыкнул он.

— Невероятно, — это действительно поразило меня. Интересно, а моей силой он мог бы точно так же управлять? Направляя её, преобразовывая и изменяя?

Я всегда знала, что я источник, энергия, наделенная разумом, волей и душой. Это сложно понять, ещё сложнее объяснить, но когда с подобным знанием живешь всю жизнь, то начинаешь понимать это глубже, чем кажется, осознавать себя. Аирцы, говорят, что мы существа, наделенные Божьей искрой. В чем-то они правы, мы ведь рождены энергией, живое воплощение способное вернуться к собственным истокам или же существовать отдельно, рассеяться в пространстве раз и навсегда слившись с миром или же удерживать свою личность, это выбор каждого. Но, думаю, для того, чтобы выбрать первое нужно прожить очень долгую жизнь, прежде чем суметь отказаться от собственного 'я'.

— Готово, — деловито осматривая полученный результат, сказал Брэйдан. — О чем задумался?

— А, — легко махнула рукой я, подсмотренным жестом у северян, который означал 'не важно'.

Брэйдан увидев это, легко улыбнулся.

— В пути будем около недели, может меньше.

— А, если бы плыли обычным путем?

— Очень, очень и очень долго, — хмыкнул он.

— А, как же остальные корабли?

— Рик и Дэйм все сделают, а пока, предлагаю заняться изучением нашего языка, хотя бы в пределах необходимого минимума?

Я несколько смутилась, и, улыбнувшись, сказала:

— Ну, я уже кое-что выучила…

— Правда? — с интересом, спросил он. — Может, покажешь мне свои умения во владении языком? — вроде бы ничего не сказал, а я смутилась, причем так, что уши, должно быть, покраснели. Благо, коса почти полностью их прикрывала.

Коротко кивнула в знак согласия, и молча пошла за Брэйданом.

— Kyolm ist inborn son ot Olav und Nord, most smart, deist und strong warrior. Ich…(Кельм, урожденный сын Олафа и Севра, самый умный, умелый и сильный воин. Мне выпала невероятная честь путешествовать рядом с ним. Он не раз спасал мне и отряду жизнь. Остальные, рядом с ним, просто глупые толстые неумехи только научившиеся держать меч. Ваш муж, благороден и честен, ни чета всем остальным).

По мере того, как я говорила лицо Брэйдана все больше вытягивалось, приобретая совершенно неопределимое выражение. На последней фразе он начал жевать губы, а глаза как-то странно сощурились.

— И, каков перевод? — полюбопытствовал он.

— О, Кельм сказал, это ритуальное приветствие, которое мне стоит произнести при знакомстве с его женой, — ответила я с самым гордым видом.

Последнее время, Кельм часто со мной занимался, объясняя, как и кого необходимо приветствовать, заставляя заучивать ритуальные фразы, которые оказались весьма тяжело запоминаемыми, но я старалась.

— Так, это он научил? — как-то ласково спросил Брэйдан, кидая мрачный взгляд в сторону рыжего, что сейчас, то краснея, то бледнея, выслушивал наставления своего деда. Мы же с Брэйданом сидели почти у самой кормы, стараясь никому не мешать. Корабль уже покинул порт Алирии, и сейчас готовился к выходу в открытое море. Легкий бриз путался в распущенных волосах Брэйдана, словно играя с ними, он подбрасывал пряди, путая их между собой и заставляя ловить солнечные блики. Сам его вид завораживал меня, заставляя постоянно отвлекаться от насущного.

— Могу, я поинтересоваться, чему ещё он тебя обучил?

— Конечно, — с готовностью согласилась я, — ты знаешь, Кельм и впрямь мне помог. Он научил меня, как правильно приветствовать семьи, каждого из членов отряда и тому, что и кому сказать, чтобы подчеркнуть достоинства каждого.

— Да? — вопросительно изогнул бровь Брэйдан, — Как интересно…