* № 330 (рук. № 102. Эпилог, ч. 1, гл. I).¹⁵⁹⁰

Про деятельность Александра и Наполеона нельзя сказать, чтобы она была полезна или¹⁵⁹¹ вредна, ибо мы не можем сказать, для чего полезна и для чего вредна.¹⁵⁹²

<Наполеон, бессильный и униженный на своем острове, мечтает и передает потомству свои писанья о том благе, которое он сделал бы для человечества, если бы у него была власть.

¹⁵⁹³ Александр, стоящий на вершине возможной власти, с отвращением и с сознанием бессилия этой власти отворачивается от нее¹⁵⁹⁴ и приходит к отрешению от земного, к смирению личности и ищет успокоения только в Вечности.>

Но в чем же состоит значение этих людей? Почему с древнейших времен на них останавливается внимание человечества?¹⁵⁹⁵

Почему видимый, бросающийся в глаза признак события есть всегда великий человек, стоящий во главе его?

Отчего всегда, когда совершается событие, представляется человек, кажущийся нам выражением события? Ежели люди эти всегда есть и всегда бросаются первые в глаза, то они должны быть необходимы для совершения события и должны иметь в нем важное значение. В чем состоит их связь с событием и их значение?¹⁵⁹⁶

Допустив, что историческое движение человечества совершается для достижения непонятных уму нашему целей, откинув совершенно понятие о цели и причине,¹⁵⁹⁷ взглянем на людей, составляющих как бы вершины тех колеблющихся, движущихся и исчезающих волн движения, которые называются историческими переворотами.¹⁵⁹⁸

Не представляя себе целью движения человечества во время Наполеона ни величия Франции, ни идеи свободы, ни равновесия Европы, ни общего прогресса цивилизации,¹⁵⁹⁹ — какое будет главное явление этого периода истории? Воинственное движение народов запада на восток и обратное движение народов востока на запад.¹⁶⁰⁰

Соответственно с выработкой сил запада¹⁶⁰¹ вырабатываются и силы востока¹⁶⁰². Наконец в 12-м году движение народов Запада совершается, увлекая с собой серединные народы.¹⁶⁰³

Наконец всё затихает и взволнованное море укладывается в свои берега.

Так как мы допустили, что цель движения человечества для нас неизвестна, то и вопрос о том, почему и для чего совершилось это историческое явление, не может существовать для нас.¹⁶⁰⁴

Вопрос, почему и для чего, естественно заменяется для нас вопросом, каким образом.

Каким образом совершилось всё, во всем объеме его, это историческое явление? Каким образом миллионы людей бросили свои поля, дома и стали истреблять имущество других людей и без всякой личной причины убивать себе подобных?¹⁶⁰⁵ Каким образом люди, христиане, проповедующие закон любви, презирающие и казнящие воров и злодеев, каким образом эти люди, чувствуя себя несомненно правыми,¹⁶⁰⁶ вдруг отступили от сознанных ими, проповедуемых и существенных свойств человеческой природы и совершали бесчисленные преступления?¹⁶⁰⁷

Для совершения этих совокупных преступлении люди в настоящем случае, как и во всех прежде бывших подобных совокупных преступлениях, связали свой произвол с другими таким образом, что ответственность поступков своих они перенесли друг на друга, от низших слоев конуса до высших и, наконец, до его вершины.

При всех подобных совокупных преступлениях люди группируются таким образом, что наибольшее число лиц несут наименьшую ответственность, и единственное лицо, стоящее на вершине конуса события, сосредоточивает в себе всю видимую ответственность за действие всей массы.

* № 332 (рук. № 102. Эпилог, ч. 1, гл. III).¹⁶⁰⁸

¹⁶⁰⁹ Нашествие стремится на восток, достигает конечной цели — Москвы. Поднимается новая, неведомая никому сила — народ, и нашествие гибнет.¹⁶¹⁰ Конус распадается, и человек, стоявший на вершине его, не имеющий более назначения оправдания масс, теряется в толпе.

¹⁶¹¹ Прежняя огромная группа разрушена и складывается новая. На вершине группы,¹⁶¹² имеющей то же призвание, как и прежде, нужен человек, и тот же готовый человек опять становится на вершину ее.

¹⁶¹³ Новое лицо, бездействовавшее во время действия сил народа, является на вершине другого,¹⁶¹⁴ вновь складывающегося огромного конуса — движения с востока на запад.

* № 333 (рук. № 102. Эпилог, ч. 1, гл. IV).¹⁶¹⁵

Итак, откинув взгляд древних на значение истории, допускавший божественное участие в делах человечества, история должна объяснить отношения масс к историческим деятелям.¹⁶¹⁶ Рассматривая отношения масс к историческим деятелям, мы¹⁶¹⁷ должны были придти к заключению, что влияние исторических деятелей на массы¹⁶¹⁸ нам только кажется, что в сущности не Наполеоны управляют массами, а массы управляют ими; что вся деятельность Наполеонов не объясняет и не может объяснить законов движения масс и что всё значение их в истории заключается только в том, чтобы служить оправданием деятельности лиц, составляющих массы.

Новая история стоит на рубеже признания этих положений, но она не признает их.

Как и всегда, причина заблуждения лежит не в разуме, но в чувстве, руководящем умом.

Чувство, в настоящем случае мешающее признать истину, лежит в страхе признания закона необходимости, разрушающего понятия свободного произвола, на котором держатся государственные и церковные учреждения.

¹⁶¹⁹ Не признать при теперешнем состоянии исторического знания того, что все исторические события вытекают из совокупного действия человеческих воль, то есть закона необходимости, невозможно; но, признав закон необходимости, отрешиться от признания свободы человека кажется еще более невозможным.

¹⁶²⁰ А в Европе произошла реакция, и все государи стали опять обижать свои народы.