— Из всех ночей, именно этой мы обедаем с моими родителями, — пробормотала я.

Этан сжал мою руку для поддержки.

— Ты справишься, Страж.

— Если это заставит тебя чувствовать себя лучше, Страж, мы поместили тебя в списке на патрулирования в конец, таким образом, ты сможешь померзнуть с остальными.

Я слегка улыбнулась.

— Так и будет, в самом деле.

— Сол собирается доставить пиццу прямо в подвал, — сказал Люк. — Таким образом, охранники должны будут следить только за одним грузовиком, вместо того чтобы не спускать глаз с вампиров и людей бегающих взад и вперед в Дом.

— Хорошая мысль, — сказал Джонах.

— У меня они бывают время от времени, — сказал Люк, со скромным выражением. — Не часто, но время от времени.

— Если мы закончили, — сказал Этан, — Нам нужно идти. — Он встал, и я сделала то же самое.

Джонах тоже встал.

— Этан, Мерит, могу я поговорить с вами минуту снаружи?

Этан кивнул соглашаясь, но выглядел при этом подозрительным.

Мы вышли из оперотдела к подвальной двери, затем остановились для беседы.

— Учитывая угрозу людьми и ГС, Дом Грея считает, что пора рассмотреть альтернативный метод защиты Домов, — сказал Джонах.

Этан сунул руки в свои карманы. Это было как простое движение, жест, который выглядел случайным, но обычно он означал очень близкое, очень особое внимание.

— Который является?

— В этом городе есть люди, которые сильнее нас. Я думаю, что мы должны рассмотреть включение их в состав.

— Ты имеешь в виду колдунов? — спросила я, думая о Катчере, Мэллори, и Пейдж, волшебнице, которая вернулась с нами из Небраски.

— Да.

— Нет, — сказал Этан. — Мы говорили об этом. Мэллори нарушила правила этого Дома.

— Ты прав, — согласилась я. — Она разрушила собственность и причинила людям боль. Но она также квалифицированна. Она мощнее, чем Мормонт или МакКетрик или кто-либо еще, о ком мы знаем.

— Они, как предполагается, не практикующие колдуны, — указал Этан. — Катчер был изгнан Орденом, а Мэллори на домашнем аресте. Я не думаю также, что Пейдж официальна.

— Катчер уже пользовался волшебством на этой неделе, и Мэллори не может подавлять свою магию всегда. Если она начнет снова использовать магию, возможно будет неплохо, если мы воспользуемся ею в наших целях.

Этан стоял спокойно мгновение, уставившись в пол, сведя брови, пока думал.

Джонах поглядел на меня, и я пожала плечами. Было несомненно — Мэллори была риском. Но возможно, пользуясь поддержкой своих друзей и других сверхъестественных, она сможет найти способ сделать все правильно на сей раз.

Я нахмурилась. Я действительно возвратилась к мыслям о решении для Мэллори? Была ли я готова к ней, снова использующей магию? Нет. Я не был готова к этому. Но это было неизбежно. И единственный способ удержать эту неизбежность в рамках, должен быть контроль, для начала.

— Я подумаю об этом, — сказал он.

Мы посмотрели на него.

— Ты уверен? — спросила я.

— Определенно нет. Но, как бы ненавистно мне это не было, я должен признаться, Джонах прав. Они сильнее нас, а мы сейчас уязвимы в новом, в несколько ином роде. Нам следует рассмотреть все возможности. Меня назвали любителем контроля, — сказал он, посмотрев на меня остро. — Возможно пришла пора передать немного контроля нашим друзьям колдунам.

— Сообщишь нам, как мы сможем помочь, — сказал Джонах.

— Будь в этом уверен, — сказал Этан, — Мы сделаем это. Я хочу обеспечить безопасность этого Дома, и я хочу его безопасности сейчас.

***

После того, как мы убедились, что Дом находится в хороших руках, и что у Люка, Малика, Скотта и Джонаха под рукой есть номер Этана, номер моих родителей и моего деда, и после того, как взяли с кухни бутылку красного вина, мы отправились на парковку, держа ножны и туфли в руках.

Этан предпочел вести до Оак-Парка, что было хорошо для меня. Он так же предпочел взять свой новенький, блестящий Феррари. Возможно, летом это было бы более увлекательно нежели на льду и заваленных снегом улицах, но мы справились. Потому что, еще раз, это был Феррари.

Когда мы выехали, стало ясно, что охрана вокруг Дома была плотнее, чем обычно.

На воротах было удвоенное число охранников, больше людей занимали пост по периметру, и вампиры перемежались с ними, не спуская сверхъестественных глаз с ситуации.

После двух эпизодов езды: остановок — первой из-за пустого седана с включенным аварийным светом, второй из-за куска картона на дороге, мы добрались до Оак-Парка, восточной окраины Чикаго, которую мои родители называли домом.

Этан припарковал Феррари перед блочным, современным домом моих родителей. Он единственный по-соседству был построен в этом стиле, и это не комплимент.

Этан помог мне выйти из машины, что было непросто, учитывая мою обтягивающую юбку. Холодный ветер пробирал до костей даже в пальто, перчатках, шарфе и калошах.

Я уставилась на квадратный дом, подготавливая себя к моменту перед тем, как мы войдем внутрь. Прежде чем моя сестра, мама и невестка нападут на Этана, как гиены на добычу.

— Ты в порядке? — спросил Этан, когда двери были закрыты и машина снова была заблокирована.

Я снова посмотрела на него, такого невероятно красивого в своем костюме-тройке, как ни один мужчина, которого я встречала. Он был настолько впечатляющим, что это расстраивало.

— Со мной все хорошо, — сказала я, глядя на шикарные минивэны на подъездной дорожке. Ни Шарлотта, ни Роберт не пожалели затрат на первоклассные перевозчики детей. — Нервы, что, кажется, банальным для этих дней.

Этан нахмурился.

— Я думал, что вы с твоим отцом достигли прогресса.

— Да, хотя с моим отцом — два шага вперед, двенадцать назад. Я больше беспокоюсь об остальной компании.

— Я постараюсь воздержаться от сближения с ними от твоего имени, Страж.

Я закатила глаза, зная, что он дразнит меня, чтобы помочь расслабиться, и я за это любила его еще больше.

— Ты не настолько неотразим, Салливан.

Неожиданно он остановился, одной ногой на улице, другой на заснеженном тротуаре.

— Теперь ты добилась этого, — пробормотал он. Он оторвал меня от земли, взяв в объятия, он понес по тротуару к парадным дверям моих родителей.

— Что ты делаешь?

— Являюсь неотразимым, — сказал он, как само собой разумеющееся, словно не было ничего даже отдаленно необычного в сексуальном вампире в черном костюме, которые несет свою женщину по заснеженному тротуару в замок ее родителей. Полагаю, после этого я не нуждалась в калошах.

Мои руки обвились вокруг его шеи, его губы растянулись в горделивой ухмылке, я ничего не смогла поделать и улыбнулась.

Он прошел вверх по ступеням, словно я почти ничего не весила, что невозможно, поскольку я ростом почти пять футов, и осторожно поставил меня на крыльцо. На мгновение он остановился там, опустившись на одно колено, усмехаясь мне снизу вверх.

Моя сердце почти остановилось. Он...? Он не мог...

Так же небрежно, как взял меня на руки, Этан смахнул ворс с колен своих брюк.

— Просто пыльное пятно, — объяснил он, снова поднимаясь и нечестиво мне усмехаясь. — Ты подумала, что я оказался на одном колене по некой иной причине, Страж?

Мое сердце снова начало биться.

— Ты дикий, безжалостный мужчина.

— Если это утешит, я твой дикий мужчина. — Он поднял мою руку к своим губам и запечатлел поцелуй на моей ладони. — Навсегда, — добавил он, и я заулыбалась, как пораженный подросток. Этан Салливан мог играть мной, как Страдивари[35].

— Пойдем, Казанова[36], — сказала я ему, разглаживая юбку и поднимая кулак, чтобы постучать в дверь.

Моя мать открыла ее прежде, чем я издала хоть звук, и я покраснела, задаваясь вопросов, как много из драмы на крыльце она видела. На ней было бледно-голубое платье-футляр и нитка жемчуга, светлый пучок волос в прекрасном порядке.