Я помню, как популярный в ту пору артист эстрады Илья Набатов, занимавшийся политической сатирой, исполняя свои куплеты, пел:
А теперь снова обратимся к Хосе Фигересу. Отношения Макса с ним достигли такой степени доверительности, что экс-президент Коста-Рики предложил своему «коммерческому партнёру» стать его политическим представителем в Европе. Фигерес намеревался вернуться к власти путём демократических выборов.
Из всех возможных разработчиков политической предвыборной программы Фигерес предпочёл Кастро. И Григулевич написал её, руководствуясь тезисами, полученными от Дона Пепе: «Долой империализм, в том числе американский! Долой коммунизм любого типа, в том числе московский! “Да” проведению всесторонних социальных реформ!» Эти чёткие пункты были по душе простым костариканцам. Опираться на свои силы, довольствоваться тем, что есть, не ввязываться в чужие споры — это мудрая национальная политика.
Программа, подготовленная Кастро, Фигересу понравилась, и она была одобрена в несколько откорректированном виде на съезде Партии национального освобождения.
«Моя программа привела Фигереса к власти в 1953 году, — говорил Григулевич. — А он отплатил мне чёрной неблагодарностью. Пост вице-президента я так и не получил!»
До 1950 года Коста-Рика имела в Европе только одно полноценное посольство во Франции. В других странах действовали генеральные, почётные и просто консулы. В казне небольшого государства не было средств на содержание дипломатов за границей. В начале 1951 года МИД Коста-Рики учредил ещё одно посольство в Испании, причём посол Антонио Фасио был по совместительству в этом же ранге в Англии и Италии. В июне 1951 года Фасио вручил верительные грамоты чрезвычайного и полномочного посла президенту Италии Луиджи Эйнауди. Фасио представил Теодоро Б. Кастро президенту и направил вербальную ноту в МВД о его назначении и.о. поверенного в делах. Вскоре Кастро получил из Сан-Хосе дипломатический паспорт 1-го секретаря посольства, и на его автомашине появился дипломатический номер. В официальном справочнике МИДа Италии о членах дипкорпуса, который обновлялся каждые полгода, появилось имя Теодоро Б. Кастро.
Во второй половине 1951 года «Макс» с помощью Центра провёл большую работу по созданию разведывательных точек в Западной Европе. Одна из них была открыта в Швейцарии, куда по рекомендации Григулевича был направлен из Буэнос-Айреса «Бланко». Переброска «Бланко» была больше чем своевременна, так как военная контрразведка Аргентины настойчиво искала агентов советской разведки и её неуловимого «хефе», считая, что он продолжает действовать в Аргентине.
Между тем Кастро с подачи Фигереса становится всё более популярной личностью в Коста-Рике. Среди костариканцев наиболее уважаемым у Кастро был архиепископ Виктор Мануэль Санабрие. Во время пребывания Санабрии в Риме Кастро старался быть рядом с ним. Архиепископ с горечью рассказывал о спорах, которые вызывала его религиознореформаторская деятельность в высших сферах Ватикана.
«Макс» арендовал под представительство Коста-Рики первый этаж роскошного пятиэтажного дома на площади Саллустио. Центр с большим скрипом принял такие расходы. Но в Сан-Хосе «патриотический порыв» Кастро оценили благосклонно: этот человек не жалеет личных средств, чтобы достойно представить свою страну! Президент Коста-Рики Отилио Улатэ в тёплом письме поблагодарил «Макса» за самоотверженное исполнение гражданского долга.
Вскоре в МВД Коста-Рики одна за другой пошли дипломатические депеши из Рима, за подписью и.о. временного поверенного. Усилия Кастро нужно было поощрить, и специальным правительственным декретом ему было назначено жалованье в 150 долларов в месяц. Даже президент Коста-Рики получал всего на 60 долларов больше.
В переписке с Сан-Хосе Кастро при любой возможности напоминал о своих амбициях. Разве не крепнут костариканские связи благодаря его, Кастро, усилиям? Разве не делает он всё возможное для сближения с Югославией, которая готова закупать все излишки произведённого в Коста-Рике кофе?
Чтобы «пробить» назначение «Макса» на пост посланника в Италии, Центр направил в Коста-Рику Лауру. Личная поездка Григулевича в Сан-Хосе была признана нецелесообразной, поскольку могла привлечь внимание агентов ЦРУ, которые всё активнее внедрялись в станы Центральной Америки.
Формальное обоснование для поездки Лауры было «серьёзным»: присмотреть земельный участок, на котором будет возведён дом. Не всегда же семья Теодоро Б. Кастро будет скитаться на чужбине.
В Сан-Хосе Лаура, изображая состоятельную даму, остановилась в фешенебельном «Гранд-отеле» на Театральной площади. С первым визитом она отправилась к Офелии, супруге нового министра иностранных дел Коста-Рики Фернандо Лары Бустаманте. Не так давно семья министра находилась в Риме и была принята четой Кастро по высшему разряду. Проделанная работа «Луизой» с Офелией и жёнами других костариканских ответственных работников в Риме оказалась ненапрасной.
В марте 1952 года Лауру принял президент Улате. Потом последовали встречи Лауры с другими высокопоставленными лицами — Франсиско Орличем и, конечно, Фигересом. Вскоре президент Улате подписал необходимый декрет, а в МИДе подготовили верительные грамоты и дипломатический паспорт номер № 2026 на имя Теодоро Б. Кастро. Если бы знал Улате, антикоммунист до мозга костей, что его дипломатический «выдвиженец» в Италии является одним из асов советской разведки! Улате любил повторять: «Борьба против коммунизма является наиболее важным делом как в Коста-Рике, так и в других странах».
Лаура направила полученные документы авиапочтой в Рим, а сама надолго задержалась в Сан-Хосе: её свалила жёлтая лихорадка.
«Макс» вручил грамоты президенту Италии Луиджи Эй-науди 14 мая 1952 года. В соответствии с ритуалом новому послу Теодоро Б. Кастро были оказаны военные почести. У входа во дворец Киринале его встретил почётный караул. Кастро с подчёркнутой теплотой был встречен президентом. Кастро вручил ему верительные грамоты, и тот распечатал их, по своему обычаю, старательно ознакомился с их содержанием. Затем итальянский президент пригласил посла в соседний салон для беседы. В заключение — официальное фото на память. Потом президент и посол обменялись подарками. Кастро преподнёс Эйнауци роскошный кофейный сервиз, а тот — фотоаппарат в кожаном футляре с дарственной гравировкой. Сейчас фотоаппарат хранится в персональной витрине Григулевича в Музее СВР.
Внешнеполитическое ведомство Коста-Рики старалось на всю катушку использовать новоиспечённого посланника в Риме. Кастро был неизменным участником европейских ярмарок и выставок, где по его инициативе всё чаще появлялись стенды е сельскохозяйственной продукцией республики Коста-Рики.
Выделялся сеньор Кастро интересом к научной деятельности. Он читал в Итальянской академии культуры и искусства лекции по истории древних цивилизаций майя и инков, выступал по радио, публиковал в итальянской печати блестящие, преисполненные эрудиции статьи о проблемах
Центральной Америки. Нередко его можно было видеть в библиотеке Ватикана. Если бы знали святые отцы, какие литературно-научные планы вынашивал усидчивый учёный муж!
За годы оперативной работы Григулевич контактировал с сотнями людей, которые могли что-то знать о его «сомнительном» прошлом, связях с советской разведкой и Коминтерном.
Весьма надёжный агент Иосифа «Роке» исполнял роль своеобразного «фильтра» по предварительному изучению посетителей. О каждом из них он докладывал «Максу», и тот решал, давать или не давать аудиенцию. Для некоторых визитёров посол навсегда оставался «неуловимым» и «недосягаемым».
Послы и посланники из Латинской Америки тесно общались друг с другом, и вскоре «костариканец» был на короткой ноге с каждым. Вот где пригодились энциклопедические познания Григулевича. С мексиканцем Рамоном Вегетой он на равных обсуждал тонкости монументальной живописи. С бразильцем Карлосом Альвесом Соусой — проблемы освоения Амазонки. С боливийцем Аугусто Сеспедесом — возможные пути возвращения страны к тихоокеанскому побережью. С перуанцем Раулем Пинто — генеалогию инкских императоров. С парагвайцем Вирхилио Каталди — историю миссии католических монашеских орденов. Довольно тесные отношения были у посла с Анибалом Риосом из Панамы, Амадео Канессой из Сальвадора, Лопесом Родесно из Гондураса.