Annotation

В книгу включены избранные басни классика русской литературы Ивана Андреевича Крылова (1769–1844), вошедшие в круг чтения детей.

Составление, вступительная статья, комментарии В.П. Аникина.

Для детей среднего школьного возраста.

Иван Андреевич Крылов

Русский гений

Иван Андреевич Крылов

Лучшие басни для детей

Составление, предисловие, примечания и пояснения В.П. Аникина

Художники С. Бордюг и Н. Трепенок

Лучшие басни для детей _1.jpg

Русский гений

Свои первые басни двадцатилетний Иван Андреевич Крылов, еще мало кому известный писатель, опубликовал в 1788 году, без подписи, в петербургском журнале «Утренние часы». А первую книгу басен выпустил спустя годы — лишь в 1809 году. Не без успеха поработав в разных видах творчества, Крылов понял, что жанр басни больше всего удается ему. Басня стала почти исключительным родом его творчества. И скоро к писателю пришла слава первоклассного автора.

Лучшие басни для детей _2.jpg

Художественный дар Крылова-баснописца в полной мере раскрылся, когда он соединил свои обширные познания в области древних и новых европейских литератур с осознанием, что облюбованный им вид творчества по природе принадлежит к роду творчества, в котором выражена народная мораль. Эта мораль, к примеру, явлена в русских сказках о животных, в пословицах, в поучениях, — вообще, в крестьянском баснословии . На Руси затейливый рассказ издавна называли басней . «Басни-сказки» неотделимы от живого ведения рассказа-выдумки, сдобренного шуткой, поучением. Этого-то долго не понимали многие предшественники Крылова, которые терпели неудачу, так как не осознали, что басня неотделима от разговорного языка. Так, известный в XVIII столетии трудолюбивый филолог, член Петербургской академии — наук В.К. Тредьяковский (1703–1768) задолго до Крылова издал пересказ нескольких «эзоповских басенок». Среди них была и басня «Волк и журавль». Сюжет её тот же, что и у Крылова, но в изложении басни почти всё чуждо разговорной речи.

Подавился костью острою волк в некий день.

Так, что не был в силе ни завыть, да стал весь в пень.

Для того вот журавля нанял он ценою,

Чтоб из горла ту извлечь носа долготою.

Тредьяковский угадывал, что басенную историю надо излагать по-народному, и не случайно внес в свой перевод некоторые разговорные слова и выражения (хотя и не без искажения): «не был в силе ни завыть», «стал весь в пень», но перевод остался тяжелым, книжным. Сравним с переводом Тредьяковского басню Крылова:

Что волки жадны, всякий знает:

Волк, евши , никогда

Костей не разбирает.

За то на одного из них пришла беда :

Он костью чуть не подавился.

Не может Волк ни охнуть, ни вздохнуть ;

Пришло хоть ноги протянуть!

Весь строй изложения легкий, изящный, понятный любому русскому человеку! Это наша живая речь. Крылов следовал интонации устного рассказа, в басенном рассказе нет и тени какой бы то ни было искусственности.

Известный ученый-филолог XX века Виктор Владимирович Виноградов специально изучал язык и стиль басен Крылова и отметил в них десятки народных пословиц. Ученый привел длинный перечень пословиц и поговорок, которые использовал баснописец, назвал их «семантическими скрепами», то есть связями, которые сообщают изложению басенной истории смысловое единство. Вот некоторые из них: «В семье не без урода» («Слон на воеводстве»), «Хоть видит око, да зуб неймет» («Лисица и виноград»), «Бедность не порок» («Откупщик и сапожник»), «Из огня да в полымя» («Госпожа и две служанки»), «Не плюй в колодец — пригодится воды напиться» («Лев и мышь») и десятки других. Баснописец опирался на привычные в нашем языке обозначения и сравнения животных и птиц с людьми: ворона — вещунья, но падка на лесть, осел упрям, лисица хитрая, медведь сильный, но глупый, заяц труслив, змея опасна и др. И действуют как люди. Пословицы и поговорки, присловья и слова-иносказания, включенные в басни, получили у Крылова развитие и смысловые уточнения.

Первенство Крылова среди баснописцев сохраняется и ныне. И в наше время его басни пленяют читателей. Он поставлен в один ряд с величайшими художниками всех времен и народов. Никого не удивляет, что его равняют с древнегреческим Эзопом, с другими всемирно известными баснописцами. Но более всего его ценят в России как художника, который выразил здравый смысл и ум нашего народа.В.П. Аникин

Ворона и Лисица

Уж сколько раз твердили миру,

Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок,

И в сердце льстец всегда отыщет уголок.

___

Вороне где-то бог послал кусочек сыру;

На ель Ворона взгромоздясь,

Позавтракать-было совсем уж собралась,

Да позадумалась, а сыр во рту держала.

На ту беду Лиса близёхонько бежала;

Вдруг сырный дух Лису остановил:

Лисица видит сыр, — Лисицу сыр пленил.

Плутовка к дереву на цыпочках подходит;

Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводит,

И говорит так сладко, чуть дыша:

«Голубушка, как хороша!

Ну что за шейка, что за глазки!

Рассказывать, так, право, сказки!

Какие перушки! какой носок!

И верно ангельский быть должен голосок!

Спой, светик, не стыдись! Что ежели, сестрица,

При красоте такой, и петь ты мастерица,

Ведь ты б у нас была царь-птица!»

Вещуньина с похвал вскружилась голова,

От радости в зобу дыханье спёрло, —

И на приветливы лисицыны слова

Ворона каркнула во всё воронье горло:

Сыр выпал — с ним была плутовка такова.

Дуб и Трость

С Тростинкой Дуб однажды в речь вошёл.

«Поистине, роптать ты в праве на природу»,

Сказал он: «воробей, и тот тебе тяжёл.

Чуть лёгкий ветерок подёрнет рябью воду,

Ты зашатаешься, начнёшь слабеть

И так нагнёшься сиротливо,

Что жалко на тебя смотреть.

Меж тем как, наравне с Кавказом, горделиво,

Не только солнца я препятствую лучам,

Но, посмеваяся и вихрям, и грозам,

Стою и твёрд, и прям,

Как будто б ограждён ненарушимым миром.

Тебе всё бурей — мне всё кажется зефиром.

Хотя б уж ты в окружности росла,

Густою тению ветвей моих покрытой,

От непогод бы я быть мог тебе защитой;

Но вам в удел природа отвела

Брега бурливого Эолова владенья:

Конечно, нет совсем у ней о вас раденья». —

«Ты очень жалостлив»,

сказала Трость в ответ,

«Однако не крушись: мне столько худа нет.

Не за себя я вихрей опасаюсь;

Хоть я и гнусь, но не ломаюсь:

Так бури мало мне вредят;

Едва ль не более тебе они грозят!

То правда, что ещё доселе их свирепость

Твою не одолела крепость,

И от ударов их ты не склонял лица;

Но — подождём конца!»

Едва лишь это Трость сказала,

Вдруг мчится с северных сторон

И с градом, и с дождём шумящий аквилон.

Дуб держится, — к земле Тростиночка припала.

Бушует ветр, удвоил силы он,

Взревел и вырвал с корнем вон

Того, кто небесам главой своей касался

И в области теней пятою упирался.

Музыканты

Сосед соседа звал откушать;

Но умысел другой тут был:

Хозяин музыку любил

И заманил к себе соседа певчих слушать.

Запели молодцы: кто в лес, кто по дрова,

И у кого что силы стало.

В ушах у гостя затрещало,

И закружилась голова.

«Помилуй ты меня», сказал он с удивленьем:

«Чем любоваться тут? Твой хор


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: