— Хомутов, Зверев! На кулаки — десять раз!

Отжимание на ударной поверхности кулаков — одно из основных упражнений для укрепления рук и подготовки к настоящему, пробивающему любую преграду удару. Но с непривычки очень болезненное и тяжелое. Увалень Хомутов долго мостился, не решаясь перенести вес тела на четыре костяшки основания пальцев, когда же наконец это сделал, кисть у него подломилась, и он упал, звонко ударившись скулой об пол. Франтоватый, всегда нарядный Зверев в фирменном кимоно, на котором не любивший излишеств Колпаков срезал броские нашивки с иероглифами, с горем пополам отжался пять раз и лег на живот, отдыхая, что тоже запрещалось правилами поведения в до-жо.

Колпаков заставил нарушителей поочередно носить друг друга на плечах, бегать, по команде падая на пол и отжимаясь на кулаках, лазать по канату. Через десять минут кимоно на них потемнели от пота, а ноги стали подгибаться, тогда он посадил их на пятки лицом к стене — будто в угол поставил.

Тренировка закончилась поклонами, расслабляющим самососредоточением, легкой пробежкой и опять поклонами.

Зверева и Хомутова Колпаков задержал и в резкой форме предложил тренироваться как положено или не тренироваться вообще.

— В Японии за промахи и упущения начинающих бьют бамбуковой палкой, — сообщил он. — Глядя на вас, я думаю, что стоит перенять и этот обычай.

Понурившись, провинившиеся ушли, и Колпаков решил, что больше их не увидит, как не увидел после нескольких тренировок их третьего приятеля.

И еще он подумал, что Лена будет недовольна, однако он не собирался подчинять свои поступки ее настроению. Она привыкла командовать, повелевать, держать верх над всеми, но Колпаков постепенно отучал ее от этой привычки. По крайней мере применительно к себе.

В группе Габаева занятия еще продолжались. Гришка тренировал все-таки набранных им «зверей» — здоровенных, бугрящихся мускулами разрядников по боксу, борьбе, акробатике, плаванию, а в углу Кулаков истязал полтора десятка «рекомендованных».

— Спарринг? — предложил Габаев.

Колпаков согласился.

Они начали схватку в центре зала, «звери» тем временем колотили в слегка обтянутые дерматином деревянные щиты. Время от времени то один, то другой отходил в сторону и смазывал йодом кровоточащие ссадины. В центре щитов образовались коричнево-красные пятна в ореолах брызг и потеков.

— Зачем это? — спросил Колпаков, когда поединок закончился. Он отметил, что Гришка прогрессирует — они работали на равных.

— Пусть привыкают переносить боль, психологически готовятся к шивари, да и укрепляют руки…

Габаев скомандовал, «звери» отошли к стене и сели на пятки, а Кулаков повел своих явно трусивших подопечных к испачканным кровью и йодом щитам.

Те наносили удары слабо, берегли руки. Кулаков извлек из-за шведской стенки метровый кусок бамбукового удилища, но, взглянув на Гришку, повертел и положил на место.

— А палка к чему?

— Для антуража, — ухмыльнулся Гришка. — Для чего же еще?

Он обнял Колпакова за плечи, заговорщически понизил голос.

— Знаешь, кто тренирует в «Колосе»? — Он выдержал паузу. — Петька Котов!

— Вот тебе раз! Откуда он выплыл?

— А в профтехучилище вообще какая-то неизвестная личность.

Тем временем Кулаков посадил учеников в три шеренги, сам сел напротив, вытащил из зеленой коленкоровой папки пачку машинописных листов и стал тягуче читать:

— Эта история произошла шестьдесят лет назад, когда мистер Уэчи изучал карате в Китае. Так как люди были относительно беспомощны, в чрезвычайных случаях они обращались за защитой к мастерам карате.

Колпаков вопросительно посмотрел на Гришку.

— У них секции на хозрасчете. Понимаешь? Абонементная оплата, как в бассейне. И от желающих отбоя нет!

— …Мистер Уэчи привязал маленького ягненка к столбику, и они, став спиной к спине, стали поджидать тигра, чтобы попытаться убить его ударом сустава кулака в сердце…

— Я думаю, нам следует перенять их опыт.

Габаев подмигнул.

— …Вдруг они услышали шорох в лесу, мистер Уэчи принял стойку «санчин» и приготовился к атаке. Вместо тигра на поляну вышел старичок с гладкой белой бородой. Учитель рассказал старику о тигре и посоветовал уйти в безопасное место. Старик улыбнулся и сказал, что он недавно убил тигра, показав рукой в направлении леса. Мистер Уэчи и Учитель подумали, что старик шутит…

— Что ты имеешь в виду?

— Давай организуем платные секции. Ничего зазорного здесь нет: любой труд должен оплачиваться.

— Через четверть мили тропа вывела их на поляну, где лежал мертвый тигр. Следов оружия видно не было. Мистер Уэчи перевернул тигра и увидел, что его спина оставила в земле отпечаток глубиной в дюйм. Мистер Уэчи понял, что старик был монахом и большим мастером карате из другой провинции.

— Не смеши меня, Григорий.

— Что здесь смешного? Помнишь Рогова? Он сейчас телохранителем у одного деловика. Не за бесплатно, конечно. И оба довольны.

Колпаков поднялся.

— Заканчивай, Колодин не любит опозданий. И смотри, не перестарайся с восточным антуражем!

Он ткнул пальцем через плечо и, не слушая больше Гришку, вышел.

В душевой было тесно, но Колпакову с поклонами уступили кабинку. Вскоре пришел и Габаев.

— Ты зря спешишь! Выслушай мою мысль!

— Давай лучше о деле. Я перевел инструкцию, теперь надо ее отпечатать, размножить и переплести. Машинистка на примете есть, вот со множительной техникой у нас строго, не подступишься.

— Я переговорю в одном месте. Надо еще переснять фотографии, отпечатать снимки. Все это обойдется недешево. Да и машинистке надо платить.

Колпаков угрюмо молчал. Он уже несколько раз одалживал у Габаева и последний долг погасил буквально на днях. А тут еще новые расходы!

— Как же быть?

Гришка широко раскрыл рот, ловя упругие струйки, громко прополоскал горло и мощно, как левиафан, выпустил фонтан.

— Соберем с учеников по десятке — и все дела!

Колпаков хотел возразить, но передумал. Что ни говори, а по организаторской части Гришка мастак. Сумел же найти выход на литературу, да не на какие-нибудь полуграмотные перепечатки, а солидные книжки с фотографиями. К тому же собранные деньги пойдут на общее дело…

— И еще. — Габаев опять шумно выплюнул воду. — Котова выселяют из «Колоса»: зал перегружен. А деваться ему некуда. Позвони директору, чтобы не трогали, ты же у нас руководитель…

Колпаков удивился: первый раз Гришка сказал это без иронии.

— Если федерация не решит прикрыть всю самодеятельность, позвоню.

Заседание федерации началось ровно в четыре. Вокруг большого круглого стола в конференц-зале собрались Колпаков, Окладов, Зимин, Габаев, Серебренников, Литинский, Таиров.

Последним вошел Колодин в сопровождении поджарого, с волевым лицом человека, которого Колпаков сразу узнал.

— Знакомьтесь, капитан Крылов. Спорткомитет считает необходимым поддержание тесного контакта с органами правопорядка…

Эта фраза вызвала оживление, шутки и смех, после короткой сумятицы знакомства Колодин предложил аккуратному Зимину вести протокол и начал обсуждение первого вопроса.

Габаев доложил о самодеятельных секциях. В «Колосе» тренируются двадцать человек, в ПТУ — двенадцать. Руководители — Котов и Слямин. Котов занимался карате давно, у него начинали тренироваться уважаемые члены федерации Окладов, Зимин, заместитель председателя Колпаков, что свидетельствует о достаточном уровне подготовки. Слямина никто не знает, поэтому судить о его инструкторских способностях нельзя.

— Разрешите дополнить, — поднял руку капитан Крылов, когда Габаев сел на место. — Кроме названных, в городе существуют еще две самодеятельные секции. Одна в спортклубе мясокомбината, вторая — в специально приспособленном подвале жилого дома. По поручению домоуправления там ведет занятия отставной майор-десантник, так сказать, работа с подростками по месту жительства. На мясокомбинате руководителя как такового нет — молодые рабочие занимаются по какому-то самоучителю. Двое уже получили травмы — вывих кисти и перелом пальца.