В принципе, моменты с ложными уликами должны будут отвести подозрения от того, что грабители остались в подъезде. То, что они, то есть улики, сыграют важную роль в следствии, было очевидно. А то, что следствие будет, я нисколько не сомневался. Потому что на сто процентов мне придется кого-нибудь ранить. Ежу понятно, что такие деньги нам никто просто так не отдаст.

– Ладненько, Юрик, время за полночь, завтра дел по горло, давай, ложись спать. Я лягу на кресле, а ты можешь на кровати.

Мой приятель затушил свечку и устроился на бабушкином диване. Я закрыл глаза и попытался заснуть. Ничего не вышло – нервное напряжение из-за предстоящей операции держало меня, не давая провалиться в сон. Так прошла ночь. Юра тоже не спал, он ворочался и кряхтел, несколько раз вставал и ходил на кухню пить воду. В семь утра он включил в розетку приемник, надел наушники и замер.

Когда начало рассветать, часы показывали начало девятого. Я подошел к окну, раздвинул шторы и выглянул во двор. Мрачное серое ноябрьское утро. В преддверии предстоящей операции меня стала поколачивать нервная дрожь.

Я подтащил к окну стул, налил кружку кофе из термоса и принялся ждать. Жутко хотелось курить, но я понимал, что делать этого ни в коем случае нельзя. Когда вернется Анна Аркадьевна, все в ее квартире должно оставаться так, как было, включая запахи. А табачный дым некурящий человек почувствует и через неделю.

Мои мечты о сигарете прервал джип «Чероки», въехавший во двор. Следом за ним двигался огромный «Ленд Крузер». Когда джипы остановились, из первого вышел человек в короткой кожаной крутке и направился к подъезду. Я узнал его, это был Батрас. Через пару минут Юрка, дежуривший у приемника, замычал, привлекая мое внимание. Зная, что Аслан и Батрас будут говорить на своем языке, я решил остаться у окна и следить за развитием событий. Кивнув Юрке, я продолжил наблюдение. Минут через десять из джипа вылезли два джигита и нырнули в подъезд. Я обернулся к Юрке и помахал ему рукой. Он снял наушники и шепотом спросил:

– Что?

– Один черт, ты ни хрена не понимаешь, о чем они там лопочут. Иди-ка лучше к входной двери и погляди в глазок, что там творится!

Юра на цыпочках пошел в прихожую. Я замер у окна. Прошло минуты три. За спиной у меня вдруг послышалось какое-то шипение. Обернувшись, я обнаружил источник звука – это был мой друг, привлекающий внимание.

– Ну, что там?

– Двое нерусских по этажам прошлись. Сейчас вниз спускаются…

– На чердачный лаз смотрели?

– Да, но наверх не полезли. Замок их успокоил, – Юрка был бледный.

– Хорошо, – я выглянул в окно. Джигиты вышли из подъезда, один из них принялся звонить по телефону. – Иди слушай!

– Сань, чего там слушать, они по мобильному разговаривают, в наушниках один фон стоит!

– Все равно слушай!

– Как скажешь, – Юра обреченно уселся и напялил наушники.

Тот, что звонил по телефону, закончил говорить и вслед за другим залез в машину. Через некоторое время «Ленд Крузер» проехал в конец двора, развернулся и встал у второго подъезда. Все понятно: люди из «Чероки» охраняют подъезд, где будет происходить сделка, другие, из «Ленд Крузера», их подстраховывают. Первые проверили этажи, ничего подозрительного не обнаружили и доложили Аслану. Он должен быть спокоен.

Час с небольшим я смотрел в окно. Джипы на месте, движения никакого нет.

Без десяти минут десять во двор въехал вчерашний «Шевроле Тахо», следом за ним двигалась «Ауди». Ну, вот и все, приехал Игорь. Я сделал знак Юрке.

– Что? – Спросил он, сняв наушники.

– Готовься! Надевай кроссовки, перчатки. Не забудь фонарики и бомжёвые шапочки. Игорь приехал, сейчас начнется!

Юра громко сглотнул.

Глядя в окно, я увидел, как огромный джип «Шевроле» припарковался в паре метров от «Чероки», а «Ауди» подъехала вплотную к подъезду. Из «Шевроле» выскочили двое ребят и скрылись в подъезде…

За моей спиной раздался шум. Обернувшись, я увидел бледное лицо друга.

– Ну?

– Еще двое на этаж поднимались, один из них лазил к люку, видимо, замок дергал, мне из глазка не видно было.

Я повернулся обратно к окну. «Замок, замок… Главное, чтобы они не обратили внимание, как крепились проушины – то ли на гвозди, то ли на болты» – от волнения я не мог сосредоточиться. Ничего такого, что бы могло решить эту проблему, не приходило мне в голову. «Ладно, Будь что будет!» – я присмотрелся и увидел, как двое парней вышли из подъезда и подошли к «Ауди».

– Так, Юрка, подсоединяй приемник к аккумуляторам, теперь нам нужна его мобильность.

– Уже готово, – мой друг показал мне на рюкзачок, из которого торчала антенна и тянулись две пары наушников.

В это время из «ауди» вылез старичок с кейсом и Игорь. Одновременно один из ребят из «шевроле» принес ему большую спортивную сумку.

«А вот и наши денежки!» – Не успел я так подумать, как из подъезда вышел Батрас и подошел к «Чероки». Навстречу ему из машины вылез Муса. Я видел его три дня назад, когда он приезжал к Аслану. Муса, не оборачиваясь, зашел в подъезд, следом за ним пошли Игорь со стариком.

Во дворе сразу как будто все вымерло. Если бы не дым, вьющийся из выхлопных труб джипов, можно было подумать, что людей во дворе нет. Напряжение достигло такого предела, что, казалось, дотронься пальцем до оконного стекла, и оно пойдет трещинами.

Вдруг одна мысль промелькнула у меня в голове. Я прямо-таки покрылся холодным потом. Рюкзак с торчащей антенной и наушниками! Аслан и его компания ни в коем случае не должны догадаться, что их прослушивали!

– Юрка! Наши планы чуть-чуть меняются. Мы не берем с собой приемник, мы их слушаем до последнего момента, а потом я спускаюсь и жду их у двери.

– Как скажешь, – Юра в робе, шапочке на голове и белых полотняных перчатках был похож на слесаря-ремонтника. Только рукоятка пистолета, торчащего из штанов, как-то не вязалась с этим образом.

Надев на голову наушники, я прислушался к голосам в квартире. Говорил Игорь:

– …займет минут пятнадцать, максимум двадцать. Надеюсь, с вашей стороны тоже не будет задержки.

– Нет, не будет, – это был голос Аслана. – Муса, передай профессору камни, а сам займись деньгами!

Некоторое время в наушниках раздавался непонятный шум и шорох.

– Так, дружище, бери монтажку и шуруповерт, иди срывай проушину. Только не забудь болты на лестничную площадку кинуть! Давай, Юрка, двигай, время поджимает!

Мой друг, бледный, как больной лейкемией, нервно кивнул, взял монтажку и вышел в прихожую. Наша операция вошла в самую сложную и решающую стадию.

Тем временем в квартире установилась тишина. Чувствительные Юркины «жучки» передавали небольшое движение. Я натянул перчатки, взял пистолет и передернул затвор.

– С деньгами все в порядке, – голос Мусы прозвучал неожиданно. Я вздрогнул.

– Хорошо, – акцент Аслана был более грубым. – Игорь, долго у вас там?

– Нет, профессор проверяет последние десять камней. Две-три минуты, не больше.

– Хорошо, – повторил Аслан. Потом у меня в наушниках щелкнуло и появился постоянный свист помех.

– Батрас, мы будем готовы через три минуты. Прием! – Свист в наушниках исчез, а потом сразу же появился. Глухой голос произнес:

– Понял, ждем! – С последним словом шум и свист исчезли. Мне было ясно, что Аслан говорил с Батрасом по радиостанции.

Сердце бешено колотилось. Адреналин в крови превышал все допустимые пределы. «Пора!» – сказал я сам себе, снял наушники и вышел в прихожую, а затем и на лестничную площадку. Остановившись на секунду, я прислушался… Все тихо. Черная квадратная дыра в потолке резко бросалась в глаза. С края лаза на уцелевшей проушине болтался амбарный замок со второй оторванной проушиной. «Ай да, Юрка, молодец какой!» – подумал я и расправил шапочку на голове, раскатав ее до подбородка.