– Перестань, Боря, – Народицкий или действительно был пьян, или же хотел казаться таким. – Дела есть дела. Все в порядке?

– Да, все отлично! Есть повод выпить!

– Нет, нет, мне уже достаточно! – Влад отрицательно замотал головой.

– Давай сделаем так, – Юра жестом пригласил его к столу. – Я наливаю по чуть-чуть, мы берем рюмки и переходим в кабинет, там я тебе кое-что покажу, и, если это не заслуживает повода промочить горло, то пить мы не будем. Договорились?

– Хорошо, – Народицкий вяло пожал плечами.

Налив в рюмки коньяк, они направились в кабинет. Так как Юра шел первым, он не заметил, что Влад, зайдя следом за ним, увидел, что спортивных сумок уже не было. Он бегло огляделся, ища место, куда их могли переставить.

– Присаживайся, – Юра показал на кресло за столом и включил подсветку увеличительного стекла. Народицкий сел и с интересом стал рассматривать рюмку с коньяком в увеличительное стекло. Юра с равнодушным видом достал кисет, который накануне привез Слава, и высыпал на черную бархатную тряпочку бриллианты.

Влад замер. На несколько секунд в кабинете повисла тишина. Казалось, что люди, находившиеся там, даже не дышат.

Медленно и аккуратно Народицкий взял лопаточку и стал разделять камни. В своем досье Марина указывала, что ее шеф хорошо разбирается в трех вещах: в стрелковом оружии, в лошадях и драгоценных камнях. В свое время Народицкий-старший хотел даже, чтобы сын стал ювелиром, как дед, и после школы определил его в училище. После училища Влада призвали в армию, но после службы он стал активно заниматься спекуляциями.

Разделив камни на четыре кучки, Народицкий взял пинцетом один из камней и стал разглядывать его через увеличительное стекло. Юра не отвлекал его, стоя сзади и внимательно наблюдая за действиями несостоявшегося ювелира.

Повторив манипуляции с камнями еще раза три, Владислав отложил пинцет и развернулся в кресле.

– Боря, ты почему так мало налил? – Он взял рюмку в руки.

Они сделали по глотку. Юра почувствовал, что у него начинает шуметь в голове.

– Так ты еще и камнями занимаешься? – Влад опять развернулся лицом к столу и тут заметил пачки денег, сложенных чуть в стороне. «Двенадцать пачек, сто двадцать тысяч», – автоматически отметил он.

– Нет, Влад, это не бизнес. Это мой пенсионный фонд, – Юра подошел к столу и взял один из камней. – Деньги обесцениваются, банки разоряются, недвижимость разрушается. А золото и бриллианты как котировались сто лет назад, так и будут котироваться еще столько же.

– Хороший у тебя пенсионный фонд, – Народицкий снова взял пинцет и выбрал один из крупных камней. – Вот этот, например, составляет примерно годовой бюджет Вологодской области. – Он внимательно осмотрел камень через лупу. – Это – якутские алмазы очень чистой воды. Обработать, правда, можно было лучше, но это дело третье, – он положил камень в кучку и вновь развернулся к Юре лицом.

– Так, давай уводи меня отсюда, а то я буду их до утра рассматривать!

Юра рассмеялся.

– Пойдем в гостиную!

Еще раз окинув взглядом комнату, Влад вышел из-за стола.

– Я сейчас уберу их в сейф и приду, – Юра сложил камни в кисет и выключил подсветку увеличительного стекла.

Через пять минут он присоединился к Народицкому, который уже разлил коньяк по рюмкам и сидел в кресле, о чем-то задумавшись.

– Что-то тебе взгрустнулось, – Юра пьяненько улыбнулся. Его последняя задача на сегодня была сделать вид, что он окосел окончательно, и между делом поговорить о вложениях и инвестициях.

– Да нормально все, Боря, не обращай внимания. Просто драгоценные камни всегда навевают на меня грусть-тоску-печаль…

– А я равнодушен к ним. Грусть-тоску-печаль на меня навевает мысль, что мне еще минимум три года придется жить в этой гребаной стране… – Они немного помолчали, думая о своем. – Давай, Влад, что ли, выпьем, а то так недолго и расплакаться.

– Давай, – без особого энтузиазма поднял рюмку Владислав. Они выпили и закусили лимоном. Юра сразу разлил по новой.

– Так ты собираешься уехать отсюда? – Народицкий задал вопрос со скучающим выражением лица.

– Да, но, к сожалению, такая возможность появится только года через три, а то и пять.

– Если не секрет, то куда? – Влад немного оживился.

– Видишь ли, у меня есть недвижимость и на Кипре, и в Испании, но ни там, ни там я жить не собираюсь. Честно говоря, мне нравится Новая Зеландия. Это на данный момент, а что будет через три года – неизвестно. Ситуация может измениться.

– Это понятно. Но, самое главное, ты уже сейчас положил начало своему пенсионному фонду. А где он будет тратиться – другое дело.

– Ты думаешь, это первые камни в фонде? – Юра попытался гордо улыбнуться, но улыбка у него вышла пьяная, что, впрочем, и нужно было. – Я инвестирую деньги в брюлики третий год. Это девятая или десятая партия. Помимо этого я периодически покупаю золотишко в слитках. Так что фонд мой существует давно.

– Ты хочешь сказать, что покупаешь три-четыре партии в год? – Народицкий подался вперед.

– Да, обычно так.

– Вот эта партия камней стоит от трех до трех с половиной миллионов долларов, – он облизал губы.

– Ты почти угадал. Я заплатил три миллиона триста тысяч. Триста как аванс вчера и три миллиона только что.

Влад, как сомнамбула, взял рюмку и опрокинул ее в себя.

Юра тоже сделал маленький глоток и продолжил:

– Это… как тебе сказать, неофициальные деньги. Так, черная касса, левый нал, который не проходит по документам. А то, что проходит, я инвестирую в различные предприятия.

– Ты хочешь сказать, что основной вид твоей деятельности, это не мобильные телефоны? – Ответ на этот вопрос Народицкий знал, но надо было как-то разболтать этого пьяного миллионера.

Юра расплылся в улыбке.

– Влад, друг мой, конечно нет! Я строитель, строю дома под Москвой. Еще имею доли в игровых и развлекательных заведениях. Телефоны – это неофициальная часть. И, если честно, не только телефоны. Помимо них есть множество интересных тем. Ты помнишь, как называется моя фирма? «Новые технологии». В основном я ориентируюсь на новинки в сфере аудио-, видео– и компьютерной техники. Плазменные и жидкокристаллические панели, DVD-рекордеры, мощнейшие современные компьютеры, цифровые фото– и видеокамеры… Да много всего есть интересного! – Юра сделал глоток. – А ты чего не наливаешь?

Народицкий налил себе коньяку. Юра продолжил:

– Вот, например, две недели назад я в… неважно где, закупил партию плазменных панелей. Мой покупатель в Европе получил их через пять дней. И он первый, ну или один из первых, кто продает их европейцам. Дело-то все в том, что официально экспортироваться они начнут только в конце лета или в начале осени.

– Да, серьезно…

Они еще поговорили немного об экономике, инвестициях, затронули политику и закончили вечер, а заодно и вторую бутылочку коньяка, в разговорах о женщинах. Как выяснилось, Владислав Леонидович любил молоденьких провинциалок.

– Эти восхищенные глаза, каждодневное удивление, стремление попасть в круг избранных делает этих девочек горячими, как угли в камине. Знаешь, сколько их я привез в Москву из Архангельска, Вологды, Волгограда, Краснодара? Да половина всех красивых девочек в Москве – не москвички!

Юра не захотел интересоваться, что потом стало с этими девочками. Народицкий стал ему противен. Они посидели еще немного и разошлись, на прощание договорившись встретиться уже не дома, а где-нибудь в хорошей загородной бане.

– Я захвачу с собой таких девочек, обалдеешь, когда увидишь! – Влад пьяно улыбался на пороге. – Ну, спокойной тебе ночи, дорогой. Я пошел. – Он, шатаясь вышел из квартиры.