Я напевала, направляясь к двери по длинному, тихому коридору. Это была песня, которую написали мы с Дрезденом, ее мелодия была запоминающейся и волнительной, окутывая не только все у меня в груди, но и мое сознание. Зайдя в комнату, я со стуком закрыла дверь и огляделась в месте, предназначенном для меня.

Мне было интересно, где все остальные, и какие они заняли номера?

Мои мысли были остановлены резким стуком в дверь. Вздрогнув, я обернулась, по-прежнему охваченная теплом от испытанных эмоций. Схватившись за ручку, я широко распахнула дверь, наполовину готовая к тому, чтобы увидеть Дрездена собственной персоной.

Мокрый, бледный и изможденный трудностями человек снаружи, не был моим парнем.

— Привет, — произнес Джонни Мьюз, под оранжевым светом его взгляд был нервным. — Прости, что беспокою тебя так скоро, но я просто... я раздумывал над тем, что сказала раньше... и я хотел прояснить кое-что.

Открыто глядя на него, я была просто парализована от неожиданности, я не могла найти слов. Что за черт? Джонни последовал за мной в отель? Другого объяснения не было.

Он посмотрел по сторонам, пригнулся и зашел в комнату.

— Эй, подожди, — сказала я, отступая, чтобы сохранить пространство между нами. — Тебе не следовало...

— Просто это на самом деле очень важно объяснить все как следует! Понимаешь? — двери позади него хлопнула, его толстовка отбрасывала острые тени на его худое лицо. Он не смотрел никуда, кроме как на меня, в глубине его потухших зеленых глаз был пугающий голод. — Так, ладно, у меня сложилось такое впечатление, что ты не поверила всему до этого. Я не могу... мне очень сложно носить все это в себе. Понимаешь?

Мои пятки уперлись в кровать.

— Джонни, ты должен уйти.

— Я уйду, уйду! — он взъерошил свои волосы, а потом, прижав ладонь к кадыку, он нахмурился. — Просто послушай. Пожалуйста. То, что касается кладбища, и так, как я сказал, Дрезден немного обезумел. Может я говорил сумасшедший? Он перегнул палку и он толкнул меня, но не то, чтобы ему нравилось это, избивать меня или что-то еще.

Я медленно покачала головой, я нащупала телефон у себя в кармане. Посеянное раньше семя опасности, теперь выросло, и полностью было покрыто шипами.

— Конечно. Хорошо. Тебе нужно уйти.

Его лицо стало безжизненным.

— Ты не веришь мне в том, что касается его, так?

— Я... не имеет значения, так ли это на самом деле.

— Нет! — его брови изогнулись словно змеи. — Мне на самом деле крайне важно то, чтобы ты поверила мне. Ты должна увидеть то, что он психопат, ты должна... покинуть группу. Понимаешь? Ты это понимаешь?

Он пришел сюда, чтобы рассказать мне более мягкую версию своей истории. Я могла бы поверить новой интерпретации, если бы он не сказал мне самую последнюю фразу. Или если бы он не преследовал меня здесь и не ворвался в комнату. Черт. Это было плохо.

— Да, хорошо. Я так и сделаю, — я немного отступила в сторону, пытаясь обойти его, чтобы добраться до выхода.

Джонни коснулся своего лица, раздраженно потирая кожу.

— На самом деле ты не веришь мне! Черт побери! — слишком быстро, чтобы я среагировала, он схватил меня за плечи и затряс меня так, что мои зубы ударялись друг о друга. — Почему ты не веришь мне?! Ты должна поверить мне!

Это было тем, что включило мой инстинкт самосохранения. Я стала бить его в грудь и в предплечья, я стараль высвободиться. Открыв рот, я едва различимо закричала. Один удар в мою челюсть перекрыл это, я была так ошеломлена, что просто рухнула на пол.

Я прижалась щекой к ковру. Мне нужно двигаться! Сквозь звон в ушах, я слышала, как надо мной что-то говорил Джони. Беги, борись, делай хоть что-то! Его тень упала на меня. Я не могла разобрать его слова, но они были пронизаны паникой и оправданиями, от которых я только разозлилась.

Беги. Борись. Спасайся.

Воспоминание о хулиганах, которые сломали мою первую гитару, всплыло в моей памяти.

Борись.

— Дерьмо, что я делаю? Я не... — Джонни закончил свою тираду, так как мои пальцы зацепили его щеку. — Что за черт! — Потирая свою кожу, он набросился на меня. Это было хорошо, я позволила ему это, притянув его к себе и ударив коленом прямо в живот.

Я не хотела никому позволять снова издеваться надо мной.

Мои ногти оцарапали его лоб, под ними осталась запекшаяся кровь.

Я больше не буду жертвой.

Никогда.

Он отпустил меня, обхватив себя руками и закашлявшись. Я была на ногах, стремительно двигаясь к двери. Я хотела убежать, вырваться из этого хаоса, который разрушал все вокруг.

Джонни Мьюз не был готов отпустить меня.

Длинные пальцы запутались у меня в волосах, отбрасывая назад. Потеряв равновесие, я увернулась в сторону, теряя ориентацию в пространстве. Бежать, бежать, бежать! Мой затылок врезался в телевизор, так что тот упал – и я тоже – прямо на пол. Подняв свой взгляд, мне хотелось увидеть, где был нападавший, я почувствовала его пальцы на своей рубашке.

Одним движением он швырнул меня. Мое плечо ударилось о кофейный столик, отдаваясь тошнотворным ощущением. Стекло рассыпалось, ножка разломалась, с моими силами было тоже самое.

Нет, подумала я, не веря этому. Нет, все не может так закончиться. Двигаться было сложно, любое движение тела только усиливало огонь, охвативший мое правое плечо. Моя рука, что с ней?

Сквозь замутненное сознание я говорила себе бороться с болью. Меня поджидали изумрудные глаза, драконье пламя, в которых хотело спалить меня и затащить в ад. Джонни присел на корточки и был готов наброситься на меня.

Борись, сказала я себе. Беги – молила я. Ничего во мне не шевельнулось.

— Я не хотел, — он тяжело дышал, приглушая всякую жалость в своем голосе. — Блядь. Если бы ты только поверила мне. Тогда, я бы не стал... этого не было бы... — Качая головой, своим налитым кровью взглядом он смотрел сквозь меня. Я не знала, на что он смотрел. Думать было сложно, мое зрение затуманилось, все потемнело.

Беги. Борись. Мне нужно было спасать себя.

Мне нужно...

Мягкое покрывало бессознательности было всем, что у меня осталось.

Я знал, что у меня ушло много времени на путь домой. Бренда звонила мне несколько раз за время поездки, каждое голосовое сообщение было безумнее предыдущего. Я перезвонил ей только один раз, когда мой самолет взлетел.

— Мне нужна будет машина, когда я приземлюсь.

Она не была в восторге.

— Ты на самом деле решил попортить мне нервы. Уже три. Что ты делал целый день в долбаных Сиракузах? Боже, я поседею, пока не отделаюсь от тебя, я клянусь.

Когда я взглянул на небо цвета карандашного грифеля, после того как мой самолет совершил посадку, то уверенность внутри меня только укрепилась. Я скривился от вспышки жгучей боли в пояснице, когда встал с кресла. «Это того стоит», — сказал я себе, думая о том взгляде, который бы появился у Лолы.

Это стоило того.

Автомобиль уже ждал меня. Водителем был один из тех безликих людей в шляпе, соответствующего черного цвета. Я уже был в шаге от машины, когда заднее окно опустилось. Круги под глазами у Бренды были глубокими и темными, явно указывая на степень ее похмелья.

— Садись, — пробормотала она.

Рывком распахнув дверь, я уселся рядом с ней.

— Тебе не нужно было встречать меня.

— Конечно, нужно, — ее пальцы быстро замелькали, печатая что-то в телефоне. — Я на ногах с восьми, занята организацией на месте концерта, и все гадала, когда ты,— она бросила на меня взгляд,— моя главная звезда, соизволишь вернуться обратно.

— Я вернулся, — мой смешок оборвался, когда я слишком сильно прижался спиной к сиденью.

Нахмурившись, Бренда отвлеклась от телефона.

— Ты в порядке?

— Ерунда.

— Ерунда, — повторила она с сомнением. — Ладно. Секреты. Я просто рада, что ты вернулся.