Брови Шона высоко взметнулись вверх.

— Ненавижу ее? Лолу? — двигатель негромко жужжал, фургон замедлил свой ход, пока мы поднимались в гору. — Лола моя младшая сестра. Я бы не смог испытывать к ней ненависть, даже если бы постарался, даже если бы она получила все, о чем я всегда мечтал, но так и не получил.

Теплота милосердия, нечто, что я не готов был ощутить, наполнила меня, когда я слушал то, что он говорил мне. Мои суждения о нем были неверными.

У Шона не было ничего общего с моим отцом.

— Вон там, — прошептал он, выключая фары. Выглянув наружу, я увидел маленький, едва освещенный мотель, расположенный на парковке. Он находился в низине, мигающий знак указывал нам направление. — Вот здесь остановился Джонии, это последнее, что мне известно.

Моя кровь ускорила свой ход.

— Ты думаешь, она оба здесь?

Шон колебался, поспешно освобождаясь от ремня безопасности.

— Если это не так, то я не знаю, где еще их искать.

Было тяжело слышать его слова. Если Лолы здесь не было, тогда у нас нет никаких зацепок. Открыв дверь, я ощутил запах гнили. Она должна быть здесь.

Она просто обязана быть здесь.

Не говоря ни слова, мы подошли к зданию. Это было вымершее место. Освещенные бледным желтым цветом комнаты, которые изредка кто-то посещал. Все двери выходили на парковку, они были потрескавшимися и на некоторых отсутствовали номера.

Молча, мы вместе с Шоном пригнувшись пробирались к комнатам, чтобы нас было не так просто увидеть из окон. Ничего из того, что мы видели, не выглядело используемым, тени становились больше по мере того, как мы приближались к дверям.

Они здесь? Мое сердце сжалось от боли. Куда мы пойдем дальше, что нам делать?

Что делать мне?

Дотронувшись до кармана, я почувствовал свой телефон. Идея пришла ко мне внезапно. Присев на корточки, я достал его и начал набирать номер в темноте. Шон подошел ко мне, и когда увидел, что я делаю, достал свой телефон.

Я звонил Лоле в надежде услышать ее телефон, хоть какой-то шум сквозь стены мотеля. Какое-то время не было ни единого звука. Пели сверчки, и где-то далеко сигналили автомобиль.

Обернувшись, я подумал, кому звонил Шон. Он же не мог тоже пытаться дозвониться до Лолы?

Когда я услышал, что снова был отправлен на голосовую почту, то все внутри меня пылало от того, что это произошло уже в сотый раз, а потом я услышал звук, от которого у меня перехватило дыхание.

— Бл*дь! — кричал грубый голос, через пару комнат от нас. — Дерьмо, теперь они звонят мне, черт побери!

Шон посмотрел мне в глаза. Да, все верно. У него был номер Джонни. Вот кому он... Я не сумел закончить свою мысль. Вместе мы двинулись вперед, не заботясь о растущем волнении. Он здесь, она должна быть тоже здесь!

У нас не было плана, но это было не важно. Мы оба хотели одного и того же. Обмен взглядами – это все, что требовалось.

Вместе, мы подошли к двери мотеля. Я услышал, как Джонни ругался от неожиданности, это только подогрело меня еще больше. Дерево было старым, и плохого качества. За два-три удара мы с Шоном выломали дверь.

И она была там.

Лола. Лола, чьи прекрасные голубые глаза недоуменно смотрели на меня – нет, она знала, что я бы пришел за ней – но в ее взгляде читалось удовлетворение. Я увезу ее подальше от этого беспорядка.

Лола. Был это судьба или какое-то другое чертово волшебство, что свело нас вместе, я не знал. Мне было все равно. Все, что имело значение, это только то, что она была моей.

Я бы никогда не потерял ее снова.

Джонни Мьюз. Он увидел меня раньше, чем я его. В этой крохотной комнате, я сосредоточил ядовито-зеленый взгляд своих глаз на нем и осознал, что за момент сейчас настал. Здесь и сейчас, мы оба поняли... здесь его должно было настигнуть возмездие.

Подняв руки, чтобы защититься, он отступил к стене.

— Дрез! Подожди, мужик! Стой!

Отстраненно, я вспомнил тот день, когда выгнал его из группы. Как я ударил его в грудь, наблюдал за тем, как он падал и пятится назад, чтобы избежать моих ударов. В тот день, я хотел только того, чтобы он ушел. Я ударил его, чтобы поставить точку, чтобы избавиться от разочарования и злости на человека, которого не волновало ничего, кроме него самого.

Пребывая в каком-то тумане, я был все тем же. Я увидел, как мои пальцы опускаются, хватая Джонни за рубашку. Меня волновало только то, что я хотел. Моя музыка, моя слава, мой талант, чтобы добраться до самых вершин. Это тяжелая работа.

Позади себя я услышал сдавленный крик Лолы сквозь кляп.

А сейчас...

Меня волновала только она.

Голова Джонни ударилась о стену, заставив комнату – и все внутри меня – содрогнуться. Я снова толкнул его. Я снова ударил его тело о твердую поверхность, стараясь разбить его на множество мелких кусочков.

В его глазах плескался настоящий страх. От такого зрелища у меня на губах появилась улыбка. Кто-то позвал меня, но я не обратил на это никакого внимания. Обернувшись, я почувствовал, как Джонни вцепился в мои запястья, я смотрел за тем, как он падал на пол.

— Дрез, — он закашлялся, его нос покраснел. Я увидел синяк у него на лице и следы от старых царапин.

Это сделала Лола?

Мой ботинок опустился, прижимая его живот. Из его рта потекла какая-то жидкость, которая имела запах неразбавленного виски. Нагнувшись, я сжал пальцами его челюсть. Джонни боролся, но его руки были прижаты к полу моим коленом.

— Дрезден!

Голос звучал четко, привлекая мое внимание. Там стояла Лола, оперевшись на Шона, она все видела. Как и всегда все эмоции были написаны у нее на лице. Она была бледной как снег, наблюдая за все с гримасой на лице.

— Что ты собираешься делать? — прошептала она.

В комнате был лишь отзвук тяжелого дыхания. Джонни хрипел, глядя на меня словно загнанное в ловушку животное. Посмотрев на него, я постарался воскресить в своей памяти того человека, которого я когда-то называл своим другом.

С самого начала между нами не было той связи, что была с ним у Кольта и Портера. Джонни был темной лошадкой, слишком непредсказуемым.

Мне следовало быть осторожнее.

— Дрез, — снова позвала Лола, настойчивее. — Что ты хочешь сделать?

Сжимая щеки Джонни, я впиваюсь в них ногтями, не обращая внимания на его писк, и смотрю на нее снова. Меня интересует, что она разглядела в выражении моего лица. Внутри я чувствовал ужасного, рвущего все своими когтями, монстра, которым я мог быть, и знал об этом сам. Он испытывал жажду, а здесь, прямо сейчас, ему выпал шанс почувствовать вкус победы. Прожевать сладкий кусочек мести.

Подняв подбородок, я не испытывая напряжения произнес:

— Я собираюсь сделать то, что обещал, — Лола не моргала. Интересно, она вообще дышала. — Я сказал, что если еще когда-нибудь увижу лицо Джонни... то сломаю его долбаную челюсть.

Джонни напрягся под моей рукой. Я позволили им осудить себя. Лола, даже ее брат, они оба смотрели, зная, что могли остановить меня. Я бы не позволил Шону покончить с этим, но если бы Лола... если она приоткрыла свои прекрасные губы и сказала бы мне остановиться...

Я не забыл бы о своем обещании.

Прикрыв уставшие глаза, Лола отвернулась. Она безмолвно дало свое разрешение.

Все, что было потом, это только звук моего кулака, который врезался в челюсть Джонни, ломая ее.

Я был человеком, который держит свое слово.

И монстр внутри меня был очень голодным.

Кровь пропитала костяшки моих пальцев, когда я поднялся. Я надеялся, что не сломал собственную руку. Разминая пальцы, я отвернулся от стонавшего тела Джонни. Шон отступил в сторону, показывая намек на присутствовавший внутри него страх. Он видел, что я мог сделать, и не хотел быть причастным к этому.

— Позвони в полицию, — сказал я ровным тоном.

— В этом нет необходимости, — он кивнул головой, привлекая внимание к отдаленному звуку сирен. — Бренда должно быть позвонила им, как и говорила. Или же, это сделал кто-то в этом мотеле.