— Ну, это мы сможем выяснить, хорошо? — сказала я, хватая сумку. — Прости, что не смогла прийти помочь все устроить. У меня была поздняя запись, и я очень хотела на нее попасть. Я уже один раз ее отменяла, а ногти уже отросли.

— Без проблем, — ответила Мари, беря меня под руку. Мы прошли через ворота на территорию, и, несмотря на все «но», настроение Мари оказалось заразительным. Сегодня был счастливый вечер — после больше чем года пребывания в проспектах (кандидатах – прим. редактора), Пэйнтер станет новым полноценным членом клуба.

На самом деле, он уже им был.

Я только стала частью клуба, но подобное видела всю свою жизнь. Сначала, Риперы морочат парню голову тем, какую тяжелую работу ему придется выполнять, или же говорят, что он облажался с чем-то важным. Пугают его до чертиков и, когда он уже будет готов умереть от сердечного приступа, они огорошивают его выдачей нашивок для жилета.

Нашивок, которые отныне и навсегда делают из него Рипера.

Что до девушек. В наши обязанности входило устроить вечеринку, и я действительно сожалела, что не принимала участия на этот раз... Это, конечно, работа, но она полна смеха, выпивки и шуток. И эта работа напоминала мне о маме. Мы похоронили ее пять лет назад, и я никогда не скучала по ней так, как в эти дни. Одним из моих самых ранних воспоминаний детства было то, как я играла под столом на нашем заднем дворе, пока мама готовила вечеринку для клуба. Да, сегодня было чествование Пэйнтера, но также сегодня собиралась семья. Да, это была нестандартная семья... Но это была моя семья, и я ее любила.

И сегодня эта семья станет больше.

— Как бы я хотела, чтобы мама была здесь, — сказала я.

Мари улыбнулась, обвила рукой мою шею и заключила в крепкие объятья. Потом она провела меня через Бенкса — невезучего проспекта, которого оставили охранять клабхаус — и мы прошли на территорию.

Парни задерживались.

Уже на сорок пять минут — как раз на столько, чтобы я успела выпить два пива и обменяться сообщениями со своим другом Лиамом. Вообще-то, я с ним никогда не встречалась, только переписывалась... Но я знала, что он не какой-то там серийный убийца, потому что он являлся постоянным посетителем кафе моей подруги Куки в Портленде. Он постоянно комментировал записи на ее странице в Фейсбуке.

Именно так мы и начали болтать пару месяцев назад. Он оставил комментарий под одним из моих постов, потом я прокомментировала его, а затем он прислал мне личное сообщение, и все закрутилось. Теперь же мы постоянно переписываемся. Он оказался забавным и интересным, и он действительно меня слушал. Полная противоположность Пэйнтера, как я теперь поняла. Было круто иметь друга, совершенно не имеющего отношения к жизни клуба — Лиам был милым, нормальным и надежным.

Я: Пэйнтер еще не приехал. Держи за меня кулачки!!!

Лиам: Не понимаю, почему ты так волнуешься. Настоящий мужчина не будет сидеть и ждать, когда же ему встретится нужная женщина. Он придумает, как сделать ее своей.

Я: Как неандерталец? По-моему сегодня кто-то рассержен.

Лиам: Я называю вещи своими именами. Ставлю сотню баксов, что он тебя продинамит. И не потому, что ты непривлекательная, Эм, а потому, что он чертов размазня. Разве ты не видишь, что происходит? Он хочет, чтобы счастлив был твой отец, а не ты.

Я: На чьей ты стороне?

Лиам: На твоей.

Я нахмурилась и посмотрела на телефон. Я не была уверена, что на это ответить. Лиаму не нравился Пэйнтер, и в этом вопросе он мог быть тем еще придурком. Он даже как-то пошутил, что отец продал бы меня за шесть козлов и подержанный «харлей». И от истины он был не так уж и далеко...

Но это не значит, что он был прав в отношении Пэйнтера.

Я: Ты ничего не знаешь.

Лиам: Никогда не утверждал обратного. Но я знаю, что ты заслуживаешь большего, чем парень, который год тебя игнорит.

Я: Он меня не игнорирует. Все сложно. Ты должен с ним познакомиться, когда мы все пойдем погулять. Он всегда за мной присматривает.

Лиам: Нет, он тебя охраняет. А это разные вещи.

Я снова поморщилась. Все было запутано. Пэйнтер был проспектом, а это означало, что он не был полностью свободен. Но Лиам об этом не знал — по некоторым причинам я не рассказывала ему про клуб, хотя он и знал, что мой отец — байкер. Думаю, мне нравилось иметь в жизни хотя бы одного человека, который не видел во мне президентскую дочку. Черт, в некоторых вопросах Лиам был единственным, с кем я в принципе могла быть по-настоящему собой. Но вот сегодня...

Сегодня он меня выбешивал.

Хватит.

Я: Мне пора.

Поставив телефон на бесшумный режим, я убрала его в карман. Потом взяла еще одно пиво и повернулась в сторону Мари и других девушек, которые смеялись над какой-то историей, которую Мари рассказывала о своем старике Хосе. Играла приятная музыка, и, так как алкоголь уже начал растекаться по моему телу, я ощутила прилив оптимизма, даже несмотря на Лиама. Да что он вообще может знать?

Я была настроена закончить этот вечер в постели Пэйнтера.

Или на его байке.

А может, под деревом?

Черт, мне реально было все равно. Особенно, если он наконец-то поставит отметку на моей «карте девственницы», а я получу свой приз вместе с милым «спасибо» за игру. И да, сама знаю, что чертовски странно до сих пор иметь чистую «карту девственницы». Но папа был не очень-то дружелюбен с моими ухажерами. Одной из его любимых забав было демонстрировать им свои пушки и размышлять при них вслух о том, какой вред могут нанести пули разного калибра человеческому телу.

О, а потом был тот инцидент на охоте. У-у-у.

По каким-то причинам мужчины всего Кёр-д'Ален после этого начали меня избегать. И теперь самым близким мужчиной, с которым я могла пофлиртовать, был Лиам, что довольно странно, учитывая, что жил он за добрых четыре сотни миль от меня.

«Сегодня», мысленно сказала я себе.

«Сегодня все изменится».

В следующие полчаса парни так и не приехали, но я не стала просто стоять в стороне и ждать Пэйнтера, а зависала все это время со своими подругами. Большинство из них были старухами, это означало, что каждая была связана с одним из парней клуба. Но некоторые были все же, как я... одиночки. Например, Мэггс. Ее мужик сидел в тюрьме, поэтому здесь она была одна.

В Оружейной детей не было, потому что сегодня все могло быстро перерасти в оргию. Я уже видела, как несколько женщин направлялись к противоположной стороне территории, ожидая, когда же начнется все самое непристойное. Телочки для хенгераундов, клубные шлюхи, сладкие попки. Некоторые из них были стриптизершами из «Лайн» — клубного бара сисек (и да, это они его так называли, так что я здесь не при чем!), другие просто не были тесно связаны с клубом. Но у всех у них было кое-что общее — ими пользовались. Я выросла, наблюдая за ними, и последние несколько лет я просыпалась, обнаруживая одну такую на нашей кухне за готовкой завтрака.

Папа сейчас тоже в некотором роде походил на шлюху.

Они обычно не решались к нам подходить, и нам это нравилось. Я знала, что отец никогда не изменял маме, и некоторые парни, например, муж Мари — Хос, могли держать свои члены в штанах. Но другие трахались без разбору. И все мы это видели. Я так до конца никогда и не понимала, почему некоторые женщины позволяли подобное, но решила для себя, что чужие отношения — это не мое дело.

Наконец-то мы услышали рокот подъезжающих байков за забором, и братья начали входить на территорию. Первым шел отец, он озирался по сторонам, пока не увидел меня. Его серьезное лицо тронула улыбка, голубые, словно лед, глаза, которые я унаследовала от него, озарились гордостью. Все остальные парни следовали за ним и, когда зашел Пэйнтер, загудели и засвистели, как сумасшедшие.

Боже, он был такой симпатяга. Короткие светлые волосы, острые скулы... Тело поджарое, но сильное, а, учитывая его рост, почти сто восемьдесят, он был на добрых тринадцать сантиметров выше меня. Он снял футболку, и жилет его был надет на голую грудь.

Ням.

Я часто плотно обвивала руками эту грудь, когда он подвозил меня домой, хотя дальше мы никогда и не заходили. Я напоминала себе, что это из уважения к моему отцу, который был президентом клуба, и Пэйнтер отлично знал, что со мной лучше не связываться, не имея серьезных намерений. Справедливости ради стоит отметить, что у проспектов и нет особенно времени иметь хоть на что-то серьезные намерения.

По крайней мере, так я говорила самой себе.

Проспекты слишком заняты, выполняя различные поручения, охраняя байки, или еще какой-то надоедливой и унизительной работой, которую только могут выдумать члены клуба. Сегодня все это должно измениться. Эта вечеринка была временем Пэйнтера. Он заслужил немного веселья, а парни должны будут убедиться, что он это веселье получит. У меня было и свое собственное поздравление, хотя для этого мне нужно было похитить его на несколько часов. И я это сделаю. Я решилась.

Сегодняшняя ночь будет нашей.

— Как дела, Эмми Лу? — спросил Дак, подходя и притягивая меня для объятий.

Я поморщилась. Ненавижу это прозвище, но чертовски сложно от него отделаться, когда прозвище к тебе прилипло.

— Хорошо, — сказала я. — Тебе уже дали пиво? Или хочешь, чтобы я принесла?

— Конечно, милая, принеси, — пробормотал он, оглядывая площадку.

Я заметила, как взгляд Дака остановился на одной из девушек.

— Кто это? Она с твоим отцом или просто на вечеринку пришла?

Он указал на блондинку, повисшую на моем отце. У меня глаза чуть не вылезли из орбит. Вот ведь дерьмо, я с этой сучкой ходила в старшую школу. Причем, когда я выпускалась, она только туда поступила. Отвратительно. Пожав плечами, я в полной мере ощутила фатальность этой ситуации.

— Если бы я только знала, — сквозь зубы процедила я. — Я уже перестала следить за его шлюхами.

Я задумалась над своими словами, и поняла, что в тоне моего голоса проскользнули нотки омерзения, Дак строго на меня посмотрел, и я поняла, что так и было.