— Выпустите меня немедленно! — кричала я и колотила по массивной деревянной двери. — Открывайте!

Вот скажите, у вас когда-нибудь бывали ужасные дни? Так вот, по сравнению со мной так точно нет! Я в очередной раз ударила кулаком в дверь.

— Замуровали, демоны! — завыла я во всю глотку.

— Мы не демоны, мы тёмные, — ехидно раздалось с той стороны.

Ага, значит, слышали они меня превосходно. А то я уже в звукоизоляции этой чудной комнаты сомневаться начинала. Я глубоко вдохнула и приготовилась орать дальше.

— Замуровали… э-э-эм…. тёмные?

С той стороны послышался звук чего-то большого и тяжёлого упавшего на деревянный пол. Я прижалась ухом к двери и с любопытством стала слушать.

— А тёмные уже ушли! — пробасил уже другой голос.

Мужчина рассмеялся. Смех у него, правда, жуть. Ну да ладно, похоже у них там власть сменилась. Король умер, да здравствует Король.

— Тогда, может, вы меня отпустите? — с едва скрываемым энтузиазмом предложила я. — Меня же тёмные держали, вы их там, смотрю, недолюбливаете. А, как говорят, враг моего врага мой друг.

Я затаилась и прислушалась. Мужчина, явно огромного телосложения, напряженно засопел.

— Отпустите меня, а? — заныла я. — Пожа-а-алуйста.

— Нет! — рявкнули с той стороны двери. Да так, что я аж завизжала от неожиданности и отскочила от двери. — Раз уж тёмные тебя держали, значит, опасная больно, значит, и мы не выпустим. Сиди!

И с этими словами мужчина развернулся и громко затопал прочь по этажу. Охренительная логика! Пока я пялилась в дверь, пытаясь прийти в себя от такого заявления, шаги и вовсе затихли. А вот это я зря, первому можно было хотя бы на нервы действовать своим визгом, а новый, вон, взял и ушел.

Я резко подскочила к двери и заколотила в неё.

— Я буду жаловаться! — завизжала я. — В полицию! В городскую мэрию! Королю! Куда у вас там положено!?

Мне никто не ответил.

— Да я везде буду жаловаться! Вы у меня попляшете! Ой.

От угроз меня отвлёк один очень неприятный факт. Заключался он в том, что в очередной раз ударив в дверь, я сломала ноготь. Сломала. Ноготь.

После грустного созерцания испорченного маникюра и прикинув, что скрыть не так-то и получится, я завыла ещё громче. Дверь уже пинала, причём пяткой, потому что носом оказалось очень даже больно.

— У-у-у! Чтоб вам там пусто было!

Так как же я собственно оказалась здесь-не-знаю-где? Между прочим, занятная история. Жила-была, значит, себе Александра. Работала пока ассистентом стоматолога, но с перспективами карьерного роста, да! Так вот, была ещё у Сашуни бабушка, которой вдруг решилось умереть, а домик в деревне оставить в наследство Шурочке, собственно говоря, мне да Маринке. Моя троюродная сестра жила в той же деревне, вот и решила мою половину домика и огорода выкупить. А я Маринку хорошо знаю, та ещё хитрюга. Разумеется, смотреть состояние наследства поехала сама. Всё-таки хотелось цену, соответствующую имуществу, получить.

У бабушки я, наверное, последние лет десять не была. Но домик всё тот же, как и я его помнила, разве что обветшал немного. В общем, свою половину я осмотрела, а вот, чую, Маринка мне худшую подсунула, ну да не о ней сейчас. Чай попили, куплю-продажу обсудили. И тут мне приспичило.

— Марин? А где у вас тут удобства? — поинтересовалась я понизив голос. За столом всё же. Неудобно как-то.

— Че-его? — удивилась моя троюродная сестра.

Я отодвинулась от стола. Вот Маринка — беспардонная. Набила рот пирожками и говорит, а мне за столом спросить неудобно! В принципе, на фигурке, вон, пирожки откладываются. Но я опять отвлекаюсь.

— Туалет у вас тут… — Я в очередной раз огляделась, но в доме было всего несколько комнат. Не на чердаке же он!? — Где?

— А-а-а, ну тфы тфак бфы срасу и скасала! — Злосчастный пирожок Маринка, наконец, дожевала. — Где ж ему быть! На улице, конечно. — Мне указали во двор через окно. — За домом. Совсем забыла что ли!?

Скажем так, не забыла, а надеялась. Но, как выяснилось, надеялась я зря. У бабушки в деревне абсолютно ничего не менялось. Поэтому пришлось пробираться через весь огород к злосчастному домику у забора.

Помнится, я его с детства невзлюбила, всё боялась провалиться и никогда больше не выбраться. Сам сарайчик слишком хлипкий, это — раз, дырка в нём ну очень тёмная и бездонная, это — два.

— Поглубже чёрной дыры, ей богу, — как выяснилось позже, очень неудачно брякнула я. Скривилась, зажала нос и поспешно зашла. — Может, ты всё-таки и в другой мир ведешь? — пробормотала я себе под нос. — Ну а что? Чем ты хуже шкафа?

Вот зря я это сказала. ВэЦэшка, похоже, обиделась и решила, что она ничем не хуже какого-то там шкафа. В туалет резко перехотелось. Над моей головой что-то сверкнуло. Деревянную конструкцию затрясло, а меня отбросило в стену. Только чтобы через секунду швырнуть вперед. Я завизжала и проваливаясь в злополучную дырку, а на голову мне свалился кулон в виде полумесяца. Такой на шнурочке. Я удивленно разглядывала его, пока падала. И падала. И падала.

Но вот впереди показался какой-то свет, кулон я, на всякий случай, спешно нацепила на шею. Помнится, я его как-то на бабушке видела. Пригодится, может.

Вылетела я как будто обратно. Жутко опешила, когда увидела вокруг себя знакомые деревянные планки. Даже и свет проникал внутрь через ту же самую щель, проделанную мною в детстве.

Опомниться мне не дали. Туалет снова тряхануло, только на этот раз от столкновения с землей. От жёсткого приземления я вылетела вперед и повисла было на дверце, но та не выдержала, и я грохнулась на землю. Лицом прямо в грязь!

И всё же самым ужасным, хотя, казалось, куда уж ужасней, оказалось даже не это. Просто в нескольких сантиметрах от моего лица я обнаружила пару сапог. Покосилась наверх, но нет, их хозяин не стоял передо мной. Я нервно сглотнула и в полнейшем ужасе приподнялась на локтях. Посмотрела вдоль ног. Уходящих под мою ВэЦэ…

— Я что вам, Элли что ли!? — завизжала я, вскочила на ноги и запрыгнула обратно в сарайчик.

Послышались крики. Благо близорукостью никогда не страдала, бегущую ко мне через поле толпу увидела. Злющую толпу, почему-то с вилами и ещё какой-то древней сельскохозяйственной утварью.

— Так, валим!

Даже не представляю, зачем я это закричала. Скорее от нелепости всего происходящего и ужаса. Мне ведь такое и по пьяни никогда не виделось! Видать, Маринка с самогоном намудрила. Но не чай же нам было пить за чаем!?

В результате, идея оказалась не такая уж плохая. У сарайчика вдруг выросли две куриные ножки, моя недоизбушка деловито на них поднялась и дала дёру! Правда, приказ она поняла немного неправильно и валить пошла толпу. Энергично перебирая лапками, ВэЦэшка ворвалась в ряды крестьян, меня тогда даже не напрягло, что они как-то очень-очень странно одеты были. Я просто вжалась в самый дальний угол и с ужасом косилась наружу через переодически открывавшуюся и закрывавшуюся дверцу.

— Валечка, — прошептала я. — Да, — шмыгнула носом, оттирая грязь с лица и пытаясь хоть немного поправить прическу. — Я буду звать тебя Валечкой.

Нет, злобные крестьяне, крестьянами, ходячая недвижимость туда же. Но надо же хоть немного быть похожей на человека! А так меня же можно было с пугалом перепутать. Хотя, глядишь, в поле бы оставили стоять…

— Держи её! — раздалось снаружи.

Я вздохнула. Да, держите меня, я падаю! В обморок. Валя замахнулась и ногой отшвырнула наглеца. Он пролетел через пол поля.

Дул приятный ветерок. Светило яркое весеннее солнышко. Птички, наверное, пели. Озимая пшеница колосилась. Я прижимала коленки к своей груди, едва помещаясь в углу деревенского туалета. Пахло ужасно. Снаружи творилось насилие, бессмысленное и беспощадное.

— Валюш? А, может, мы это? Пойдем уже отсюда? — тихо поинтересовалась я и вцепилась в бабушкин кулон.